Марина Порошина - Весенний марафон
Но не выдержала, глядя на вытянувшееся лицо Татьяны, и расхохоталась:
– Да ладно тебе! Что ты так серьезно ко всему относишься? Это шутка! Посмотрим, что мне ответят, интересно же! Тем более что я решила в конце каждого двухколонника писать небольшой текст от себя, «Постскриптум», о своем опыте расскажу. И вообще, посмотрим, есть у людей чувство юмора, или все как ты… серьезные.
– Ну если шутка, тогда ладно… – отчасти успокоилась Татьяна. – Ты если узнаешь про Бабина, скажи, хорошо?
Она неохотно встала и направилась к выходу, но в дверях обернулась:
– Слушай, Кать… Если тебе кто позвонит… Тебе ведь все равно не надо, у тебя муж есть. Ты мне скажи, ладно? Шутки шутками, а вдруг?
– Непременно! – заверила ее Катерина, с трудом удерживаясь от смеха.
Как только за Татьяной закрылась дверь, зазвонил редакционный телефон.
– Алло, вы давали объявление? Про Золушку?
Голос был женский, этого Катерина не ожидала и поэтому ответила осторожно:
– Да… давала.
– Девушка, как вам не стыдно? Из-за таких, как вы, люди несерьезно относятся к объявлениям о знакомстве. Нельзя же писать такие глупости! Надо быть скромнее! Вот вы сами что собой представляете?
– Я? Я обыкновенная… – отчиталась Катерина.
– Ну вот! – Голос зазвучал торжествующе. – Что же вы чепуху пишете? И мужчин отпугнете, и сами никого не найдете. Напишите так: возраст, рост, вес. Материально и жильем обеспечена…
– А если я не обеспечена? – полюбопытствовала Катерина. – Если я как раз и хочу, чтобы он меня обеспечил. Принц. Ну то есть мужчина этот.
– Глупости! – отрезала незнакомая благодетельница. – Таких нет! Это же солидная газета. А не журнальчик для проституток, мечтающих попасть на содержание. Вот скажите – вам уже принцы звонили?
– Нет, – созналась Катерина. – Пока не звонили. Но я надеюсь…
– И напрасно, – отрезала дама. – Поверьте моему опыту, дорогая, мужчины сами хотят, чтобы их обеспечили. Поэтому лучше напишите так…
Выслушав рекомендации, Катерина вежливо поблагодарила, положила трубку и задумалась, глядя на приколотую к стене вырезку из газеты – заголовок «Культура, блин! Где я?!». Заметка была опубликована не в их газете, а в «Уральском рабочем», но заголовок произвел на Катерину такое мощное впечатление, что она вырезала и повесила, и не сняла, хотя редактор, заглядывая к ней в кабинет, каждый раз морщился и настоятельно рекомендовал убрать «эту гадость». Да уж, отдел культуры, блин, где я… До сих пор у корреспондента отдела культуры Катерины Титовой был строго определенный круг вопросов, милые интеллигентные посетители, проверенные авторы. Но похоже, с появлением этой рубрики у нее начнется немного другая жизнь: ей будет звонить множество незнакомых людей, будут приходить в редакцию и писать письма («Нормальные люди в газету не пишут», – поучали новичков старые журналисты, и в их словах был резон). Будут рассказывать свои истории, требовать внимания, и ей придется во все это вникать, разбираться, отвечать… Тоже мне, сваха! Самой бы разобраться.
Катерина вздохнула, поглядела в окно – серый, нерассветный день, дым из труб стоит столбом в морозном воздухе. Из щелей оконной рамы дует. Надо было осенью самой утеплить, а не полагаться на уборщицу, не ей ведь тут сидеть целый день. Принцев, как говорят, тоже нет на свете. И вот скажите на милость, чем бедной женщине, только что подавшей на развод, согреть душу? Верхом на обогревателе она уже сидела. Остается разве что кофе выпить.
Пить кофе – это был ритуал. Она принесла на работу старую кофеварку и варила настоящий кофе, потому что терпеть не могла растворимый. Из баночки вкусно пахло, кофеварка уютно фыркала и шипела, в прозрачной колбе булькал коричневый напиток, а по кабинету полз – нет, летел! – замечательный запах. Вот это был единственный минус. Потому что на запах обязательно кто-нибудь приперался и норовил выпить кофе на халяву. А как отказать? Разве что закрыть дверь изнутри на ключ и сделать вид, что никого нет дома. Один запах. Иногда этот номер проходил.
Катерина подошла к двери и открыла ее, чтобы достать торчавший снаружи ключ с грушей. Ойкнула, потому что за дверью стоял Бабин.
– Тут у тебя пахнет, – задумчиво сообщил он.
Катерина пожала плечами – отрицать было глупо.
– Дай кофе, а? – вдруг попросило начальство. – Настроение поганое…
Катерина впустила, все-таки заперла изнутри дверь, налила ему горячий кофе в свою чашку, а себе стала готовить новую. Бабин, зябко обняв пальцами кружку, вдыхал кофейный аромат. Молчал, исподлобья взглядывая на Катерину.
– Больно? – спросила она, показав глазами на синяк.
– Да нет… Давай спроси – кто тебя так?
– Ну скажи, если хочешь, – кто тебя так? – скопировала его интонацию Катерина, но необидно, с улыбкой.
– А чего «если хочешь»? – скривился Бабин. – Все равно узнают. У нас в коллективе секретов нет. Представляешь: практикантка, мать твою!
– Ого! – искренне изумилась Катерина. – Регина?! Или Снежана?! Как ее зовут-то? Такое юное дарование…
– Такая дрянь! – стукнул кружкой об стол Бабин. – Пришла утром, швырнула мне на стол газету с объявлениями этими и кулаком мне по роже. Я даже увернуться не успел. Бабы обычно царапаются. Ну или ладошкой по морде там… А эта… прямо как Костя Цзю.
– Неплохо… – посочувствовала Катерина. – Что это ее разобрало? Ты небось жениться обещал?
– Ну… Мало ли что я обещал?! – возмутился Бабин. – Не маленькая, понимать должна. Переспать – одно, жениться – другое. Она, видите ли, думала, что я ради нее развелся. И папе уже сказала. Идиотка! Это надо совсем с катушек съехать, чтоб на такой дуре жениться. Я ей покажу практику!
– Жень, ты не ори, – посоветовала Катерина. – Наверное, ты ей плохо объяснил. Или, наоборот, слишком хорошо – раз она тебе так поверила. Ну переживешь. Подумаешь! Любишь по бабам ходить – люби и саночки возить.
– А все ты виновата! Дай объявление, дай объявление!
– Здрасте! Дите малое, неразумное! Своя-то голова зачем?
– Да ладно! – махнул на нее рукой Бабин. – Ты лучше скажи – как мне это Светке объяснить?
– Да уж со Светкой ты по-свински поступил, уж извини, Жень. Я пришла ей предложить объявление дать, чтоб развлечь ее как-то, развод все-таки, а она ни сном ни духом. Не делается так! Я как дура влезла в ваши дела.
– Дура ты и есть! – с удовольствием подтвердил Бабин.
– Так, да? – возмутилась Катерина. – Тогда топай отсюда и пей чай у себя в кабинете. Мне еще за тобой чашку мыть.
– Ладно, не ори, – прихлебывая кофе, зажмурился от удовольствия Евгений Николаевич. – Что Светке сказать? Ну не выпендривайся, посоветуй, тебе по-бабски виднее.
– Да про что сказать-то? – разозлилась Катерина. – Чего она еще про твои дела не знает?!
