Мишель Мартин - Ставка на темную лошадку
Ближе к обеду Каллен привез Уитни в старинную таверну, известную своей давней историей и традициями. Она славилась отличной кухней и особенно – превосходными кондитерскими изделиями.
Как только они вошли в залитый солнцем зал, Каллен понял, какую серьезную ошибку совершил. За одним столиком в углу он сразу заметил Ноэля Бомона, флиртующего с Эрин и Самантой Ларк, и это им явно нравилось.
Каллен почувствовал, как его разочарование начинает медленно вытеснять гнев.
– Давай лучше поедем в другое место. – Он потянул Уитни за локоть.
– Что за глупости?! – возмутилась Уитни. – Мне здесь очень нравится.
– Особенно когда рядом Бомон? – съязвил Каллен.
Она повернулась к нему. Ее голубые глаза метали молнии.
– Хочу тебе заметить, Каллен Маккензи, я не позволю, чтобы мне указывали, с кем мне поддерживать дружбу, а с кем – нет. Запомни это раз и навсегда!
– А я не позволю превращать меня в мальчика для битья каждый раз, когда мы оказываемся в обществе Бомона!
Они оба вышли из себя и говорили слишком громко, не замечая, что привлекают внимание окружающих.
– Что-то мне это совсем не нравится, – отставила свой бокал Эрин.
– И мне тоже, – согласилась Саманта, глядя на спорящую парочку в центре зала. Каллена было трудно вывести из себя, но Уитни обладала редким даром доводить людей до белого каления.
– Каллен сам создает себе трудности и дает мне в руки козыри. Это так любезно с его стороны, – не сводя глаз с идущей к ним Уитни, заявил Бомон. – Уитни, вы сегодня просто обворожительны! – добавил он, вставая ей навстречу. – Прошу, присоединяйтесь к нам.
– Ах, Ноэль, какая встреча! – проворковала она и на глазах множества свидетелей наградила Бомона страстным поцелуем, прижавшись к нему всем телом.
Саманта похолодела от ужаса. Уитни явно стремилась продемонстрировать Каллену свою независимость и тем самым укрепить власть над ним. Но неужели она не могла найти для этого какой-нибудь более приличный способ?!
– Битва предстоит не на жизнь, а на смерть, – шепнула ей Эрин.
Саманта нахмурилась, услышав слова сестры, и покраснела от стыда за подругу. Она перевела взгляд на Каллена. Он тоже шел в их сторону; его лицо казалось маской, только серые глаза потемнели от гнева. Саманта понимала, что нужно срочно остановить Каллена, предотвратить взрыв, но она ничего не могла придумать.
– Привет, Эрин, привет, Сэм, – бесстрастно произнес Каллен.
– Привет, сосед, как делишки? – улыбнулась Эрин, но колючий взгляд Каллена сразу погасил ее улыбку. В этот момент Ноэль и Уитни слегка отстранились друг от друга, чтобы перевести дух.
– Каллен, прошу, не надо… – начала Саманта.
– Уитни, если ты и дальше намерена крепить франко-американские связи, – с ледяным спокойствием проговорил Каллен, когда его возлюбленная повернулась к нему, продолжая, однако, оставаться в объятиях Бомона, – у меня в Париже есть на примете один уголок, могу порекомендовать.
Уитни тихо ахнула, а потом влепила Каллену звонкую пощечину, прогремевшую как выстрел. В зале мгновенно воцарилась тишина.
Каллен расхохотался и этим только еще больше ухудшил дело: Уитни не прощала тех, кто посмел смеяться над ней. Щеки ее стали пунцовыми, она схватила со стоявшего рядом сервировочного столика блюдо с вишневым тортом и метнула его прямо в лицо Каллена.
Вокруг раздались веселые смешки, кто-то заахал. Уитни взяла Ноэля под руку и потянула к выходу, но Саманту они не интересовали. Она видела перед собой только Каллена и боль в его глазах, которую он пытался спрятать за вымученной улыбкой. Он вытирал лицо салфеткой, которую подала ему Эрин, и его страдальческий взгляд рвал на части сердце Саманты. «Господи, – думала она, – что же позволяет себе Уитни, как она может так мучить его?!»
Три часа спустя Саманта сидела у себя в кабинете и пыталась заполнять бухгалтерские книги. Однако это у нее получалось плохо. Наконец она отшвырнула ручку и в изнеможении откинулась на спинку кресла. Тяжелый вздох вырвался из ее груди. В нем соединились осуждение Уитни за ее выходки, обида за Каллена, ослепленного любовью, и досада на то, что люди собственными руками громоздят препятствия на пути любви.
– Вижу, занятия бухгалтерией тебя так же вдохновляют, как и меня, – внезапно раздался за ее спиной знакомый голос.
Саманта торопливо обернулась – на пороге стоял Каллен. Его ослепительно белая рубашка была расстегнута у ворота, черные джинсы сидели на нем как влитые, подчеркивая стройность фигуры. Сердце ее неожиданно сильно забилось, так что ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сохранить свой обычный полусерьезный-полушутливый тон.
– Надо же, как хорошо ты отмылся! Никто не догадается, что совсем недавно тебе пришлось сыграть роль в дешевом водевиле.
Каллен рассмеялся.
– Спасибо, что оценила. – Он уселся на край ее стола.
– Рада, что ты опять в состоянии здраво рассуждать. Жаль, что несколько часов назад тебе выдержки не хватило.
– Да, я вел себя не лучшим образом, – поморщился Каллен. – Поддался минутному порыву гнева и спровоцировал Уитни на очередную выходку.
– По-моему, она к этому и стремилась, – заметила Саманта.
– Знаю, – со вздохом согласился Каллен. – Уитни, как колючка под седлом, любого способна довести до бешенства.
– Ты уже успел побывать у метательницы пирогов и вымолить прощение?
Каллен снова смущенно вздохнул:
– Ты угадала. Похоже, мне судьбой уготована такая участь. Уитни считает себя Снежной королевой, а меня – Каем.
– Да уж, мисс Шеридан вертит тобой, как хочет, – поморщилась Саманта.
– Это верно, – усмехнулся он. – Но, Сэм, разве она не стоит того?
– Может быть, – улыбнулась Саманта, радуясь, что из глаз его почти ушла боль. – Но ведь и ты достоен любви! «Ты в любви благороден, в сраженье – герой. Кто сравнится с тобой, Лохинвар молодой», – процитировала она.
Каллен рассмеялся, и шрам на его щеке стал почти незаметным.
– Знаю, знаю, это снова Вальтер Скотт. Но вот я уважения к себе что-то не вижу…
– Нет, постойте, ваша светлость, давайте не будем все валить в одну кучу. Хотя моего уважения вы действительно не заслуживаете, о самый твердолобый из бизнесменов. – Она покачала головой и негромко добавила: – Каллен, у Ноэля и Уитни нет ничего серьезного.
– Знаю. – Он улыбнулся, согревая ей душу теплом своей улыбки. – Да и Ноэль это понимает. Просто ему доставляет удовольствие позабавиться за чужой счет. Но я бы хотел, чтобы Уитни прекратила наконец свои игры и серьезно отнеслась ко мне.
– Она обязательно так и поступит, – заверила его Саманта, с удовольствием отправляя бухгалтерские книги в ящик стола. – Когда решит, что готова к этому.
