Ребенок от мужа сестры (СИ) - Франц Анастасия
Укутавшись в одеяло, словно в кокон, зарываюсь всем лицом в тепло. Чувствую, как Морфей медленно, но верно забирает меня вновь в свои объятия. Но, кажется, поспать мне всё же не дадут, потому как отдалённо, но ясно слышу топот маленьких ножек и громкое:
— Мама! — звонкий голос сынишки разносится по всему дому, окончательно вырывая из такого сладкого сна.
Но я молчу, притворяясь спящей.
— Мама, вставай! — будит меня мой сладкий мальчуган, не давая маме поспать в свой единственный выходной. — Мама, — вновь зовёт меня Сашка.
На губах расползается улыбка, хихикаю в кулачок, но так, чтобы сын не услышал. Чувствую, как мой проворный карапуз забирается на кровать: неуклюже, кряхтя, но всё же забирается. Маленький проказник.
Несмотря на то, что этому крохе три года, Сашка очень любопытный мальчик, которому нужно везде успеть и всё знать.
Потихоньку с меня сползает одеяло, но я не открываю глаза, стараясь не подавать виду, что проснулась. Каждый мой выходной начинается с такого пробуждения. Я уже привыкла к этому и честно вам скажу — жить без этого просто не могу. Мой маленький проказник, моё маленькое солнышко, которого люблю больше всего на свете. Если бы у меня не было моего сыночка, я не знаю, чтобы было бы со мной.
Я благодарна жизни, Яну, несмотря на всё, что было у нас, за то чудо, что сейчас у меня есть. Бергеру я так и не сказала, что три года назад он стал отцом замечательного мальчика, что так похож на него. Просто вылитый отец, такой же манипулятор, как и его папа.
— Мама, — голос Сашки всё приближается ко мне, уверенно малыш наклоняется ближе к моему лицу. Но мне хочется ещё немного с ним поиграть, поэтому я не откликаюсь. — Мама, скоро дядя Бальз придёт. Мы же собирались в парк погулять, — несмотря на свой юный возраст, мой мальчик говорит замечательно, произнося чётко каждую букву.
С раннего детства занимаюсь с Алексом: играем в развивающие игры, понемногу читаем и считаем. Помимо нашего родного языка мы учим ещё и немецкий. У меня способный ребёнок, который любит развиваться и стремится к большему. В этом он очень похож на своего папу.
— Сынок, давай никуда не пойдём. Мама вчера сильно устала на работе, — и это правда.
Пока Саша был в садике, я работала. У нас с Бальзом был деловой обед по случаю заключения контракта с французской компанией. Мы подписывали договор на выгодных условиях, но и после я не поехала домой, а осталась в офисе работать с документами.
Полгода назад Андерссон предложил мне разделить с ним место начальника. Первое время я отказывалась, так как у меня маленький ребёнок, и всё внимание я хочу уделять ему, а эта работа будет забирать у меня больше времени, но Ада уговорила меня. Огнева сказала, что будет помогать и, когда нужно будет — посидит с ребёнком. Все три года они были рядом, когда мне нужна была поддержка. И я благодарна им за это. Если бы не они, мне бы было намного хуже, тяжелее.
— Мама, вставай! — начинает теребить меня Саша, не давая мне отдохнуть.
Открываю глаза, смотрю в хмурое личико своего малыша. Длинная прядь тёмных волос падает на лоб, хмурые бровки, надутые губки, а глаза… Глаза цвета грозового неба, что так люблю. В груди защемило. Этот маленький малыш — точная копия своего отца. Когда смотрю на него, вижу Яна. Слёзы на глазах наворачиваются.
Понимаю, что мальчику нужен отец, тот, кто будет воспитывать в нём мужчину с раннего детства. Несмотря на то, что Сашка любит Бальза, и тот сам относится к нему, как к родному, и любит, но я чувствую, что он ему никогда не заменит настоящего отца, который у него есть, но о нём ничего не знает.
Бергер всё это время ни разу не появился. От Матвея я узнаю, что у него всё хорошо, и он продолжает жить с моей сестрой. Они счастливы, отчего моё сердце, стоит подумать об этом, иногда сжимается в тиски, что трудно сделать вдох, как тут же его пронзает тысячами острых игл. Я скучаю… Скучаю по Яну. По ночам особенно съедают мысли и тоска по нему. Пытаюсь отогнать все мысли о нём, но как же трудно это сделать, когда его точная копия у тебя перед глазами двадцать четыре на семь.
Несмотря на эту боль, этому мужчине я благодарна. Иногда, когда особенно тяжело, хочется взять телефон и набрать знакомые цифры: услышать бархатистый голос, от которого мурашки бегут по телу, а пульс учащается. Но не могу. Боль внутри съедает, но я же сильная и не хочу вмешиваться в его семью, руша её, хоть и понимаю, что он имеет право знать, что у него есть сын. Но также понимаю, что если бы он хотел со мной общаться и хоть как-то поддерживать связь — он бы написал, позвонил. Да хотя бы узнавал у Огнева, как я, но нет. Ему всё равно.
Родителям я звоню каждую неделю. Говорят, что скучают и жду, когда я приеду, на что я отвечаю, что не могу, у меня дела. Работа не позволяет вырваться ни на день. Конечно, этим они недовольны, но стараются молчать. Про внука, как бы это ни было неправильно, они не знают. Хочу отгородить от всяких переживаний своего мальчика. Может, потом, но не сейчас точно.
Неизвестно, как ещё они отреагируют на всё это. К тому же, он вылитый Ян, и от этого может возникнуть множество вопросов и большой скандал, и тогда он точно обо всём узнает. И вот тут-то жди беды, потому как я на тысячу процентов уверена, что Бергер будет не просто в ярости — мне срочно придётся покупать один билет в ад, чтобы он не смог меня достать.
Но я не могла по-другому. Прежде всего для меня на первом месте благополучие моего малыша, а потом уже родители и вся остальная семья. Поэтому вот уже четыре года с тех пор, как я уехала, я молчу о том, что у мужа сестры есть сын, а родители — бабушка и дедушка.
Что же до бывшего мужа, то он не появляется. Чему я несказанно рада. Хоть один человек пропал с моих радаров, не считая Бергера.
— Хорошо, хорошо, малыш, я встаю! Но сначала я тебя съем, — резко ловлю его в свои объятия, крепко обнимаю, опрокидывая рядом с собой на кровать.
Малыш смеётся, а я начинаю его щекотать, ловя и запоминая каждое мгновение рядом с ним — с моим маленьким мужчиной.
Наигравшись, с лёгким настроением мы пошли вместе умываться и чистить зубы, а потом готовить завтрак, состоящий из овсяной каши с фруктами и чая. Иногда своему ребёнку я жарю яичницу с беконом, но в основном у нас здоровый завтрак.
Звук дверного звонка нарушает нашу идиллию. Сашка соскакивает со стула и с весёлым визгом мчится к двери.
— Дядя Бальз, — кричит радостно сын, а я умиляюсь этой парочке.
— Саша, не беги, осторожней, — окликаю малыша, но кто меня слушает.
Направляюсь к двери, чтобы впустить желанного гостя в нашу семейную обитель. Сегодня действительно мы договорились с Бальзом погулять в парке недалеко, буквально в двадцати минутах от нашего дома. Погода радует, поэтому лучше всего этот день провести на свежем воздухе, а не сидеть взаперти дома.
— Открывай быстрее, — прыгает малыш, пытаясь достать до ручки.
— Сейчас, проказник, подожди, — весело смеюсь и, повернув замок от себя, открываю дверь, впуская своего партнёра в дом. — Привет, — мило улыбаюсь.
Передо мной стоит Бальз — высокий светловолосый мужчина тридцати пяти лет. Широкая спина и грудь, по-мужски сильные руки, слегка пухлые губы и зелёные глаза. Очень привлекательный мужчина, но не затрагивает ни одной моей струны внутри, как это происходит, стоит мне только вспомнить Яна.
— Привет, — краешки его губ слегка приподнимаются. Смотрит тёплым взглядом на меня, подмигивает, а я заливаюсь краской.
На мне короткие лёгкие шорты и свободная майка, которая длиннее самих шорт, отчего может показаться, что я в одной футболке, но это совсем не так. Рассмотрев меня с ног до головы, мужчина сразу же переводит взгляд на сына, приседает на корточки, протягивает ему руку для рукопожатия.
Маленькая ладошка тонет в широкой.
— Привет, — дарит улыбку моему сыну.
— Привет, дядя Бальз, — отвечает он ему, пожимая руку как настоящий сильный мужчина. Смеюсь в кулачок.
