Под звёздным небом (СИ) - Freshener
От таких мыслей ей стало только хуже… и почему Оз оставил её именно сейчас? Она в замешательстве.
Раньше, девушка ничего не испытывала к парням, вся её голова была забита фантазиями и своим сказочным миром, даже малейшего внимания им не уделяла, хотя, если посмотреть с честной точки зрения, она общалась только с одним мальчиком — Беннет, ей казалось, что этого достаточно.
Беннет не вызывал к ней какую-либо симпатию или чувства, только дружба и ничего больше. Она могла видеть его только как друга, на другое не была способна, пока не встретила другого парня, который светился как алый закат, его речи могли свести с ума, а бесподобное и до боли доброе лицо поражало и словно парализовало.
Теперь её мысли полностью забиты этой ситуацией.
Между ними бегала абсолютная тишина, казалось, разговаривать им не о чём, но только Фишль знала, что это неспроста, она думала, размышляла, что же это за чувство у неё в груди? Похожее на огонь или извержение вулкана, такое горячее, отчего одновременно по спине проходили холодные мурашки, когда щекотка могла заполнить всё хрупкое тельце, заставляя маленькую девочку покинуть этот мир и улететь в облака, засыпая в своих мечтаниях.
Она начала вспоминать все возможные романы про принцесс, где чутко рассказывали про первую влюблённость, и тогда она охнула, наклоняя свою голову.
— Всё хорошо? — Кадзуха чуть привстал, обращая внимания на необычное поведение девушки.
— Благодаря этому падающему солнцу, моё сердце может сказать… да, со мной всё порядке, — соврала она.
Её сердце переполнялось эмоциями и странными чувствами, словно серотонин поглощал девочку с ног до головы, захватывая и сердце, которое билось так сильно, что можно было услышать издалека.
Этот вечер стал для неё чем-то осознанным и совершенно новым, она смогла почувствовать то, что никогда не ощущала, и теперь ей казалось, что настала новая проблема в её жизни.
Через пару часов они вернулись, когда все уже давно видели картинки в виде снов в голове, в том числе и Люмин.
Кадзуха мягко пожелал ей добрых снов, а сам долго не мог прийти в себя.
Фишль на удивление быстро заснула, а вот юноша… к сожалению, ещё долго не мог найти свой сон, он блуждал и прятался, будто нарочно не хотел идти к нему, заставляя запутаться в муках, попутно обнимая бессонницу, заполняя всю его голову странными мыслями.
Он и раньше замечал Фишль, но теперь, после этой прогулки, где были лишь они вдвоём заставили ронина что-то почувствовать, это был… комфорт? Слишком простое обозначение. Кадзуха был в смятении и одновременно зол на самого себя, и с каких пор он стал таким влюбчивым? Это сложно объяснить, казалось, целой огромной загадкой, которую никто так и не смог решить, как бы не пытался.
Глядя на невероятные звёзды, он думал, так долго, что и сам сбился со счёту, теряясь во времени, всё раздумывая, правильную ли дорогу он выбрал? Может, ещё есть капля времени обдумать всё по надёжнее?
Это действительно причиняло ему боль, в груди так сильно всё сжималось, это чёртово волнение поглощало его как бездонная дыра в космосе, жаждущая большего, вернее, всего юноши, она хотела поглотить его целиком, не оставляя и следа, только пепел от разума, и то, еле пригодным для социума.
Повернувшись и посмотрев в сторону Фишль, замечая, как сладко она наслаждается мечтаниями, и его непробиваемое сердце было готово выпрыгнуть и разбиться на мельчайшие частицы, только ради неё одной.
Позже он взглянул на хрупкую Люмин, что ворочалась во сне, словно видела кошмар, Кадзуха сгорал от желания обнять её и сказать…
Ты не единственная звезда во всём бесконечном космосе, ведь я готов стать для тебя галактикой, чтобы обеспечить тебе счастье и соседей, в виде других таких же звёзд и солнечных систем…
Всё перевернулось с ног на голову, ему казалось, что он провалился в большую и бездонную пропасть, где он бесконечно летел вниз, падал там, где времени не существует, потянув за собой и других дорогих ему людей, заставляя чувствовать себя мразью, которая смогла сотворить с ними такое… это было слишком больно для него.
Потому что пришло страшное осознание, что Фишль… стала для него новым объектом симпатии, одновременно с лёгкой влюблённостью к Люмин. Это пугало юношу, он даже и представить не мог, что с этим делать.
Кадзуха хотел быть лишь простым ветерком, независимым и блуждающим на этой земле, не совершая долгих остановок, только двигаясь вперёд, иначе… его клинок затупится, а лезвие покроется ржавым слоем. Он в это верил с глубокой надеждой. А сейчас и вовсе был потерян, метясь из стороны в сторону, попросту не знал, что лучше выбрать.
Возможно, его чувства к Люмин в разы сильнее, но и она, совсем такая же, как и он, блуждающий ветерок, только в плане мерцающей звезды, которая крутиться вокруг экватора и даже не думает об остановках где-либо.
Можно ли совместить холодный ветер и яркую звезду? — пробегали манящие мысли у него в голове.
Медленно размышляя, его долгожданный сон прибыл только к утру, уже имея представления о том, каким будет сонным весь этот день.
Милая Фишль проснулась именно тогда, когда ронин только погрузился в сон. На горизонте виднелось розовое солнце, потихоньку заполняющее своими лучами всё небо. Совсем как на её острове. Она зажмурилась от яркого света и перевернулась на другой бок, гадая, что же заставило юную принцессу проснуться так рано?
Утро выдалось холодным, она с нетерпением ждала полного выхода солнца, чтобы оно согрело её своими горячими лучами.
Первые мысли были о Кадзухе и, конечно, девушка посмотрела в его сторону, слабо улыбаясь и хлопая светлыми ресницами, разглядывая белоснежные пряди волос, которые красиво менялись в молочный оттенок от очаровательного рассвета. Он спал спокойно, так казалось, и его до боли милое лицо заполняло всю её голову, очертания, малозаметные скулы, слегка пухлые губы и заострённый бледный носик. Фишль покрылась алыми румянами, а кулачки сжимались в ритм бушующего сердца, одновременно ощущая острую щекотку.
В глубине души девушка надеялась, словно ребёнок, что это взаимно. Ведь, такие взгляды на неё сразу что-то подмечают, он смотрел на неё точно не как на друга, будто… на настоящую принцессу? Она зажмурилась и еле сдержала свой писк.
Первая любовь… она была так сладка, красива и наивна.
