Мария Баррет - Элли
— Да, думаю, что смогу!
Желтые и золотые, насыщенные темно-красные и оранжевые краски, придающие необыкновенную красоту пейзажу, — все это великолепие было триумфом уходящего лета. Все в природе затихло в ожидании неизбежного прихода дождливой осени и холодной зимы, за которыми обязательно придет весна. Глядя на окружающий мир, Элли решила, что она поступит так же: она будет рисовать, учиться, и еще — она будет ждать.
Вдруг, совсем явственно, она услышала голос Терри, принесенный ветром: «Измени свою жизнь, Элли! Смотри, слушай и учись! Учись, Элли, всему, что тебе могут дать, а потом взлетай — и лети высоко-высоко! Для меня, Элли, сделай это для меня!»
Да, да, я сделаю это, мысленно обещала она, касаясь маленького серебряного медальона с его фотографией, висящего у нее на груди. «Я сделаю», — решительно прошептала она. Но голос его уже отлетел с ветром.
У нее впереди будущее — она выполнит обещание, данное Терри; она добьется всего в жизни, а весь ужас оставит в прошлом. «Никто не должен умирать зря, — думала она, — я знаю это!»
ЧАСТЬ II
Оксфорд, 1980
ГЛАВА 7
Элли сидела в своей комнате у открытого окна. Уютно устроившись в старом кресле, она положила ноги на подоконник и читала книгу.
Весенний ветер доносил до нее свежее дыхание апреля и щебетанье девичьих голосов. Обсуждая традиционный майский бал, который должен проводиться в Магдален-колледже, девушки нежились на теплой траве.
Отложив книгу, Элли наслаждалась открывшейся перед ней панорамой: зданием святой Хильды, рекой, игровыми площадками за ней, деревьями, окутанными зеленой дымкой молодой листвы, остроконечными башнями Мертон-колледжа, устремленными в бледное голубое небо.
Она перебралась с кресла на подоконник, подставляя ласковому солнцу обнаженные руки и ноги. Потом запрокинула голову и закрыла глаза.
Первая весна в Оксфорде, воскресенье, и опять полное одиночество.
До нее все так же доносились голоса с улицы, но она не прислушивалась к разговору. Она мечтала. Представляла себя в кругу этих девушек, смеющейся и разговаривающей с ними, видела себя на балу — свое платье, прическу. Откинув голову, она прислонилась к деревянной раме и полностью отдалась во власть фантазии.
Неожиданно ее мечты прервал стук. Элли опустила ноги и быстро встала. Она никого не ждала. Взволнованно улыбаясь, девушка широко распахнула дверь и выглянула в коридор.
Наткнувшись на удивленный взгляд соседки, которая стояла с другом у двери своей комнаты, она густо покраснела.
— С тобой все в порядке, Элли? — с недоумением спросила та.
— О да… благодарю.
Элли поняла свою ошибку. Конечно же, она ослышалась. Смущенно пожав плечами, Элли тихо закрыла дверь и услышала взрыв хохота в коридоре.
Чувствуя себя полной идиоткой, Элли подошла к окну и захлопнула его. Ей не хотелось больше слушать никаких разговоров о бале — все равно ее там не будет. Элли достала учебник и села за рабочий стол, открыв книгу на заложенной странице. «Я здесь для того, чтобы учиться, — сказала она себе, — ни для чего другого у меня нет времени». Печально опустив голову, она углубилась в чтение.
В парке за Магдален-колледжем Пьер Хаугтони Смайз, студент-первокурсник, заканчивал последние приготовления к балу. Он дорисовал колечко дыма, вылетающего изо рта курящей рыбы, и, отложив карандаш, небрежно растянулся на траве. Закрывая глаза от слепящих лучей солнца, Пьер глубоко вздохнул и, зевая, потянулся. В этот момент он напоминал большого, грациозного черного кота.
— Думаю, сегодня я перетрудил свою бедную головушку, — лениво пробормотал он.
Чарли хихикнул.
Пьер приоткрыл один глаз и взглянул на Луизу. Она лежала неподалеку от него в тени старого дуба. Блузка ее была распахнута, открывая на всеобщее обозрение соблазнительные формы. Он протянул руку и коснулся ладонью ее теплой кожи, наблюдая при этом за реакцией Чарли. Затем его рука переместилась на грудь женщины. Луиза задрожала от удовольствия, а Пьер довольно ухмыльнулся.
— Пьер! — жеманно воскликнула она, опуская книгу.
— Да, крошка? — Он притянул ее к себе и, ощутив на руке тяжесть ее груди, сильно сжал ее. Затем стал нежно поглаживать сосок.
— Ты уже закончил со списком напитков для этого нудного традиционного майского бала? — как бы не замечая того, что он проделывал с ней, спросила Луиза.
— Ага, — ответил Пьер, небрежно стягивая с нее красивую блузку.
Дав волю своим пальцам, он почувствовал, как твердеет ее грудь и набухает сосок. Сознание того, что Чарли наблюдает за сценой, льстило его мужской гордости.
— Пьер, не считаешь ли ты?..
Он прервал Луизу, пробежав языком по ее блестящим губам.
Чарли кашлянул.
— Я возвращаюсь в колледж. А вы остаетесь? — Он поднялся, отошел от них и остановился, неловко переступая с ноги на ногу.
Пьер молча кивнул, а Луиза повернулась к Чарли и улыбнулась, не обращая внимания на свою обнаженную грудь.
— Увидимся позже, Чарли!
Она снова прижалась к Пьеру. Чарли продолжал стоять, словно в столбняке наблюдая за ними. Но Пьеру уже было не до него. Задрав цветастую индийскую юбку Луизы, он обнажил ее пышные бедра.
Мэдди стояла среди зрителей и аплодировала, когда Эдвард уходил с поля. Сняв шлем и вытирая лоб рукавом, он шел, не глядя по сторонам, — он не любил находиться в центре внимания, хотя окружающие думали иначе.
Крики «хорошая игра!», «великолепные подачи!» неслись со скамеек болельщиков команды, и Мэдди улыбнулась, наблюдая, как его щеки заливаются румянцем.
— Эдвард! — окликнула она, прежде чем он сел. Юноша увидел ее и усмехнулся.
— Привет, Мэдди! — Он подошел к ней и чмокнул в щеку. — А я и не знал, что ты крикетная болельщица!
— Не люблю крови! — засмеялась она.
Он сел и начал снимать щитки, Мэдди присела рядом.
— Великолепная была игра! — воскликнула она, разглядывая симпатичного спортсмена.
Она оценила его крепкие руки, широкие плечи и в сотый раз пожалела, что он такой близкий друг ее братьев. Она знала его с самого детства.
Собравшись с духом, Мэдди выпалила:
— Я так болела за тебя, что почти потеряла голову. И никак не ожидала гола в последнюю минуту.
Эдвард улыбнулся:
— Я и представить себе не мог, что ты не только интересуешься игрой, но и разбираешься во всех тонкостях!
— Ну, как тебе сказать… — Она затрясла головой. — Вообще-то, я здесь по другой причине.
— Господи! — Он быстро взглянул на нее. — Я знаю, что обещал твоему старшему брату приглядывать за тобой первый год, но… — Он снял щитки и положил их на скамью рядом с собой. — Так какая же причина, мисс Лемонт?
