Энн Мэтер - Двое во дворе

Тони сошла с лестницы, не встретив никого, но когда подошла к небольшому холлу, услышала шум голосов. С минуту она стояла, прислушиваясь, немного напуганная той ролью, которую ей предстояло играть. Затем, распрямив плечи, она толкнула дверь и вошла в комнату.

С первого взгляда ей показалось, что комната полна народу, но когда она немного освоилась, то увидела, что кроме графа с графиней, Поля и Франчески там было только четверо неизвестных ей людей. А пятым был мальчик примерно того же возраста, что и Франческа, довольно худой и бледный.

То, что она заметила в следующую минуту, очень обеспокоило ее. Все женщины были в черном или черным с белым. Ее красное платье с короткой юбкой было похоже на цветную страницу среди обычного газетного номера, и она почувствовала, что заливается краской.

Почувствовав ее замешательство, старая графиня подошла к ней и сердечно улыбнулась.

— О, Джанет, дорогое дитя! А мы уже начали думать, куда вы исчезли?

Тони пожала плечами, ее светлые волосы блестели как шелк.

— Извините, графиня. Я слишком долго одевалась. Надеюсь, я не заставила всех вас ждать.

— Всего одну минуту, — деликатно ответила графиня. — Пойдемте, я хочу представить вас гостям.

Тони взглянула на Поля, но тот только удовлетворенно кивнул головой. Она окинула взором безукоризненно одетого графа, успев заметить, что он не один. Маленькая изящная женщина стояла с ним рядом, ее маленькие ручки покоились на графском смокинге. Она смотрела на него, как бы совершенно не замечая других присутствующих, а граф наклонил к ней голову, слушая, что она ему говорит. Тони встретилась с ним взглядом и сразу же отвернулась.

Графиня представила ее сеньору Динарре. Это был пожилой человек, который мог быть скорее другом графини. Там была также и молодая пара, которую представили как сеньора и сеньору Примейро. Сеньора Примейро держалась очень дружелюбно, и после того, как слуга принес Тони рюмку, Изабель Примейро спросила:

— Как вам нравится ваше пребывание в Португалии?

Тони улыбнулась:

— Очень нравится, спасибо, сеньора. Это очень красивая страна! Вы живете поблизости?

— Да, в нескольких милях к северу. Вы должны заставить Поля навестить нас. Мы выращиваем цветы, это очень интересно.

— Спасибо, — вежливо ответила Тони, отпив еще глоток мартини. — Боюсь, что мы с Полем не пробудем здесь долго.

— Что? — Поль подошел к ним. — Дорогая, конечно, мы здесь еще побудем. Не можем же мы убегать, не успев приехать.

Тони сжала губы.

— Ты забываешь о моей работе, дорогой, — сказала она предостерегающе холодным тоном. Старая графиня улыбнулась лукаво.

— Но ваша работа важна для вас только до тех пор, пока вы не выйдете замуж, а я уверена, что Поль собирается изменить ваш статус в ближайшем будущем, не так ли, Поль?

Поль улыбнулся с довольным видом, который так возмущал Тони.

— Естественно, бабушка, я не могу дождаться, когда Джанет станет моей женой. — Он взял ее за руку с видом собственника. — Джанет красивая девушка, как, я уверен, ты уже заметила.

Тони хотела вырвать руку. Никогда она не чувствовала себя такой сердитой и беспомощной. Он ведь не может не понимать, что ставит ее в неловкое положение, но в его голосе были искренние нотки, которые не остались незамеченными Тони.

Еще один человек подошел к ним в сопровождении маленькой темноволосой женщины, элегантно одетой в черное шелковое платье, облегающее ее изящную фигурку. Никогда Тони не была так рада увидеть графа, как в эту минуту, хотя она прекрасно понимала, почему он подошел.

Старая графиня смутилась.

— Моя дорогая Лаура, — воскликнула она, — вы, должно быть, считаете меня ужасно невежливой! Ведь я не познакомила вас с нашей гостьей. Джанет, дорогая, это сеньора Пассаментес, наш большой друг.

Тони с радостью высвободилась из цепких рук Поля, подошла к Лауре и пожала протянутую ей руку. В это время она взглянула прямо в лицо сеньоре Пассаментес и почувствовала, что где-то ее встречала. Лаура тоже посмотрела на нее как-то странно, но через мгновение Тони перестала об этом думать.

— Как поживаете? — сказала Лаура вежливо. Тони постаралась сделать над собой усилие и быть дружелюбной:

— Прекрасно, благодарю вас. А этот мальчик ваш сын?

Глаза Лауры сверкнули.

— Да, это Эстебан, сеньорита. — Затем она опять повернулась к Раулю делла Мария Эстрада, как будто ей прискучила эта беседа.

Тони почувствовала, что обратила на себя внимание остальных. Она взглянула на графа словно по принуждению и, увидев, что он с насмешкой наблюдает за нею, почувствовала гнев. Очевидно, он постарается рассказать Лауре Пассаментес о своем отношении к невесте племянника. Когда разговор стал опять общим, Поль подошел к ней.

— Тебе, я вижу, нелегко, — сказал он со смехом. — Я бы на твоем месте не пытался поддеть сеньору Лауру. Догадываюсь, что меня она тоже не любит.

Тони пожала плечами и холодно посмотрела на Поля.

— Ты и сам ведешь себя довольно свободно, не так ли? Как ты осмелился вести эти разговорчики о нашей свадьбе?

— Ш-шш! — Поль осторожно огляделся вокруг. — Ты прекрасно понимаешь, что мне приходится вести себя таким образом.

Тони скептически взглянула на него.

— Я начинаю думать, что ты действительно собираешься так меня скомпрометировать, что у меня уже не будет пути к отступлению.

— Ну, знаешь. То… то есть Джанет! — Он покраснел. — Давай отложим этот разговор до тех пор, пока не будем одни!

Тони допила свою рюмку, и ей налили еще. Она решительно выпила мартини одним глотком, чтобы хотя бы временно избавиться от чувства неловкости.

— Успокойся, — воскликнул Поль сердитым тоном, когда его дядя остановился рядом с ними. Граф внимательно рассматривал Тони некоторое время.

— Итак, сеньорита, — тихо проговорил он, — вы не пьете.

Тони взглянула на него, широко раскрыв глаза, потом сказала:

— Дай мне сигарету, Поль.

Поль вынул сигареты, жесты его были резкими, но Тони не обратила внимания на его неудовольствие. Тут, к ее облегчению, появился слуга и объявил, что обед подан.

За длинным столом Тони оказалась между Полем и Эстебаном Пассаментес. Мальчик был более дружелюбным, чем его мамаша, и Тони разговаривала с ним свободнее. Он хорошо говорил по-английски. Тони не обращала внимания на Франческу, которая смотрела на нее гневным взором с другой стороны стола. Поль казался мрачным и отрешенным, очевидно, в этот раз ей удалось вызвать его гнев.

Когда обед закончился, все перешли в гостиную, и Лауру Пассаментес уговорили спеть. Эстебана послали за гитарой, и через минуту он вернулся, неся гитару в футляре.