Большой оххх - Никки Эштон
С визгом я остановил машину, поставив ее на ручник, быстро отстегнул ремень безопасности и схватил Уиллоу, которая все равно была на полпути к центральной консоли.
— Послушай, — выдохнула она, потянувшись к пуговице на моих джинсах. — Я не хочу, чтобы ты думал, что я занимаюсь этим постоянно, на первом или втором свидании, как на это посмотреть, но прошло много времени, и ты мне действительно нравишься, просто чтобы ты знал.
— Мне… черт возьми… плевать, — сказал я, в перерывах между тем, как обрушился на ее рот. — Ты… тоже… мне… очень… нравишься… и… это… не… ради … одной… ночи… для… меня.
— Хорошо, о боже… да.
Как только мои джинсы были спущены, я, не теряя времени, поспешно расстегнул джинсы Уиллоу и подождал, пока мой член упрется в трусы, в то время как она откинулась на пассажирское сиденье и попыталась стянуть их.
— Вот дерьмо. Они застряли.
— Давай, — сказал я и поманил ее рукой. — Дай мне свою ногу.
Она так и сделала, и я сорвал с нее туфлю.
— Вторую.
Я сделал то же самое снова и без всяких колебаний стянул с нее джинсы и отбросил их, затем потянулся к ней и притянул обратно к себе.
Когда я понял, что на ней только стринги, пришлось сильно сконцентрироваться, чтобы не повторить свою предыдущую ошибку. Затем, когда ее почти голая киска и задница соприкоснулись с моей обнаженной кожей, мне было почти наплевать на то, что снова опозорюсь, но я подумал о том, как чертовски хорошо было бы оказаться внутри нее, и желание кончить пропало.
— Презерватив, — выдохнула Уиллоу, протягивая руку между нами, чтобы схватить мой член.
— Черт, он в кармане джинс.
Уиллоу откинулась назад, потянулась к моему карману и вытащила бумажник.
— Здесь?
— Да, — простонал я. — И не могла бы ты перестать так сильно двигаться, это трение… черт.
— О боже, прости.
Уиллоу настороженно посмотрела на меня и постаралась не двигаться, когда открыла мой бумажник и просмотрела несколько купюр внутри.
— Маленький кармашек спереди.
Она кивнула, открыла маленький карман и вытащила презерватив, а затем отбросила бумажник в сторону, разорвала серебряную фольгу зубами, выплюнула ее, а затем растянула латекс по моему умоляющему члену.
— Вау, отличная работа, — сказал я, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать ее. — Отчаянно хочу, чтобы ты оседлала меня.
Уиллоу приподнялась на коленях, затем опустилась на меня, и я подумал, что могу увидеть звезды — настолько было хорошо. Она была тугой, а я твердым, как гранит, поэтому, когда девушка начала двигаться вверх и вниз, удовольствие пробежало по моему телу, как электричество по кабелю.
— О, о, о, черт, — простонала Уиллоу, поднимаясь.
— Что не так? — Я положил руки ей на бедра и попытался возобновить ритм, который она начала, но не мог сдвинуть ее с места.
— Судорога. — Ее стоны были сдавленными, а хорошенькое личико исказилось. — Мне нужно размяться.
— Ладно, подожди.
Я дотянулся до края сиденья и потянул за ручку, сиденье откинулось назад, так что мы оказались в положении лежа. С очередным стоном Уиллоу наклонилась вперед и вытянула ногу.
— Ах, так больно.
Она начала трясти ногой и, должно быть, каким-то образом ударила по рулю, потому что раздался звуковой сигнал, напугавший нас обоих.
— Черт, прости, — закричала она, уткнувшись лицом мне в шею.
— Все еще больно?
Я отчаянно хотел, чтобы она пошевелилась, потому что мой член все еще был внутри нее, и ему определенно нравилось находиться в теплом тесном пространстве, и если не буду осторожен, он может просто, черт подери, не встать.
— Отпускает, — выдохнула она.
— Как думаешь, сможешь двигаться?
Она одарила меня похотливой улыбкой и начала двигать бедрами, изображая восьмерку, что заставило мой член снова воспрянуть духом. Мы продолжали целоваться, пока Уиллоу была у руля, и это было чистое блаженство. Через несколько минут она снова приподнялась на колени и положила свои ладони мне на грудь, и пришлось мысленно повторить таблицу умножения на семь, чтобы убедиться, что это не преждевременный конец того, что оказалось умопомрачительной ночью.
Затем девушка протянула руку, стянула с себя топ и расстегнула лифчик, открывая мне вид на ее идеальные сиськи. Ну, во всяком случае, я видел их такими.
— Дай мне попробовать свои чертовы красивые сиськи, — простонал я и потянулся вверх, как птенец, которого нужно покормить.
Уиллоу поддалась вперед и вниз, и когда я уже собирался взять в рот твердый розовый сосок, она закричала во весь голос.
— О Боже, о черт, Чарли, что за…
Она сползла с меня обратно на пассажирское сиденье, прижалась к двери и указала дрожащим пальцем на заднее сиденье.
— Что? — спросил я и попытался сесть. — Что? Уиллоу, скажи мне.
Я повернулся на бок, возбуждённый член глухо ударился о сиденье и, совершенно не впечатленный тем, что его прервали, дал мне знать об этом подергиванием. Я наклонился вперед, чтобы посмотреть, что напугало Уиллоу, и сразу почувствовал боль, когда моя рука коснулась моего жалкого придатка.
— Черт. О черт, мой гребаный член.
— Чарли, оно на заднем сиденье, — закричала Уиллоу и обхватила руками свое обнаженное тело, совершенно не обращая внимания на мой дискомфорт.
Когда я осторожно сел, вздрогнув, посмотрел на заднее сиденье.
— Какого черта? — Я отпрянул назад и снова схватился за свой член, его пронзила еще большая боль.
— Чарли, что это? — всхлипнула Уиллоу. — Какого черта это у тебя в машине? Пожалуйста, не делай мне больно.
Я посмотрел на нее широко раскрытыми глазами.
— Какого черта… Я не причиню тебе вреда. — я протянул к ней руку. — Уиллоу, детка, пожалуйста, успокойся. Понятия не имею, что это. Это не моя чертова машина.
— Ну, ну, — выдохнула она, быстро выпрямляясь и уставившись на меня.
— Нет, она Бомбера. Я же не мог заехать за тобой в чертовом «Воксхолл Комбо», не так ли?
Она пожала плечами.
— Я понятия не имею, что, черт возьми, такое «Воксхолл Комбо», но, что более важно, какого черта эта голова делает на заднем сиденье.
Когда Уиллоу снова начала плакать, мне удалось сесть и стянуть презерватив с моего теперь уже обмякшего члена. Я потянулся за выключателем и повернулся, чтобы посмотреть на заднее сиденье.
— Черт возьми, — простонал я. — Убью его на хрен.
— Ч-что это? — Уиллоу запнулась и приподнялась, чтобы выглянуть из-за спинки сиденья.
Я потянулся за «отрубленной головой» и поднял голову куклы в натуральную величину с париком Элвиса.
— Папа Бомбера — фанат Элвиса, — вздохнул я и провел рукой
