Устоять невозможно - Слава Доронина
Из нашей компании два канадца вздумали ходить за мной по пятам и весь день одаривали своим вниманием и улыбками. Предлагали меня пофотографировать на мой фотоаппарат и попутно снимали меня на свой объектив. К концу поездки я сильно от них устала. Жаль, что не знала хорошо их языка, чтобы объяснить им корректно, чтобы они отстали от меня. Но то и дело подумывала научить мужчин могучему русскому, чтобы значение нескольких фраз намертво вдолбились в их головы. Наступило время двух свободных часов, а я улучив момент, когда два иностранца потеряли бдительность и контроль над моей невзрачной персоной, ретировалась в какую-то улочку подальше от их назойливого внимания. Благо с памятью и ориентацией на местности у меня никогда проблем не имелось. Особенно в стрессовых ситуациях. Я достала из сумки фотоаппарат и принялась снимать городские пейзажи. Когда ухоженные улочки превратились в ужасную разруху, я поняла, что пора возвращаться в центр. Ничего интересного я здесь больше не увижу.
На смену желанию сменить обстановку и получить новые эмоции от отдыха пришла усталость и понимание, что последующие дни я проведу у воды и носа никуда не покажу с территории отеля. И никакого спортзала, а тем более серфинга мне больше тоже не нужно. Интересно, а когда съедет Смолов? И если он обосновался в отеле, где жила я, то надеюсь, хотя бы не на весь срок моего проживания?
Серые, грязные и безжизненные улочки больше не вызывали никаких чувств кроме как отвращения. Я посмотрела снимки в фотоаппарате, чтобы сориентироваться и понять, в каком двигаться направлении, и усталой походкой поплелась к автобусу. В желудке урчало от голода, ноги гудели от ходьбы, а голова болела от усталости. Совсем другие эмоции я рассчитывала получить от поездки в Гавану. Но зато сколько сделала красивых снимков!
Из дворов показались две фигуры смуглых парней в серых майках. Типичные местные жители, которых я за сегодняшний день увидела слишком много. Молодые парни курили, и странно переглянувшись, начали озираться по сторонам. Внутри закралась тревога и я, прибавила скорости, думая о том как выйти в людное место, пока эти два немытых и чумазых парня не обокрали меня или не сделали что-то пострашнее. А ведь я когда-то читала памятку в интернете чего нельзя делать на Кубе. Запомнила лишь, что просто так у них в стране не упоминают имя Фиделя Кастро и никогда не показывают денег и того, что ты обеспеченный человек. И если имя бывшего лидера страны я не кричала, то в руках держала навороченный фотик с баснословным по моим меркам ценником. Я почти год копила деньги на его покупку.
Услышав говор мужчин у себя за спиной на непонятном языке, я ускорила шаг. Говорят, что у страха глаза велики, вот и я теперь с выпученными от ужаса глазами уже чуть ли не бежала, судорожно выбирая маршрут для отступления. В это мгновение я бы очень легко распрощалась с фотиком, лишь бы выйти обратно к автобусу и забраться в тот целой и невредимой. Лучше уж канадцам поулыбаюсь остаток вечера, нежели этим чумазым незнакомцам позволю к себе прикоснуться. Я готова была отдать парням все что угодно: деньги, фотоаппарат, лишь бы мне дали уйти.
Я обернулась, прикидывая в уме, как далеко смогу ещё убежать, и вдруг на всем ходу врезалась в чью-то широкую грудь. Словно мячик от пинг-понга я отскочила назад, падая на землю. Парни разделились и один из них каким-то образом оказался сейчас передо мной. Второй подбежал сзади и криво усмехнулся, обнажая беззубый рот. Поднявшись с земли, я замерла на месте, ощущая панический страх. Вокруг не было ни одной души, и я уже проклинала эту поездку на чем только свет стоял.
— Я все отдам, заберите, только не трогайте, — говорила на английском. Выставила руки вперед и попятилась назад. Пульс подскочил, а вспышка боли от напряжения и страха пронзила мои виски. — Окей? — я пыталась с ними говорить, но они молчали и продолжали наступать.
— Окей, — услышала я вдруг знакомый голос и повернула голову в сторону и чуть не расплакалась от счастья.
В нескольких метрах от меня стоял Смолов. Угрожающая улыбка застыла на его губах, а по его устрашающему и напряженному виду я поняла, что в обиду меня мужчина не даст.
— Подойди ко мне, — скомандовал он.
Парни переглянулись, а у одного из них в руке показался нож. Сглотнув нервный ком я замерла на месте, боясь пошевелиться. Оцепеневший мозг не в состоянии был даже думать в эту секунду о том, как мужчина здесь оказался. Я мечтала унести отсюда благополучно ноги, оккупироваться в своем номере в отеле и носа больше не показывать на улицу. Это в кино красиво снимали подобные эпизоды, а в жизни оказалось очень страшно с подобным столкнуться.
— Яна, иди ко мне, — с тем же самоуверенным видом, и голосом, не терпящим возражений, повторил Роман, заметив мое состояние.
— У них нож… я боюсь…
Я даже не успела договорить, как парень с ножом в два коротких шага оказался рядом и резко схватил меня за руку, развернул лицом к Смолову, и примостил острое лезвие к нежной коже на шее. У меня в этот момент вся жизнь пронеслась перед глазами. Я очень жалела лишь об одном, что так и не позвонила отцу. Хотя весь день об этом думала. И как оказывается не напрасно… Но благо больше ни о чем подумать не успела.
Роман оказался рядом в ту же секунду, отбросил парня, что преграждал ему путь в сторону, а у другого выбил нож из рук. Раскидал их словно маленьких котят и заслонил меня своей спиной. Парни быстро очухались и, оскалившись, наступали на нас с ножами.
— Дай мне фотоаппарат, — попросил он, протягивая сзади руку. Я словно в трансе находилась и не сразу поняла, что он сказал. Хотел ослепить их вспышкой? Или запечатлеть их страшные лица на память? Руки дрожали, мысли путались, губы онемели. — Яна! — Роман повысил голос и я вложила ему в руки свой фотоаппарат.
Мужчина без промедления бросил его в сторону одного из парней. Сила его броска оказалась достаточной, фотоаппарат попал прямо в цель — в голову одного из парней и тот повалился на землю. У второго Роман выбил нож ногой и нанес ещё несколько ударов кулаком по голове.
