Развод. После… - Дарья Белова
Оля оставляет мой вопрос без ответа. Лишь ее взгляд проходится по моему лицу с какой-то нечитаемой просьбой.
– Проходи. Все Кречетовы как раз в сборе, – бросаю фразу тихо, но так, чтобы она слышала.
Оля снимает куртку, разувается. Я замечаю, что она снова в обычных джинсах и самой простой серой кофте. Только вот пахнет она, как и раньше.
Втягиваю знакомый запах со всей одури, пока перед глазами круги не начинают вращаться, а легкие не взрывает от переизбытка женственно-сладкого аромата.
Атмосфера вмиг накаляется и наполняется знакомыми злыми вибрациями. В венах растекается жгучая субстанция.
Жена входит в зал, и несколько пар глаз практически сжигают ее на костре. Инстинктивно выхожу вперед и заслоняю ее.
– Ты? – мама вскочила с места.
Если бы можно было расчленять взглядом, Ольга бы сейчас лишилась какой-то важной части своего тела.
Нахожусь меж перекрестных огней. Олин, правда, слабенький, неловкий. Ее взгляд бегает от одного родственника к другому, а следом в меня упирается, будто ищет защиту.
Мощный взрыв происходит в районе сердечной, блядь, чакры и выжигает во мне огромную дырень. На дыхании не могу сконцентрироваться, да его и не хватает.
Стараюсь незаметно растереть место взрыва и как-то неуклюже посылаю бывшей жене улыбку.
Она никогда не ладила с моими родителями. Не знаю, в чем была причина, но никто не шел друг другу навстречу. Я же лишь поддерживал нейтралитет.
Оля коротко улыбается, если ее растянутые губы можно назвать улыбкой. И смело шагает за стол.
– Скучали? – как ни в чем не бывало спрашивает.
Я знаю, что ей неловко, будь ее воля, бывшая бы скрылась с этого места как преступник, но почему-то она здесь. Играет какую-то роль, которую я обязательно пойму, как только выпровожу родителей и останусь с женой наедине.
глава 12
Оля.
– Ты что, останешься с ней наедине? – слышу обеспокоенный голос своей бывшей свекрови. Глаза сами закатываются.
Родители Макса не смогли и полчаса высидеть со мной за одним столом. В полной тишине они доели свои домашние котлетки и собираются покинуть квартиру.
Ксения постоянно косится на меня, и взгляд ее мне не нравится. Он пропитан хитростью до самого горлышка. В глазах читается не прикрытый ничем намек.
Да, будучи несвободной, пришла к своему бывшему мужу. Ксения осуждает это, даже не стоит и спрашивать, учитывая, что я сама и просила ее избавить меня от внимания Макса.
– Не переживайте вы так, мама, – не могу не съязвить, – я вашего сына кусать больше не буду.
“Мама” пуляет в меня мрачным взглядом и, не прощаясь, родители выходят за дверь. Ксения оставляет нас с Максом вдвоем еще спустя несколько минут, одарив при этом кислым выражением лица, что хочется пойти в ванну и умыться, снять с себя то, что налипло от ее взгляда, как весенний грязный снег к ботинкам.
Воздух в помещении моментально нагревается, словно кверху подвесили мощные лампы. Я чувствую, что Макс позади меня, осматривает, даже пристально изучает. Каждый сантиметр тела вспыхивает под его взглядом.
– Признаться честно, не ожидал твоего визита, – довольно безразлично отвечает.
Умеет сбить настрой.
Уже пятьдесят раз пожалела о своем решении. Подверглась порыву, будто в спину кто-то толкнул, и я быстро собралась и приехала.
– Как узнала, где я живу?
Будь между нами другие отношения, и не было бы колючего напряжения, возможно, посмеялась бы.
– Неважно, – тихо отвечаю.
На самом деле про комплекс, в котором Кречетов приобрел квартиру, знала. Этот адрес мне был известен. Нужно было только вычислить подъезд, этаж и номер квартиры.
Пришлось пойти на хитрость. На месте жильцов я бы уже заменила коллектив охраны полностью.
– И все же? Может, мне замки, например, поменять?
Оставляю реплику без ответа.
Прохожу вглубь зала, смотрю на стол с недоеденной едой. Господи, все пять лет, что мы были женаты, помню бзик свекрови относительно ресторанной и домашней еды.
Я бесилась, когда приходилось в тот вечер готовить, а делаю я это очень плохо. Родители все время критиковали, Ксения подавляла смешки. Макс… держал нейтралитет. А мне хотелось от него хоть слова защиты в мою сторону, хоть крошечный взгляд.
Тошнить начинает, когда все это вспоминаю. Но отчего-то я снова здесь. И как будто кто-то посмеялся надо мной, ведь заявилась именно в тот самый семейный день.
– Так зачем ты пришла?
Макс садится на диван, широко расставив ноги и закинув руки за голову. Поза расслабленная, или он хочет казаться расслабленным. Приди я к нему два года назад, была бы уверена, что свое напряжение он прячет именно за таким напускным равнодушием. А сейчас… не знаю.
– С нашей встречи все идет не так, – признаюсь, опустив взгляд на свои колени.
Они обтянуты тонкой джинсовой тканью, которая нисколько не согревала, пока я шла к дому Кречетова.
Я вообще никогда не чувствовала себя более одинокой, чем за последние дни.
– Все рушится. Все, что я строила с нуля после развода, идет ко дну, понимаешь?
Оформив свое состояние в слова, сердце мощными толчками выталкивает кровь из вен. Удары такой силы, что кожа пульсирует изнутри.
Горло стянуто, и стенки гортани неимоверно щиплет от слез, которые я изо всех сил сдерживаю. Не могу позволить себе заплакать при бывшем муже. Не могу показать свою слабость.
– А все ты, Кречетов. Все из-за тебя! Если бы не твое сообщение, не тот ужасный ресторан…
Злюсь, и злость на него вымещаю.
На языке отчетливо чувствую резь от битого стекла, что пережевываю каждый день после нашей с бывшим мужем встречи. Как бы привыкать начала.
Максим сидит и даже не шевелится. Его
