Измена. Няня для мужа - Саша Киндер
— Часть твоей этой… компании принадлежит нашей дочери. Ты сам её переписал. А если опекуном буду я, то ты потеряешь большую кучу денег!
Судья подняла бровь.
— Вот это уже более правдоподобно, — сказала она.
— Ты не учла того, Долли, — усмехнулся муж, — что дети останутся со мной при нашем разводе. У меня есть доход, автомобиль и… силы для того, чтобы заниматься этими детьми.
Я дёрнула головой.
— У меня тоже есть деньги! — фыркнула я, — и… часть компании, пока наша дочь не вырастет!
Эксаль засмеялся, а после стал деланно серьёзным и восхищающимся — то есть издевался:
— Ты даже изучила вопрос, Долли! Какая ты продуманная, умная и… хм. Знаешь, есть только пара проблем. Первая — ты не умеешь и не понимаешь вообще ничего, что связано с бизнесом. Твоё появившееся недавно умение махать пальчиком тебе не поможет, — улыбка, — второе — при условии, что Холли магическим образом останется с тобой при потенциальном, я бы сказал фантастическом разводе, то я остаюсь опекуном в той же степени, что и ты. А значит… господи, это смешно… а значит имею столько же прав на подаренную мной часть компании. Поняла? — с насмешкой, — и третье, самое ироничное, Долли — а ты за эти две недели хоть раз задумалась откуда на твоей карточке появляются деньги для новых побегов от меня по городу? Вам нужно было где-то жить, на что-то есть, ездить, покупать игрушки, вещи, это платье? Что сейчас на тебе, — он подался в мою сторону, — ты же не взяла с собой ничего тяжелее обручального кольца, которое сейчас крутишь в пальчиках. Я тоже не хочу расставаться с ним, Долли. Мне с ним хорошо, так же, как и тебе. Разве я хоть раз сделал тебе плохо?
По щекам рванули дорожки слёз. Я помотала головой.
— Т-только когда ц-цел… с той д-девушкой, — всхлипывала я, — и я не хочу уходить, но ты… ты её любишь, да? Я тебе теперь нужна только, как… снова няня?
Эксаль покачал головой с улыбкой.
— Только как жена и мать моих детей, Долли, — уверенное, — давай забудем про этих проклятых нянь и вернём всё, как было. Я пошлю Роберто за вещами на снятую тобой квартиру, дети уже дома, теперь там не хватает только тебя.
Я расширила глаза.
— Ты забрал их? — меня почти трясло.
Мужчина кивнул.
— Им явно лучше, чем в непонятном месте с… непонятными людьми, — сдерживался Эксаль.
— Они с той самой… там? — не поверила я.
— Они с моей мамой, — сквозь зубы процедил он.
Я почти задохнулась:
— Ты с ума сошёл?! — была в ужасе я, — а… а если она…
— Мы с ней поговорили, и она приняла тот факт, что поступила неправильно, — выпрямился мужчина, — давай закроем эту тему. Она меня раздражает.
Сердце колотилось как бешеное.
— Ко всему прочему она там не одна, — добавил он, — мама наняла новую няню.
Это вызвало у меня нервный смешок. Эксаль зло на меня посмотрел.
— Ей почти шестьдесят. Для твоего успокоения.
— И что же всё-таки произошло, истец? — уже сама сгорала от нетерпения судья, — вы только запутали суд своими словами.
Я кивнула. И продолжила.
«Я вошла в дом, закрыв за собой дверь и тяжело вздохнув. Работать полную смену было ну очень тяжело. Стрелки часов показывали двенадцать ночи, спина, как всегда, болела, а голова разрывалась на части. Пришлось ещё и пешком тащиться, потому что последний автобус уехал.
— Вернулась, шлю… — не смог договорить пьянющий брат на своей кровати, — где ты всё время шляешься, скотина ты подзаборная? По мужикам скачешь? Так я тебе щас…
Он попытался встать. Не смог и сразу сдался, продолжая что-то бормотать про меня.
— Мама тоже пила? — подошла к столу и посчитала бутылки, — и бабушка, получается…
Я закатила глаза. Заглянула в холодильник, разочаровалась пустыми полками и устало пошла в другую комнату. Там всё было ещё хуже — вещи были разбросаны по полу и кроватям, стоял запах отвратительный перегара, и если бабушка ещё смогла доползти до кровати, то маме было плевать — она начала раздеваться, но не закончила. Пришлось её прикрыть, чтобы никто не видел. На моей же кровати спали две сестрички, обе заплаканные и обе брошенные мной.
— Вы пропили те деньги, которые принесла я, — упала рядом с сестрами я, — как же я устала.
Спать пришлось на второй половине кровати, чтобы не тревожить детей. На утро будильник на телефоне мамы разбудил весь ещё сильнее пропахший дом.
— Чертова жизнь! — ругалась, вставая с пола, мама, — какого… Долорес! — заорала она.
Я протёрла глаза.
— Чего? — пришлось встать, пока не заснула снова.
Всё тело болело.
— Где ты шлялась вчера ночью? — не могла встать она, — помоги, че не видишь, что я… сучка тупая.
Пришлось идти к ней.
— Я не успела на автобус, — занялась самой младшей я, чтобы не будить Агату — у неё последнее лето перед школой.
— Так успевай в следующий раз! — застегивала свой халат мама, — ещё заплатили? Ты обещала.
Я работала у той семьи уже месяц. А хотелось остаться там жить. Но кто бы мне разрешил?
— Сигареты закончились, — бросил смятую пачку прямо на пол Пабло, — кто из вас пойдёт в магазин? В прошлый ходил я, теперь пусть Долорес — ей всё равно делать нечего.
Я не выдержала:
— Курите только вы с мамой, а идти должна я?! Я работаю, ясно? А вы пьёте и даже за детьми посмотреть не можете! — повернулась к брату, — ты вообще сказал, что больше к нам не придёшь! Так что пошёл в жопу — иди сам себе покупай на свои заработанные! Ты вообще бросил…
Заставил замолчать меня удар по лицу. Хлёсткий и отрезвляющий. Пальцы брата впились в волосы на голове, заставляя из глаз брызнуть слёзы, а меня почти завыть от боли.
— Думаешь взрослая стала? Типа указывать мне можешь?!
Сердце билось от страха.
— Я больше не дам вам денег! — почти плюнула ему в лицо.
Мама среагировала мгновенно: её тяжелая рука разбила нос Паба. Меня почти выдернули из его рук.
— Тебе непонятно сказали, дебил? — меня впервые за несколько лет её теплые руки прижали меня к груди, — иди на проституток своих руки поднимай! А Долорес… — она наклонила лицо ко мне, — он больше не будет, — на меня подули запахом перегара, чуть не спровоцировав рвоты, — ты и сама знаешь, не надо провоцировать этих… мужиков! А он весь в папашу… кто же его другим родил бы? М? Ну ничего, хватит реветь, надоела! — она оттолкнула меня и пошла на
