Лиза Клейпас - Кареглазая моя

Джо никак не отреагировал, и, кажется, не поверил. Господи, да и с чего бы? Как хоть кто-

то мог в это поверить? Стоя там, в лунном свете, он был как ожившая мечта, невероятно

сексуальный в своем помятом смокинге, с глазами темными, как ночь.

– Может, поговорим об этом? – спросил Джо.

Я неохотно кивнула и открыла дверь.

Это был нарочито просто спроектированный домик с одной комнатой, сотканным вручную

ковром, кожаной мебелью и современными светильниками, похожими на хрустальные

оленьи рога. Щелкнув выключателем, я зажгла канделябр в углу и поставила сумку.

Повернувшись к Джо, увидела, что он стоит, опираясь плечом о дверной косяк. Он открыл

рот, как будто хотел что-то сказать, но, кажется, передумал.

– Что? – прошептала я.

– Я знаю, для этого существуют правила. Знаю, от меня ждут, что я притворюсь

безразличным. – Покаянная улыбка тронула его губы. – Но к дьяволу все это. Дело в том, что вы понравились мне с первого взгляда. Вы красивая, интересная женщина, и я хочу

увидеть вас снова. – Его голос смягчился. – На это вы ведь можете согласиться? – Заметив

мои колебания, он прошептал: – Выберите время и место. Обещаю, вы не пожалеете.

Джо оттолкнулся от двери и неспешно приблизился ко мне. Сердце громко заколотилось, от нервного напряжения меня бросало то в жар, то в холод. Слишком давно я не

оставалась в спальне наедине с мужчиной.

Пристально глядя на меня, Джо прикоснулся к моему лицу, обхватил ладонью подбородок.

Я знала, что он чувствует мою дрожь.

– Мне уйти? – спросил он и начал отстраняться.

– Нет.

Я схватила его за запястье прежде, чем смогла себя остановить. Несколько минут назад я

прикидывала, как от него избавиться, а сейчас могла думать лишь о том, как заставить

остаться. Сжимая его руку, я чувствовала кость, мышцы, ощущала мощное биение пульса.

Я его хотела, хотела всеми фибрами души. Мы были одни, мир остался где-то там, далеко, и я отчего-то знала, что, если пересплю с Джо, это будет незабываемо.

Двадцать семь лет я жила заурядной жизнью, и разве желание провести одну ночь с таким

мужчиной – смертный грех?

Я притянула его руку к своей талии и встала на цыпочки, умышленно прижимаясь к нему, такому теплому и сильному. Джо крепко обнял и начал целовать, медленно и глубоко, так, словно приближался конец света и это была последняя минута последнего часа

последнего дня. Что он вытворял ртом, языком... то, как он угадывал мои желания и

исполнял их, было похоже на разговор. На секс. От этого поцелуя я получила больше

удовольствия, чем от любого акта физической близости, который случался в моей жизни.

Отстранившись, Джо прижал мою голову к груди. Так мы и стояли около минуты, тяжело

дыша. Беззащитная, чувствуя внутри полнейший хаос, я ощущала лишь необходимость

прижиматься к нему, чувствовать его кожу. Я схватила его смокинг за лацканы и

постаралась стянуть. Он сорвал его и бросил на пол. Не колеблясь, снова обхватил меня за

щеки и нашел рот. Джо был пылким и решительным, он целовал меня так, будто не мог

оторваться, будто ел что-то невероятно вкусное. Среди жарких поцелуев Джо стиснул мои

бедра и прижал к твердой, нетерпеливой плоти. Желание становилось все острее, пока не

стало казаться, что, не получив требуемого, я умру. Ничто и никогда не вызывало во мне

подобных чувств. И никогда не вызовет.

С такими чувствами нужно бежать навстречу солнцу, навстречу мечте.

– Пойдем в постель, – прошептала я.

И услышала быстрый, неровный вздох, почувствовала борьбу желания с сомнениями.

– Все в порядке, – взволнованно заверила я. – Я знаю, что делаю. И хочу, чтобы ты

остался...

– Ты не должна... – начал он.

– Нет. Должна. – Я опять его поцеловала, вся дрожа от возбуждения. – Ты должен, –

шепнула я ему в губы.

Как и меня, его накрыла волна желания, и Джо жадно ответил на поцелуй, все ближе, все

крепче прижимая меня к себе. Немного погодя он начал нас раздевать. Дорожка из

сброшенной на пол одежды вела к постели. Мы потушили лампу, и лишь свет звезд,

проникавший через щель между штор, слегка смягчал темноту.

Я стянула покрывала и, трепеща, забралась на кровать. Джо опустился на меня. От

прикосновения волосатых рук и ног кожа моя стала до боли чувствительной. Я ощущала

на шее его горячее дыхание.

– Скажи мне, если захочешь остановиться, – услышала я сиплый голос. – Как бы ни было

трудно, я остановлюсь, если ты решишь...

– Знаю.

– Хочу, чтобы ты поняла...

– Понимаю. – Я притянула его к себе.

В этой тихой комнате все казалось нереальным. Со мной вытворяли и я в пылу

чувственной лихорадки вытворяла такое, чего, была уверена, буду потом стыдиться. Джо

целовал мою грудь, ласкал языком изящные округлости, пока соски не приподнялись, и

тогда он начал их облизывать и посасывать так, что все мои чувствительные местечки

запели от наслаждения. Я обхватила его за плечи и вслепую гладила упругие мышцы его

спины.

Умелые уверенные руки Джо поддразнивали внутреннюю поверхность моих бедер,

побуждая их раскрыться. Подушечкой большого пальца он задел место настолько

чувствительное, что я вскрикнула и выгнулась навстречу. Его палец проник глубоко в

меня, неистово лаская влажную пульсирующую плоть. Я напряглась всем телом, чтобы

удержать это ощущение, вобрать в себя наслаждение.

Всем своим весом Джо навалился на меня и развел мои ноги своими. Задыхаясь, я едва

смогла выдавить несколько слов... «У нас нет защиты, нам нужно что-нибудь...»... Он

успокоил меня хриплым шепотом, потянулся к прикроватному столику за своим

бумажником – я даже не заметила, когда он его туда положил. Услышала, как разрывается

фольга. На миг отвлекшись, удивилась, когда он успел, как умудрился...

Все мысли улетучились, стоило почувствовать давление его плоти, неспешные движения, тесное вращение. Джо скользнул в меня медленным, но мощным толчком, одно ощущение

расцветало вслед за другим, горячее, сладкое и сводящее с ума. Я вскрикнула.

– Ш-ш-ш... – шепнул мне Джо на ухо.

Он просунул руку мне под бедра, приподнимая. Каждым движении он словно ласкал меня

своим телом, волоски на его груди дразнили мою грудь. Никогда я не ощущала столько

всего сразу. Каждый миг между ударами сердца и вдохами заполнялся первобытным

удовольствием, пока я уже больше ничего не видела и не слышала. Разрядка отозвалась