Отдай мне сына - Александра Багирова
Сын… стоп… Это отец Вадима?!
Изначально я была так напугана, что пропустила слова мужчины мимо ушей.
Муж никогда не говорил мне про своих родителей. Да я и не пыталась узнать. Чем меньше мы общались, тем было лучше для меня.
— Вадим ваш сын? — спрашиваю с недоверием.
— Конечно, родная кровь. А Марусенька моя… ммм, — запинается, болотные глаза бегают, в них таится нечто страшное, затягивающее и пугающее, — Внучка…
— Никогда о вас не слышала, — кошусь на дверь. Она так близко. И все же не решаюсь к ней приблизиться. Усатый мужик будто пригвоздил меня к месту.
— Вадим сложный человек. И у нас с ним непростые отношения. Должен признать, отбился сын от рук. Я долго закрывал на его действия глаза. Но теперь я просто не имею права бездействовать, — он выглядит расстроенным, сдвигает брови на переносице, поджимает губы… а усы… усы они злорадно шевелятся, словно огромный таракан потирает лапы.
— Полагаю, вам это лучше обсудить с сыном. А я… я пойду, — все же делаю попытку прорваться к двери.
— Кариночка, пугливая моя птичка, — ласково но очень проворно и настойчиво преграждает мне путь. — Выслушать меня придется, — в голосе проскальзывает едва заметная угроза. Но такая, что невольно ком в горле застревает.
— Что… что вы хотите мне сказать? — в моем голосе появляется какая-то покорность. Пугающе знакомая…
— Мой сын в ближайшее время планирует от тебя избавиться, — заявляет глядя мне в глаза. — И очень нехорошим способом, птичка моя.
— Перестаньте называть меня птичкой, — от этого обращения меня передергивает. — И уж простите, но мои отношения с мужем вас не касаются. Даже если вы его отец, чему у меня тоже нет никаких подтверждений.
Особого сходства я не вижу. А если очень долго смотреть и искать, то по идее, можно найти схожесть у многих людей. Но почему-то мне жутко не хочется, чтобы усатый мужик был отцом Вадима. Чтобы имел отношение к моей дочурке. И того хуже, чтобы приблизился к нашей жизни.
Непонятное чувство внутри меня подсказывает, что надо держаться от него как можно дальше.
— О, я много могу рассказать про Вадима, — усы злорадно шевелятся. — И уж подтвердить наше родство, пустяк. Не то тебя должно сейчас волновать, птичка, — произносит это прозвище нараспев. С удовольствием наблюдает за моей реакцией. — Сейчас в кафе войдут полицейские. Возможно, они уже там. Тебя ищут. Догадываешься почему? — подмигивает мне с таким видом, словно сообщил невероятно радостную новость.
— Почему? — голос предательски дрожит.
Конечно, я знаю причину. Но ведь Вадим меня обезопасил! Он обещал!
А если усатый мужик в курсе… то ведь и он мог вызвать полицию…
А если меня схватят… то сомневаюсь, что я выйду. Сгнию за решеткой… И Марусеньку мне больше не увидеть. Никто ее ко мне не приведет. Вадим не станет меня вытаскивать… я для него игрушка… напоминающая его несостоявшуюся любовь… Вещь…
— Живописная деревня. Горы. И варварский поджог забравший жизни председателя сельсовета и его многоуважаемых гостей… Тогда эта маленькая деревенька стала известна на всю страну. Только ленивый не писал о вопиющей жестокости и нахальстве поджигателя, — он говорит это наклонившись ко мне, сверкая болотными глазами и смакуя каждое слово. — Виновни… — делает паузу, облизывает верхнюю губу, театрально закатывает глаза, — Ка… как все полагают. Но мало кто догадывается, что на самом деле все провернула маленькая и хрупкая птичка. А впоследствии, упорхнула, умело ускользнув от рук правосудия.
— Не понимаю, о чем вы, — от страха губы немеют.
Он не просто знает. Усатый мужик досконально откопал все подробности дела, читаю это в его триумфальном взгляде.
— Все ты понимаешь, — усмехается, кончики усов ползут вверх. — Но я тут не чтобы осуждать, наоборот, спасти. Вадим натравил полицию. Ты ему не угодна стала. А я спасу и тебя, и свою внучку. Спрячу вас так, что никто и никогда не найдет. Вы будете иметь все необходимое, до конца жизни обеспечу, — в болотных глазах блещет зловещий огонь.
— Не верю… — в горле першит, мой голос похож на карканье вороны. Чувствую, как колючая проволока сжимается вокруг меня, как меня ловят, заманивают в капкан. И не знаю, как спастись.
Усатый мужик разводит руки в стороны. Подходит к двери, приоткрывает ее.
— Выгляни…
Мелькает мысль, раз он сам открыл путь, мне надо выбежать из туалета. Как можно скорее. Но увы… он знает… знает очень много… А значит невидимый поводок с петлей на моей шее у него в руках. Я на привязи, слишком явственно это чувствую.
Делаю несколько осторожных шагов. Заглядывая в зал. Первое что вижу, как полицейский общается с матерью девочки, с которой дружит моя дочь. Официанта тоже допрашивают. Дальше не смотрю. Возвращаюсь назад к усатому мужику. Даже сумочка с телефоном осталась там… мужу не позвонить… А если его так называемый отец прав и Вадим это сделал? Или все иначе?
— Что вы хотите? — закрываю глаза, сдерживаю слезы.
— Я помогу вывести Марусю. И вы немедленно едете со мной, будете под моей защитой, — выдает с милой улыбкой на лице. А усы… шевелятся… как стадо тараканов, празднующих свою победу.
Что мне делать? Я не могу довериться этому жуткому мужику! А какой у меня выход?!
Глава 17
Никита
— С чего ты решила, что я тебя послушаю? — спрашиваю, а сам тону в ее глазах. Сейчас они напоминаю водную гладь, чистую, невинную, манящую… И мне хочется прыгнуть с обрыва. Плевать, что разобьюсь, все равно, что под этой манящей синевой острые камни.
— Я в этом уверена, — проводит рукой по моей щеке. Медленно, чувственно, нежно. У нее очень гладкая кожа, прохладная, бархатная…
Сгораю от этой прохлады,
