Кот и другие (не) приятности - Ирна Триш
Мужчины встали из-за стола одновременно, поблагодарив за обед. Уходить друзья не спешили, толкаясь у двери.
— Я …, -начал Александр.
— Мы можем…, — продолжил за него адвокат и сурово посмотрел на друга. Под таким взгляд обычный человек должен упасть замертво, но, видно, не на того напал. Его друг только начал шире улыбаться во все тридцать два белоснежных зуба — кошмар для стоматологов, грозивший оставить их без работы.
Все-таки обворожительная у Александра улыбка! И ямочки на щечках! Но суровая красота Васнецова мне нравилась больше. Впрочем, полюбовались и хватит. Нам с дочкой на прогулку пора. Обещала.
— До свидания, — решала положить конец их метаниям.
Мужчины смерили друг друга взглядом, посмотрели на меня осуждающе и синхронно шагнули в открытую перед ними дверь. Потолкавшись в проеме, не желая уступать друг другу, кое — как покинули мою квартиру и направились к лифту, о чем-то оживленно споря. «Не подерутся», — решила я, подглядывая за ними в глазок, пока друзья не скрылись в кабине лифта. И почему сейчас он исправно работает? А как только я подхожу — ломается! Закон подлости в действии!
Глава 6
Неделя отпуска пролетела незаметно. Это даже отпуском назвать сложно, три раза на работу вызывали обучать нового сотрудника. Ездила, пыталась чему-то научить высокомерную девицу только что окончившую какое-то престижное учебное заведение за границей. Говорила она с акцентом и меня не слушала. Начальство закрывало глаза на ее постоянные косяки, поднимая палец кверху — все зло оттуда и с ним бесполезно бороться. Девушка с популярным именем Милана работать не стремилась. Ее отец — владелец фирмы и по совместительству генеральный директор, таким образом решил приучить дочурку к труду. Уволить ее не представляло никакой возможности, чем девица в полной мере пользовалась. Не скажу, что она была «ой, какая дурочка», но звезд с неба не хватала. Ей богу, лучше бы она ничего не делала, исправлять всегда труднее, чем делать с самого начала. Только на разборку стола, заваленного документами разной степени важности, у меня ушла половина рабочего дня.
Аленку приходилось ежедневно отвозить к бабушке. Видя мои мученья, мама протянула мне ключи от отцовской машины:
— Бери! И не спорь с матерью! — строго сказала она, зная мое упрямство. — Твой отец сам хотел это сделать, когда почувствовал себя плохо. Дарственную вот успел оформить, а мне ничего не сказал. Недавно наткнулась, когда его документы решила привести в порядок.
Водитель из меня не очень, хотя права получила давно — отец настоял, но на такси каждый день на другой конец города не покатаешься. Придется привыкать. Я тепло поблагодарила маму, и вспомнила добрым словом отца, позаботившегося обо мне, не смотря на тяжелую болезнь.
В очередной раз, приехав работу по требованию своего начальника, неожиданно узнала, что меня собираются уволить, а Милану взяли на мое место. Секретарь Павла Петровича проговорилась. Большего разочарования я давно не испытывала. Даже узнав об измене Василия, так не расстроилась. Начальник всегда был мной доволен, хвалил, но и нагружал работой сверх меры, правда, не забывая ее хорошо оплачивать. Чем же сейчас не угодила? Нетрудно догадаться, что мужчина переживал в первую очередь за свое насиженное место. Обидно, что не поговорил откровенно. Совести хватило еще и отпуск мне испортить!
Ничего прорвемся! Мне без работы оставаться нельзя. Вдруг свекровь все же заставит Василия подать на меня в суд, чтобы отобрать Аленку? Даже представлять такой вариант развития событий страшно. А ведь сколько раз конкуренты нашей фирмы пытались переманить меня, предлагая более выгодные условия! Только я отказывалась. Зря оказывается. Придется теперь самой идти к ним с поклоном. Телефоны наиболее настойчивых руководителей я к счастью сохранила. Надеюсь, пригодятся. Сегодня же разошлю резюме и обзвоню всех знакомых.
Решительным шагом направилась прямо в отдел кадров, минуя свое рабочее место, на котором обосновалась Милана. Проследила взглядом, как из дверей моего бывшего кабинета рабочие как раз выносили старую мебель, а двое айтишников тащили туда новое оборудование. Только вряд ли даже самые современные компьютеры помогут девице-красавице справиться с работой, но это уже не мое дело. Помогать ей я больше не намерена.
Написала заявление на увольнение под удивленным взглядом кадровички. Две недели закончатся раньше отпуска, так что отрабатывать их не придется. Не хочу больше сюда возвращаться.
Вот и все, теперь я — безработная одинокая женщина в поиске.
Поправив выбившиеся из прически непослушные рыжие кудряшки, гордо шагнула из дверей бывшего офиса под весенний проливной дождь. Зонт я конечно с собой не брала, а машину пришлось оставить у торгового центра напротив. Мокрая, злая, но в боевом расположении духа, вырулила на дорогу, ведущую к дому, желая поскорее оказаться в своей квартире на диване с чашечкой ароматного кофе в руках, урчащим Василием под боком и Аленкой рядом.
К маме попала через сорок минут, стуча зубами от холода. Климат-контроль в машине и тот не спас.
— Ап-ч-хи, — приветствовала родных громким чихом и от души шмыгнула носом.
— Простыла, продрогла, промокла, — хмуро констатировала мама, пропуская бедовую дочь в дом.
— Нет, я…
На меня посмотрели скептически, хмыкнули и, протянув большое пушистое полотенце с подсолнухами, задали направление:
— В ванну. Быстро! И не спорить с…
— И не собиралась! Только я сначала промокла, затем продрогла и потом ап-ч-хи…!
— Будь здорова, мамочка! Изумительно, но бабушка Еленочка всегда оказывается права!
— Ап-ч-хи. Согласна. Но не всегда!
— Иди уже, горе мое, в ванну, пока не слегла с высокой температурой. Я тебя как облупленную с детства знаю! Стоит промочить ноги — ангина гарантирована!
Я хотела возразить, что давно уже ничем не болела, но в свете последних печальных событий передумала. Пока в моей жизни тянулась сплошная черная полоса, и белого просвета не наблюдалось.
— Поторопись. А о своих неприятностях позже расскажешь.
Я оглянулась. Неужели
