Три босса для Дюймовочки - Ирис Ленская
— Что с тобой?
— Где здесь туалет, мне нехорошо...
А-а-а! Капец, как же больно-то!
— Слева у входа. Тебе помочь? — озаботился начальник, хватая меня под локоть.
Ага, не хватало ещё, чтобы он меня на горшок посадил!
«Лишь бы успеть! Лишь бы дотерпеть...» — молило сознание, пока мы лавировали между столиков.
Уже на подходе к заветной комнате живот скрутило новым спазмом, из глаз брызнули слёзы, ноги подкосились.
— Оп-па! Стоять! — босс подхватил меня за подмышки и прислонил к стене. — Вон дверь.
Вовремя! На негнущихся ногах я отправилась молиться фарфоровому богу...
...Когда измученная диареей, с перекошенным лицом, через полчаса я еле-еле доползла до столика, Сергей Борисович укоризненно покачал головой. Спасибо, хоть не заржал.
— Весь день летит к чертям собачьим! Я же тебя предупреждал, Дарья, поосторожнее с десертом...
— Не напоминайте мне про еду, пожалуйста, и пусть официант, наконец, уберёт весь этот кошмар! Видеть не могу сладкое. Ой, мне опять плохо... — я снова схватилась за живот и побежала в насиженное место.
Просто ад какой-то разверзся! Больше никогда не буду столько есть... даже в самом лучшем ресторане, даже на халяву.
Глава 7
Когда, проклиная всё на свете, я снова вернулась к столику, там на единственной пустой тарелке лежали две зелёные таблетки и стоял стакан с водой.
Начальник сидел, сложив на груди руки, и смотрел на меня, как на маленькую, скорее с сочувствием, чем с укоризной. Его большие шоколадные глаза излучали строгость и мягкость одновременно.
— Выпей, через полчаса будешь в норме.
А я и есть маленькая, во мне росту всего метр с кепкой. Ужасно, просто до слёз стало себя жалко. Карьера, грандиозные планы — всё спустила в унитаз!
— Пока эти таблетки подействуют, я сдохну, — в отчаянии пробормотала я, села за столик и опустила голову на руки.
Плевать уже на всё, наверняка после такого феерического утра он меня уволит...
— От этого ещё никто не подыхал. Просто у тебя большая потеря жидкости и нарушение солевого баланса, сейчас мы это восполним.
— Я не буду ничего есть!
— Будешь — подсоленные сухарики с крепким чаем. Иначе сейчас вызову скорую, тебя отвезут в Боткинские бараки, и весь уикенд будут промывать желудок...
Противиться железной воле Борисыча было бесполезно. Я покорно взялась за стакан...
...Через полчаса мне действительно полегчало, а ещё через четверть часа я окончательно пришла в себя и вспомнила о недоеденном сорбете. Которого уже и след простыл, о недавнем гастрономическом приключении напоминал лишь поданный официантом счёт, который начальник быстро оплатил картой и встал из-за стола, подавая мне руку.
— Вот уж наградил господь референтом, только мне кажется, что не ты моя помощница, а я твой слуга. Похоже, ты не только пить не умеешь, но и есть по-человечески!
Кажется, инцидент уже можно было считать исчерпанным и радоваться жизни, но меня беспокоило другое.
— Сергей Борисович, надеюсь, вы джентльмен и поклянитесь, что случившееся останется между нами, — выпалила я, глядя в тёмные омуты глаз начальника.
— Мне что, прикажешь землю из цветочного горшка пожевать? — он выразительно покосился на чахлую пальму у окна.
— Да нет же, достаточно двух слов...
— Чтоб я сдох!
Какой же он всё-таки душка!
— ...Ну всё, пошли шопиться дальше, — спустил с небес меня этот невозможный мужчина. А я грешным делом подумала, что эпопея со шмотками уже закончилась.
— Слушаюсь и повинуюсь, — подавила горестный вздох.
— Господи, вразуми эту женщину и избавь меня от страданий! — возвёл глаза к небу начальник.
Угу, нас обоих...
***
Он протащил меня ещё по трём бутикам. В первом мы выбрали костюм с удлинённой юбкой, не спасла даже жаба, которая снова забралась на мои плечи и принялась настырно давить на подсознание. Едва я застегнула третью тиснёную пуговичку на почти невесомом пиджачке цвета слоновой кости и увидела себя в зеркале, сразу поняла, что значит эксклюзивная вещь. Икона стиля, ни дать ни взять! Мало того, в шоколадных глазах босса зажегся одобрительный огонёк. А это дорогого стоит!
В следующем бутике Борисыч, усадив меня на мягкий диванчик, заставил примерить сапоги из последней коллекции Prada. Симпатичные такие, под цвет костюма, с серебристой пряжкой сбоку, из невероятно мягкой, вкусно пахнущей кожи на невысоком каблучке... но явно не стоившие ста шестидесяти трёх тысяч.
Ладно, вздохнула я про себя. Но это последняя дорогая вещь, которую он заставит меня купить в этом противном центре. Хотя бы потому, что мне это потом припомнится... особенно, если переговоры пройдут неудачно. Поэтому, когда Борисыч положил глаз на сумку Gucci в третьем бутике, я упёрлась рогом.
— Нет! Только не за четверть миллиона — это же кошмар, взгляните на лаковое покрытие... Зуб даю, оно начнёт сыпаться уже через месяц! — я ткнула пальцем в ещё одну сумочку поменьше. — Уж лучше вот эту, без лака, эта хотя бы к сапогам подходит!
Но сто пятнадцать тысяч... да Зойку бы кондратий хватил от такой цены!
— Дарья, это не обсуждается, — ледяным тоном как из душа окатил меня босс. — Ты должна выглядеть на миллион!..
...В третьем бутике, где цены не были такими заоблачными (как я потом выяснила, это называется средний ценовой сегмент) и не зашкаливало число продавцов на квадратный метр, Борисыч, устав от моих «закидонов», позволил мне выбрать несколько деловых костюмов попроще. Чтобы в очередной раз не слышать фразы типа: «ты лицо фирмы», «нужно соответствовать имиджу», — я схватила парочку вешалок и отправилась в примерочную.
Устало опустилась на стоявший рядом стул, взглянула на своё бледное отражение и снова погрустнела: обжорство сыграло со мной злую шутку, вид был, мягко говоря, потрёпанный. Жаль, косметичка дома осталась, придётся восстанавливать красоту лишь с помощью расчёски и блеска для губ.
На прихорашивание ушло не меньше десяти минут.
— Даш, ты там жива? — раздался голос Борисыча как раз в тот момент, когда вязаное платье упало к моим ногам.
Шторка без спросу отодвинулась, я чисто рефлекторно, продолжая держать в руке вешалку, со слоновьей грацией развернулась, и ответ застрял у меня в горле. Потому что босс, стоя прямо передо мной, упёрся взглядом в область моего лифчика.
Мы несколько бесконечных мгновений молча таращились друг на друга. Точнее, он-то смотрел не на меня, а на
