Толстушка и красавчик (СИ) - Ермолина Юлиана

— В первый раз вижу «friend-зону» с объятьями и дружескими поцелуями.

Глава 17.

Я повернула голову на голос и увидела красавчика. Как давно он здесь стоит? Неужели он все видел и слышал? Я покраснела, и меня мгновенно бросило в жар. Захотелось провалиться сквозь землю. Хотя, с другой стороны, это ему должно быть неудобно, что он подслушивал чужой разговор.

— Сомов, а тебя не учили, что подслушивать чужие разговоры нехорошо?

— Подслушивать? — он ухмыльнулся. — Много чести. Я вышел подышать, а тут вы со своими поцелуями и типа дружбой, — он показал рукой жест, означающий кавычки.

— А тебя что задевает больше, наши типа поцелуи или наша типа дружба?

Не знаю, откуда во мне появилась такая смелость и дерзость. Видимо в стрессовой ситуации адреналин заставляет меня защищаться. Он развернулся и посмотрел на меня.

— Соколова, я смотрю, ты все чаще испытываешь моё терпение.

Он делает шаг ко мне, и я начинаю волноваться. Я бы сказала очень сильно волноваться. Хочется бежать, но куда? Выход только один и он лежит через красавчика. Медленно и стараюсь незаметно, выдыхаю. Нужно не показать вида, что я реагирую на его приближение. Пытаюсь принять расслабленную позу. Но дыхание подводит, оно стало более глубоким. Смотрю на него в упор, слежу за каждым движением. Эти глаза. Они разжигают во мне огонь. Это плохо. Голова рядом с Сомовым должна быть «светлая» и «холодная». Он продолжает:

— А я ведь не всегда могу держать себя в руках.

Этот бархатный голос завораживает в очередной раз. Он делает еще шаг и оказывается уже почти рядом со мной. Ноги становятся ватными. Ощущение, что сейчас грохнусь в обморок. Но я же сильная. Мысленно твержу себе это. Его аромат, его тело так близко. Нервно поправляю волосы. Все-таки не очень получается справиться с волнением. Как бы ни хотелось показать спокойный вид, но когда внутри бушуют эмоции, это очень сложно сделать. Вижу перед глазами, как его фигура приближается ко мне, и выдаю фразу, которую от себя никак не ожидала. Видимо его флюиды заполнили мне мозг, и он отключился.

— Так не держи себя в руках. Покажи на что ты способен!

Он довольно улыбнулся. А я растерялась. Захотелось прикрыть свой рот руками и постучать по нему. Маша, что ты творишь?

В этот момент мы опять услышали музыку. Значит кто-то открыл дверь. Мы обернулись. На балкон вышла уже хорошо подвыпившая Лиза. Напрашивается сцена: «А вы че меня не ждали?»

— А вот ты где, мой Джони? — слово мой, она выделила интонацией. Видимо специально для меня. Метит свою территорию. Хотя почему? Быть может, то, на каком расстоянии мы стоим друг от друга с красавчиком, подкинуло ей какие-то мысли. — А я ищу тебя, ищу. А ты здесь с «Этой» разговариваешь.

— Лиза, иди домой, поспи. По-моему, ты слишком пьяна, — красавчик развернулся в ее сторону.

Я хочу уйти, не хочу снова присутствовать на их разборках. Мне конечно любопытно, к чему они придут в итоге, но я не хочу все это видеть, слышать и быть косвенным соучастником. Я пытаюсь обойти красавчика, и в этот момент слышу Лизу.

— Джони, и ты меня на вот «Это» променял?

Говорит и при этом показывает пальцем на меня. Ну начинается. И самое противное, что всё это происходит на его глазах. Я хочу убежать отсюда. Просто испариться. Почему-то мне стыдно, хотя должно быть стыдно ей. Я уже почти обошла Сомова, как почувствовала его руку у себя на руке выше локтя.

— Маша, подожди. Уйдет Лиза.

Я подняла в удивлении на него глаза. Он сразу убрал свою руку и пошел к Лизе.

Маша! Он в первый раз меня назвал по имени. Из его уст мое имя так сладко и красиво звучит. Но ситуация не оставляет возможности насладиться этим моментом всецело.

Красавчик подошел вплотную к Лизе. Лиза была явно в шоке от происходящего, поэтому начала кричать:

— Сомов, ты че, правда, теперь с этой? Ты променял меня на эту толс… — она не успела закончить фразу, так как Сомов взял ее под локоть и вытолкнул за дверь со словами:

— Ершова, тебе нужно протрезветь. Завтра ты будешь жалеть о своих поступках и словах. Ребята, присмотрите за ней, в ее состоянии уже нельзя выходить на балкон, — и закрыл дверь.

Мы остались с ним вдвоем. Но сейчас я бы предпочла одиночество. Хочется тишины. Хочется залезть в свою ракушку и не высовываться оттуда. Вот и дождалась оскорблений. Я развернулась и ушла в дальний угол. Хочется скрыться ото всех. И в первую очередь от Сомова. Почему-то мне неудобно перед ним. Из-за меня Лиза разозлилась на него. Вроде как я не виновата, но есть чувство вины.

Сомов подошел к перилам, но на расстоянии от меня.

— Не люблю пьяных баб, с ними одни проблемы. Хотя, если задуматься, — он слегка улыбнулся, — с бабами всегда проблемы. Ладно, пора сваливать домой. Дальше уже ничего интересного не будет.

Он уже развернулся и отправился к выходу, когда я крикнула ему вслед:

— Женя, спасибо.

В первый раз назвала его Женя, но это вышло так спонтанно и естественно, я даже не успела задуматься. Но я должна была поблагодарить его, ведь он не позволил Лизе оскорблять меня и дальше.

Он остановился, повернул голову на меня.

— Женей меня называла только мама, но ее больше нет. — Он сделал небольшую паузу. — И я никому не разрешаю меня так называть. Но тебе, сам не знаю почему, сделаю исключение. Можешь меня так называть, но только чтобы никто не слышал. Договорились, Маруся?

Я пошла к выходу, захотелось тоже уйти домой.

— Меня зовут Маша, и я не хочу делать ни для кого исключение, — поравнялась с ним и остановилась. — Я Маша. Договорились, Женя?

Он, как мне показалось, даже с каким-то восхищением и удовольствием посмотрел на меня.

— Договорились, Маруся, — и улыбнулся.

Я покачала головой, закатила глаза и открыла балконную дверь.

В комнате студентов стало заметно меньше. Или, быть может, все разбрелись по разным уголкам. Ищу глазами Антона, ну или Кристину. Уверена, что они где-то сидят вместе. В этой комнате их не было. Вышла в коридор и увидела, что они сидят в коридоре на шкафу для обуви и держатся за руки. Милая картина. Не хочется их прерывать, но очень хочется домой. Я замешкалась, не решаясь показаться у них на виду. Но вместо меня это сделал красавчик. Он прошел мимо меня и громко произнес:

— Можно взять свою куртку? Я заберу ее и можете дальше сидеть, ворковать.

Антон поднял на него взгляд и увидел меня. Сразу резко встал и подошел ко мне:

— Маша, давай еще немного посидим?

— Антон, я хочу уже домой. Устала и спать хочу.

В этот момент Кристина встала и прошла мимо нас со словами: «Поговорите, я тебя там подожду». Красавчик нашел свою куртку и попытался достать ее, но это нелегко было сделать, так как ее завесили уже другими вещами.

Мы втроем одновременно услышали, как на кухне довольно-таки громко говорит Лиза:

— Нет, вы представляете, он променял меня на эту толстуху? Вы можете себе это представить? Где она и где я?

Кто-то пытался ее успокоить, говоря:

— Да забей ты на нее и на него. На фиг он тебе сдался?

— Нет. Я пойду сейчас и выдеру все космы этой твари. Сомов только мой!

Мы притихли с Антоном, вслушиваясь в этот разговор. Красавчик тем временем достал свою куртку и стал надевать ее. Он со спокойным видом и даже улыбкой произнес:

— Соколова, могу тебя до дома подкинуть. У меня моцик внизу стоит. Ну или можешь остаться здесь, сделать новую прическу себе.

Значит он тоже слышал разговор своей бывшей Лизы. Его эта ситуация совсем не напрягает. Веселит. Видимо он уже привык, что за него девчонки дерутся. А вот мне никак не хочется ни с кем драться, тем более из-за Сомова.

— А ты разве не пил?

Хоть и хочется сбежать отсюда поскорей, но и попасть в аварию как-то совсем в мои планы не входит.

— Соколова, я за руль никогда пьяным не сажусь. Я пил газировку. По этому поводу можешь не волноваться. Я бы на твоем месте сейчас о другом беспокоился, — он снова ехидно улыбнулся.