Рейчел Гибсон - Тот, кто станет моим
«Коннор еще не знает того, что ты – недостойный его самовлюбленный болван. Но в один прекрасный день он это поймет». Сэм помнил ту ночь, когда перестал ждать, перестал желать, чтобы отец пришел на его игру. Ему было примерно десять лет, когда он уяснил: его отец никогда не будет делать того, что делают для своих детей другие отцы. Никогда не будет гонять с ним шайбу. Никогда не придет ни на одну из его игр. Сэм никогда не поднимал глаз, чтобы увидеть, как отец сидит на трибуне вместе с его матерью и сестрой, потому что знал: его там нет и не будет.
Сэм провел подушечкой большого пальца по запотевшему горлышку бутылки, собирая прохладные капли до тех пор, пока они не перелились через его палец. У него действительно был тяжелый график. В течение сезона бо́льшую часть своего времени он проводил на выездных играх. И все же Сэм не отрицал того факта, что полностью переложил ответственность за воспитание сына на плечи Отэм. А он всего лишь наезжал время от времени в город, проводил немного времени с сыном, а потом уезжал снова. Отэм была более ответственной. Настолько, что иногда Сэм с трудом узнавал в ней ту девушку, с которой встретился в Вегасе.
Прохладный влажный воздух коснулся лица Сэма и его разгоряченной шеи. Он всегда говорил себе, что качество важнее количества. Только прав ли он? Сэм был уверен, что слышал, как нечто подобное сказал детский психолог в одной из новостных программ. Но прошлым летом у него было больше обязанностей, чем когда-либо. После победы он вынужден был присутствовать на множестве различных мероприятий.
Сэм поднес бутылку с пивом ко рту и сделал большой глоток. Уик-энды в Вегасе и отвязные вечеринки с приятелями не входили в число его обязанностей. И все же несколько раз он действительно отменял встречи с Коннором ради своих друзей. А может, он делал это чаще. Но он даже не подозревал, что Коннора так расстроит его отсутствие. Не представлял, что его малыш рыдает в подушку.
Сэм опустил бутылку и поставил ее на подлокотник кресла. Он, как никто другой, должен был это предусмотреть. Он знал, что иногда люди попадают в настоящее дерьмо, и когда это случается, менять что-либо уже поздно.
Сэм помнил ту ночь, когда двое полицейских постучали в их дверь и сообщили матери, что ее мужа убили во время рейда на ферме в Муз-Джо. Констебль Леклер первым ворвался в дом и был первым из четверых убитых. Сэм помнил, как смотрел на гроб отца, стоящий рядом с тремя другими. Помнил его красную униформу, которую тот так любил и предпочел семье. Сэм помнил, как плакали другие дети, потерявшие отцов. Помнил, как держал за руку плачущую сестренку Эллу и слушал тихие рыдания матери. Помнил охватившее его чувство стыда. Ведь он почти ничего не испытывал к человеку, которого все любили и считали героем.
Сэму было пятнадцать лет, когда ему пришлось взять на себя отцовские обязанности и стать главой семьи. А обязанности старшего брата десятилетней девочки он и вовсе воспринимал крайне серьезно. Он всегда присматривал за ней, а она следовала за ним тенью. Тенью с белокурыми волосами, собранными в хвост. Он заменил Элле отца. Стал в ее наивных голубых глазах настоящим героем.
Сэм взял бутылку за горлышко и принялся вертеть ее в пальцах. Он никогда не хотел быть чьим-либо героем. Бог свидетель, у него ничего не вышло в случае с Эллой, но ему действительно хотелось, чтобы его сын засыпал с мыслью о том, что отец его любит.
Мысли Сэма плавно переключились на маму Коннора. Наверное, ему действительно стоило позвонить Отэм и предупредить ее, что они задержатся. Хотя, если честно, подобная мысль даже не пришла ему в голову. Он вообще не считал, что поступает неправильно, до тех пор, пока не увидел, сколько раз позвонила ему бывшая жена. Только тогда он понял, что сделал что-то не то. Ему не обязательно было видеть, как она бежит вниз по ступенькам, чтобы понять: у него проблемы. Черт, он знал об этом, едва только свернул на их улицу. Только вот совсем не рассчитывал на то, что Отэм будет выглядеть такой необузданной и разгоряченной. Ее рыжие волосы разметались по плечам, а зеленые глаза горели огнем. И если бы она не открыла рот и не начала изрыгать ругательства, он мог бы оказаться в весьма неловкой ситуации, предавшись воспоминаниям, когда она выглядела подобным образом в последний раз. Совершенно обезумевшая и набросившаяся на него, точно дикая кошка. Только в тот раз ею руководила вовсе не злость. Она срывала с него одежду до тех пор, пока он не оказался полностью обнаженным, а потом покрыла его тело поцелуями, заставляя его задыхаться и желать большего.
Когда Сэм увидел ее впервые, она танцевала, положив одну руку за голову, а другую на живот. При этом она медленно и соблазнительно покачивала бедрами. Сэм направился к ней, прежде чем успел сообразить, зачем ему это нужно. Он остановился у нее за спиной и положил руки на ее талию. И едва только он коснулся привлекательной незнакомки, его охватило странное ощущение. Словно низ живота пронзила горячая молния.
А потом незнакомка ударила его локтем именно в то место, по которому только что разлилось тепло. Только после этого она повернулась к нему лицом. Ее глаза округлились от испуга, и Сэму показалось, что она бросится бежать. Он не осуждал ее за это и в то же время не хотел отпускать.
Отэм оказалась в его постели вовсе не в ту первую ночь. Но когда это случилось, они ее уже не покидали. При виде бывшей жены, сбегающей по ступеням крыльца, Сэм тотчас же вспомнил, как она выглядела под ним полностью обнаженная. Вспомнил ее молочную кожу и тугие груди, которые он щедро покрывал поцелуями. Отэм была не совсем в его вкусе, но ее тело оказалось совершенным. И в те несколько дней в Вегасе, где все казалось нереальным, она была для него совершенством.
Сэм поднес бутылку к губам и сделал большой глоток. А потом он проснулся, выжатый как лимон, страдающий от похмелья, и только тогда понял, что натворил. Он женился на девушке, которую встретил всего лишь несколько дней назад и которую совершенно не знал. Черт, он не знал даже, где она живет.
За месяц до этой катастрофы в Вегасе он подписал пятимиллионный контракт на три года с командой «Чинукс». И вот теперь единственный необдуманный поступок поставил под угрозу все его будущее. Одним необдуманным поступком он изменил свою жизнь раз и навсегда. Жизнь Отэм тоже.
Он так и не понял, что взбесило Отэм больше всего. То обстоятельство, что он бросил ее в отеле «Цезарь», даже не попрощавшись, способ, каким он потребовал развода, или его настойчивое требование установления отцовства. Но только одно из всего этого Сэм хотел бы изменить, если бы смог: то, каким образом он расстался с Отэм. Если бы можно было все вернуть назад, он взял бы себя в руки и попрощался. Это было бы трудно, но справедливо и правильно.
