Чернильные цветы - К.О.В.Ш.
– Ник, а почему мы никогда не…
Ей не нужно было продолжать, он и так ее понял с полуслова.
– Не знаю.
Ник продолжал смотреть в потолок, выпуская изо рта колечки дыма. Лу почувствовала его руку на колене. Он как нельзя точно понял ее тонкий намек. Пальцы слегка сжались, а потом заскользили вверх, к краю коротеньких домашних шортов. Ник гладил ее бедро, то чуть-чуть забираясь под ткань, то спускаясь обратно. Докурив, он затушил бычок и потянул Лу к себе, усаживая себе на бедра.
Она не была против. Это же все равно должно рано или поздно случиться, так почему бы не с тем, кого она знает и кому безоговорочно доверяет? Лу первая поцеловала его, проскользнув языком меж приоткрытых губ, прижимаясь к Нику грудью. На нем не было футболки, и она провела пальцами вдоль его ребер вверх к плечам и запуталась пальцами в отросших волосах. Ник улыбнулся сквозь поцелуй. Длинные пальцы огладили бедра девушки, слегка сжали ягодицы и проскользнули под майку, лаская худую спину. Лу расслабилась в его руках, под его почти невесомыми прикосновениями. Почему-то ей совсем не было стыдно или неловко. Ни капельки.
Только ощущение неправильности не оставляло. Она чувствовала, что Ник возбужден, ощущала бедром характерный бугорок на его джинсах, только вот не могла ответить тем же. Ей нравилось, как Ник ее трогал, как целовал. Это было очень приятно и так не похоже на то, что было с Ромой. Было легко и тепло, но не возбуждало. Совсем.
Она замерла.
– Малыш, ты не хочешь? – выдохнул Ник куда-то в ее шею, когда его пальцы коснулись застежки лифчика.
– Не знаю, – прошептала Лу, осознавая всю нелепость ситуации. Еще недавно ей хотелось до боли, до дрожи в коленках. Только не с ним.
– Значит, нет, – нисколько не расстроившись, сказал Ник, выпуская ее из объятий и снова закуривая. Спокойно, словно он с самого начала знал, что она передумает. – Что это с тобой такое? – лукаво спросил он, убирая с ее лица выпавшую из пучка прядку.
– Почему ты так спокоен? – вопросом на вопрос сказала Лу, потому что у нее все равно нет ответа.
– Ну, это же всего лишь секс, он ничего не значит и ничего не меняет. Если захочешь, мы можем сделать это, а если нет, то я могу продолжить писать.
– Вот так просто? Почему тогда столько шумихи вокруг?
– Потому что люди – дураки, – фыркнул музыкант.
– А каким был твой первый секс? – И все же было очень любопытно. Ей было не с кем поговорить о таком, кроме Аньки, которая сама ничего об этом не знала.
– Стремным. Много возни, мало удовольствия. Но потом будет лучше, – пообещал брюнет, а потом подтолкнул ее в бок. – Раз секс отменился, иди пожарь котлетки, а?
– И этот человек загонял мне про романтизм? – закатила глаза Лу, покорно направившись на кухню. – Котлетки ему подавай, – бормотала она себе под нос.
Лу обожала Ника за то, что с ним можно было поговорить обо всем. И он никогда не смеялся. А еще она поняла, что очень хочет встретить Рому еще раз. Возможно, тогда она сможет наконец понять, почему не может перестать вспоминать его дыхание на своих губах.
* * *
Рома задумчиво вертел зажигалку, которая благополучно вернулась к нему пару дней назад. Это была самая обычная зажигалка, вся фишка была в железном чехле. Выглядело стильно, но при этом не нужно было постоянно заправлять, как «Зиппо». Но главное, это был подарок от вредного младшего братца, который он привез из своей первой самостоятельной поездки за границу. Брата Рома любил безмерно, и тем ценнее была эта безделушка, с которой он не расставался вот уже три года.
Прикурив, Рома спрятал ее в карман и кинул взгляд на часы. Брат почему-то задерживался. Парень уже собрался ему звонить, как вдруг увидел пропущенное сообщение. Оказывается, Кирилл несколько минут назад написал ему, что опоздает, потому что у них внеплановая тренировка перед соревнованиями.
– Божественно, – хмыкнул Рома, набирая мать. – Маман, задержимся, у Кирюшки тренировка. Конечно, дождусь, ты что. Все, давай, люблю.
Убрав телефон в карман, парень попытался вспомнить, есть ли неподалеку от школы какое-нибудь кафе – не хотелось сидеть полтора часа в машине.
– Ромка?
Парень с недоумением уставился на симпатичную блондинку, которая разглядывала его с не меньшим удивлением. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы узнать свою бывшую одноклассницу. Младшая в их классе, она была самой веселой и заводной. Наверное, поэтому они и спелись в свое время.
– Рокси. – Парень расплылся в улыбке и раскинул руки для объятий. – Не признал тебя без шевелюры.
Раньше у девушки была коса до пояса, от которой осталось коротенькое каре.
– Я тоже не сразу тебя узнала, ты теперь не такой дрищ, – фыркнула девушка, обнимая его.
– Все такая же язва. Ты какими судьбами тут?
– Работаю вот, учу подрастающее поколение английскому. – Роксана рассмеялась, увидев, как Рома вытаращил глаза в изумлении. – Слушай, давай отойдем от ворот? Сейчас дети с занятий пойдут, не хочу тут у всех на виду стоять.
– А тут есть кафешка какая-нибудь? Ты ведь все еще любишь кофе?
– О да, – подмигнула девушка, подхватив приятеля под руку. – Тут наша любимая недалеко, забыл?
Они уселись за столик у окна и заказали два огромных латте. Официантка попыталась было строить глазки Роме, но он даже не посмотрел на нее. Роксана и в подростковом возрасте выделялась среди прочих девушек своей едва ли не ангельской внешностью, но сейчас стала просто сногсшибательной молодой женщиной. А этот ее образ а-ля строгая училка только добавлял огонька. Конечно, он никогда не смог бы всерьез посмотреть на нее как на девушку, но все же.
– Не будь ты моей подругой, я бы к тебе подкатил, – сказал парень чистую правду.
– Я бы все равно тебя бы отшила. Слишком хорошо тебя знаю.
– Жестоко, но справедливо. Ну, рассказывай, какого черта ты вернулась в эту дыру?
– Причин много. – Рокса пригубила кофе, наслаждаясь вкусом и запахом. Она не была тут четыре года, а кофе все так же прекрасен. – Во-первых, умерла мать. Нет, не надо соболезнований, ты же знаешь, какие у нас были отношения, – девушка махнула рукой. – Это было ожидаемо с ее-то образом жизни. Осталась квартира, а других наследников нет, так что она
