Джуди Спенсер - Вожделение жизни
Джилли видела, как Лаурин, открыв рот, с обожанием смотрит на Эмили Лайонс, очень ординарную женщину с хорошей кожей и примечательными волосами, и старалась не испытывать к ней ревности. Эмили просто принадлежала к иной категории медноволосых женщин. У нее были зеленые глаза, открыто глядевшие на окружающий мир, и густые красновато-медные волосы, падающие на спину, и слегка квадратный подбородок, благодаря которому она выглядела весьма решительно. Она была довольно крупной женщиной, ее фигура напоминала моду прошлого века — тонкая талия умещалась между мягкими округлыми грудями и пышными бедрами. Лаурин думала, что Эмили одна из самых великолепных женщин, каких она когда-либо видела, не менее прекрасная, чем актрисы, занятые в сериале "Вчера, Сегодня и Завтра".
— Кто-нибудь хочет еще пирога и кофе? — спросила Эмили.
Кэтрин застонала и похлопала себя по животу.
— Если я съем еще кусочек, я не протиснусь за руль машины.
— Ну, если кто передумает, я оставляю кастрюлю на плите. Вы можете, если захотите, пройти на кухню и взять.
— Это очень соблазнительно, — сказала Кэтрин, — но я думаю, что мне следует возвращаться в Нью-Йорк. Дорога-то неблизкая.
— Не уезжай, — попросила Джилли. — Давай, немного погуляем, порастрясемся. Эмили, мне совестно оставлять вас наедине со всей этой грязной посудой.
— Все в порядке. Вы мне за это платите. — Эмили собрала посуду и направилась с ней на кухню.
— Ну, а ты, подружка? — Джилли ткнула локтем Лаурин. — Присоединишься к нам?
— Я пойду помогу Эмили. — Лаурин вышла, оставив Джилли и Кэтрин с разинутыми ртами.
— Дома она никогда не помогает на кухне, — в ужасе прошептала Джилли.
— Ты сама никогда не занимаешься дома кухней, — заметила Кэтрин. — Ты единственный человек, из всех, кого я знаю, у кого собирается пыль в тостере. Только не говори мне, что ты ревнуешь к женщине, которую встретила три часа назад.
— А я и не ревную, — запротестовала Джилли. — Эмили милая женщина, не слишком интересная, на мой вкус излишне домашняя. Я не вижу в ней особой привлекательности.
— Ее привлекательность в том, — пояснила Кэтрин, — что Эмили не похожа на тебя.
— Вот уж я никак не предполагала, — сказала Джилли, — что моя дочка так восхитится такой домашней хозяйкой, как Эмили Лайонс. Но что делать. Дети должны бунтовать. Я знала, что со мной произойдет что-нибудь роковое, если я когда-нибудь вернусь сюда. Кстати, — Джилли хитро улыбнулась, — как ты думаешь, что происходит между этим великолепным Кайлом Карлиссом и моей милой хозяйкой дома?
— А почему ты думаешь, что между ними что-то происходит?
— Я заметила, как он посмотрел на нее, когда принес наш багаж. Поверь мне, между ними что-то есть. Запомни, что ты услышала об этом от меня первой.
Взявшись за руки, как школьницы, Джилли и Кэтрин шли по дороге. Джилли помогла Кэтрин вскарабкаться на небольшой холм.
— Вон там деловой район Кингз Ривер. Два бара, химчистка, павильон для игры в кегли, аптека, обувной магазин. Еще магазины, продающие сладости "Белый замок" и "Дары Данкина". И театр Клейхилл. Трогательная минута, а?
— Джилли, ты будешь в порядке? — спросила озабоченная Кэтрин. — Я не думала, что ты будешь чувствовать себя здесь такой несчастной.
11
В половине второго ночи в квартире Кэтрин зазвонил дверной звонок. В ее мозгу пронеслись самые разные мысли. Возможно, какой-нибудь сумасшедший убийца подкупил швейцара. А может, Харпо, молчаливый продюсер, решил нанести столь поздний визит, чтобы убедиться, справедливо ли его смутное предположение, что Кэтрин без одежды выглядит интереснее. А может, женщина-бразильянка, которая обычно приходит в половине восьмого утра прибирать квартиру, когда Кэтрин принимает душ, поставила свой будильник на южно-африканское время. Чем дольше обдумывала Кэтрин эти варианты, тем более вероятным представлялся ей сценарий с убийцей. Швейцар всегда ее недолюбливал.
Звонок продолжал дребезжать. Накинув халат, Кэтрин поспешила к внутреннему телефону.
— Хэлло, — неуверенно спросила она у швейцара, — вы кого-нибудь пропускали ко мне.
— Да, мэм, — ответил он, и в его голосе Кэтрин послышалось злорадство.
— Вы можете сказать мне хотя бы приблизительно, кто это?
— Все в порядке, — заверил он ее. — Я видел его здесь и раньше.
Кэтрин такой уверенности не испытывала. Она нашла в ванной в медицинском шкафчике самое смертоносное оружие, какое у нее было — баллончик с жидкостью для удаления волос, и осторожно приоткрыла дверь, держа его наготове.
Перед ней стоял не кто иной, как Бобби Чарльз.
— Бобби, что ты тут делаешь? — изумилась она. Она испытала такое чувство облегчения, что не сразу заметила, насколько расстроен Бобби. — Что случилось? — спросила она, пропуская его в квартиру.
— Я знал, что это случится. Знал, что так случится, — повторял Бобби. — Джилли похитила Лаурин. Я приехал, чтобы забрать ее, как всегда по субботам, а их обеих нет. Никаких следов, никто не знает, где они…
— Бобби, успокойся. Никто никого не похищал. Джилли уехала из города, чтобы сыграть в одном спектакле, и взяла Лаурин с собой. Она просто забыла сообщить тебе об этом. Сейчас я запишу тебе ее номер телефона и адрес.
— Она забыла сообщить мне?
— У нее была трудная неделя, Бобби.
— Трудная неделя может служить оправданием не сообщать отцу, что его единственного ребенка увозят из города? Видит Бог, я не понимаю, что с ней случилось. Я был так взволнован. У меня началось сердцебиение. Не могу поверить, чтобы Джилли оказалась такой безответственной.
— Сядь. Я дам тебе что-нибудь выпить.
— Она злится на меня и хочет отплатить мне через Лаурин. Я знал, что этим кончится. Когда затеваешь развод…
— А вы собираетесь разводиться? — как бы невзначай спросила Кэтрин.
— Как тебе сказать… — Он рассматривал листок бумаги, который она ему дала. — Подожди-ка. Что-то очень знакомый код города. Что Джилли делает в Кингз Ривер?
— Она занята в спектакле.
— Почему?
— Потому что я ей это посоветовала. Это нужно для ее карьеры. Не вижу причин, почему бы тебе не съездить туда в следующую субботу, чтобы повидать Лаурин.
— "Мустанги" выезжают в двухнедельную поездку. Почему все-таки она поехала в Кингз Ривер?
Кэтрин уже хотелось, чтобы Бобби поскорее выпил свою содовую и отправился домой.
— Чтобы играть там в спектакле, — повторила она.
— Нет, там должно быть что-то еще.
— Ну и что же?
— Может, она хочет встретить там кого-то.
— Бобби, — спросила Кэтрин, — у тебя в последнее время возникли сложности в твоих личных отношениях?
Какое-то мгновение он смотрел на нее, и в его красивых глазах читалось изумление.
— Странно, что ты спросила об этом, — сказал он. — Я думаю, что между мной и Делией возникло некоторое непонимание.
— Расскажи, в чем дело?
— Понимаешь, — вздохнул он, — у Делии есть свои достоинства. Она красива, умна, никогда не жалуется, что я уделяю ей недостаточно внимания, и она терпеть не может оперу. А когда живешь какое-то время с женщиной, то, естественно, привязываешься к ней.
— Так в чем же проблемы?
— Она всегда была несколько замкнутой. Поначалу мне это даже нравилось. Она жила своей жизнью, я был занят своими делами. Но в последнее время раздаются какие-то странные телефонные звонки. Когда я поднимаю трубку, на другом конце трубку вешают.
— А ты спрашивал у Делии, что происходит?
— Да. Она говорит, что это связано с ее хобби, но я этому не верю. У Делии хобби вкладывать деньги в предметы искусства — скульптуру, керамику и тому подобное. Она покупает такие произведения, которые ей нравятся и которые она потом может продать с прибылью. В этом деле нет ничего таинственного.
— А может быть, тот, кто звонит, обладает информацией об этих предметах искусства и не хочет ее распространения?
— Но я не коллекционирую произведения искусства. Почему нужно вешать трубку, когда я отвечаю на звонок? У Делии полно друзей, которые звонят ей по всяким поводам, что происходит в мире художественных ценностей, и никто из них не бросает трубку, когда я отвечаю. Нет, тут что-то такое, о чем она не хочет, чтобы я знал.
— А почему ты не скажешь ей прямо о своих подозрениях?
— Потому что она будет врать мне, — ответил Бобби. — Я бы на ее месте сделал то же самое. Я пытался подслушивать ее телефонные разговоры, но Делия женщина очень хитрая. Мне удалось подслушать только лишь часть одного разговора. Она говорила с женщиной. Мысль о том, что Делия изменяет мне, уже отвратительна, но если еще и с женщиной? Это убьет меня.
— Я уверена, что тебе нечего беспокоиться.
— Будем надеяться, что ты права.
— Бобби, — глянула на него Кэтрин, — ты любишь Делию?
