Управляй мной - Мишель Хёрд

— Эбигейл покинула территорию с Авророй и силовиками Братвы. Кто-то пытался устранить мисс Сартори, но Миша и его друзья помешали этому. Виктор выйдет из себя.

Я смотрю на дядю, пока его слова глубоко проникают в мое нутро.

— Что? — Бормочу я как идиот. — Подожди. — Я встаю со стула, на моем лбу появляется морщинка. — Эбигейл покинула Академию Святого Монарха? Почему?

Какого хрена ей делать что-то настолько чертовски глупое?

— Где она? — рявкаю я.

— Внедорожник только что подъехал к замку, сэр, — сообщает мне начальник охраны, стоя у двери.

— Николай? — Дядя Карсон бросает на меня обеспокоенный взгляд.

Не говоря больше ни слова, я выхожу из кабинета. Когда я выхожу в фойе и мои глаза останавливаются на бледном лице Эбигейл, я, блять, теряю самообладание.

Мне никак не удается сохранить спокойный тон голоса, когда я кричу:

— О чем, блять, вы думали, покидая территорию?

Я хватаю женщину, приводящую меня в бешенство, и сначала убеждаюсь, что в нее не стреляли, прежде чем набрасываюсь на нее.

— Ты знаешь, что на твою жизнь существует гребаный заказ! Ты, блять, спятила или просто тупица?

— Прости? — рявкает она, вырывая свою руку из моей хватки. — Кем, черт возьми, ты себя возомнил, говоря со мной в таком тоне?

Господь Всемогущий.

Желание придушить ее становится непреодолимым, и я сжимаю руки в кулаки, чтобы не поддаться желанию заставить ее подчиниться.

Эбигейл вызывающе поднимает подбородок, встречаясь со мной взглядом, и в этот момент она никогда еще не выглядела более красивой.

Я, блять, волнуюсь, потому что ты так глубоко залезла мне под кожу, что я не могу тебя вытащить!

Вместо того, чтобы сказать ей правду, я рычу:

— Ты одна из моих учениц. Это дает мне право волноваться.

Она смотрит на меня мгновение, затем ее взгляд сужается, когда она, блять, насмехается надо мной:

— Да, продолжай лгать себе.

Приподнявшись на цыпочки, ее дыхание обдает мою челюсть и ухо, затем она шепчет:

— Это лишь вопрос времени, когда меня убьют. Мое предсмертное желание — быть с тобой, так что перестань лгать нам обоим, будь мужчиной и возьми то, чего хочешь.

У меня вот-вот лопнет гребаная вена от злости, когда она похлопывает меня рукой по груди и идет к лестнице.

Боже, помоги мне, пока я сам не убил эту женщину.

С яростью, горящей в моих венах, я наблюдаю, как покачивается ее сексуальная попка, когда она поднимается по лестнице, а затем я возвращаюсь в кабинет моего дяди.

Он уже разговаривает по видеосвязи с Виктором.

Я смотрю на экран, на котором изображен мой кузен, сидящий за своим столом, и говорит:

— Я буду там завтра утром, чтобы разобраться со своими людьми. — Он наклоняет ко мне голову. — Привет, Николай.

— Хотелось бы, чтобы мы разговаривали при более благоприятных обстоятельствах. — Я встречаюсь взглядом с Виктором. — Отмени заказ на Эбигейл Сартори.

Брови моего кузена приподнимаются, затем он качает головой, переводя взгляд с дяди на меня.

— Что за херню вы добавляете в еду в Святом Монархе? Это уже второй запрос за неделю, касающийся этих женщин.

Дядя Карсон пожимает плечами и взмахивает руками.

— Да хрен его знает.

Виктор снова переводит взгляд на меня.

— Зачем?

Зачем?

У меня, блять, нет ответа, поэтому я говорю:

— Считай это одолжением.

— Это не ответ, кузен, — бормочет он, в его глазах вспыхивает нетерпение.

Вздохнув, я неохотно признаю:

— Эта женщина меня чертовски раздражает, но я не хочу ее смерти. Я всего лишь прошу отменить заказ на нее. Мне насрать, что ты сделаешь с остальными Сартори.

Внезапно лицо Виктора расплывается в широкой улыбке.

— Теперь я понимаю. — Мой кузен некоторое время смотрит на меня, затем кивает. — Отмени покушение на Эбигейл Сартори, — отдает он приказ дяде Карсону.

Сильное облегчение разливается по всему моему телу, и я резко выдыхаю.

— Спасибо, Виктор.

— Эй, для чего нужна семья, если не для того, чтобы не убить любовный интерес своего кузена, — шутит он.

— Любовный интерес, черт возьми, — бормочу я. — Если кто-то и убьет Эбигейл, то это буду я.

Его брови снова поднимаются, затем он усмехается:

— Получай от этого удовольствие. — Вздохнув, он добавляет: — Я приеду туда завтра первым делом, чтобы разобраться с моими силовиками. Проследи, чтобы они не покидали Академию.

— Будет сделано, — отвечает дядя Карсон.

Зашифрованный видеозвонок заканчивается, затем мой дядя поднимает бровь, глядя на меня.

— Так ты и Эбигейл?

Я вздыхаю, затем бормочу:

— Девочка не заслуживает смерти из-за того, что ее отец гребаный идиот.

— Точно.

Кстати, о девушке. У меня есть к ней претензии.

Выходя из офиса, я вижу Мишу, идущего по коридору. У него куча неприятностей из-за того, что он остановил покушение на Эбигейл, но с ним все будет в порядке. Виктор не безрассудный человек.

Я поднимаюсь по лестнице и, свернув в коридор, вижу, как Эбигейл и Аврора выходят из апартаментов. Эбигейл направляется в мою сторону, а Аврора идет в соседний номер.

Когда Эбигейл достает свою ключ-карту, я слышу ее сопение, прежде чем она входит в апартаменты. Дверь уже закрывается, когда я прижимаю руку к дереву, заставляя ее снова открыться.

Эбигейл не слышит, как я вхожу, и пока я тихонько закрываю за собой дверь, наблюдаю, как она обхватывает себя руками за талию.

— Господи, — шепчет она. — Я была на волоске от смерти.

Когда я подхожу к ней, она оборачивается, и в тот момент, когда ее глаза останавливаются на мне, они расширяются от удивления. Она быстро вытирает слезы с лица, и вид ее слез наносит удар по моему сердцу.

Вытянув руку вперед, и, схватив ее за подбородок, я наклоняюсь, пока наше дыхание не согревает небольшое пространство между нашими лицами.

— Ты невыносима, — рычу я.

— Я знаю.

— Ты, блять, сводишь меня с ума.

Она делает шаг вперед, прижимаясь своим телом к моему.

— Хорошо.

— Господи, — бормочу я, впиваясь в нее глазами. Моя хватка крепче сжимает ее челюсть, в то время как между нами нарастает слишком сильное напряжение. — У тебя есть предсмертное желание.

— Да. — Она поднимает подбородок, ее ресницы соблазнительно опускаются. — Это ты.

Она вырывается из моей хватки, пока ее губы не касаются моих. Мы не прерываем зрительный контакт, пока ее зубы прикусывают мою нижнюю губу.

Она спрашивает хриплым шепотом:

— Ты накажешь меня, папочка?

Мое сердце колотится о ребра, и, наблюдая, как ее глаза расширяются от желания, я поддаюсь гребаному притяжению между нами. Я тверд как скала, и есть только одна вещь, которая удовлетворит меня — доминировать над дерзостью Эбигейл.

Подняв другую