Татьяна Алюшина - Крымский роман
Вот как напереживалась!
Она проснулась, когда Даша закидывала на третью полку свернутые матрасы.
– Мы уже подъезжаем, вот и убираем постели, – пояснила свои действия девушка.
Они с Устиньей Васильевной суетились, проверяли – не забыли ли чего, пересчитывали сумки.
Поезд притормаживал.
– Ну все, Наталья, до свиданья, счастливо вам доехать. Пусть у вас все будет хорошо. Вы очень красивая пара! – уверенно сказала Устинья Васильевна.
Наталья от удивления даже рот открыла.
– Что вы так смотрите? У меня глаз острый: я всегда вижу – у кого сложится, а у кого нет. Бабка моя ясновидящей была, и мне кое-что от нее в этом смысле перепало, – усмехнулась ее растерянному виду женщина и уверила: – Вы с Антоном Александровичем очень друг другу подходите, я сразу почувствовала: у вас все получится! Спускайтесь, я вас перекрещу и поцелую – на прощание и на удачу.
Совершенно обалдев от такого напутствия, Наталья спустилась вниз, подставила щеку для поцелуя и дала себя перекрестить.
Устинья Васильевна подхватила сумки, кивнула ободряюще и вышла. Даша, пропустив ее вперед, остановилась в дверях:
– До свидания, Наталья Александровна. Вы маме верьте, она еще ни разу не ошибалась. Счастливого пути!
«Вот это да! Казалось бы: совсем простецкая тетка, а смотри-ка, все углядела!» – удивилась Наталья.
Она подсела к окну и смотрела, как встречают родственники Дашу с мамой. Они обнимались, целовались, что-то весело говорили все одновременно, хохотали. И было понятно, что прибывшим очень рады, что их давно ждут и любят…
Наталья так за них порадовалась, что на глаза набежали слезы.
Поезд тронулся, постепенно набирая ход.
В купе стояла непривычная тишина: никто не шуршал обертками, не звенел ложечкой в стакане, не предлагал чаю с вкусностями.
Наталья думала, что вот через два часа ее тоже будут встречать и будут объятия, поцелуи, громкие разговоры и радость встречи. Перебивая друг друга, дети примутся рассказывать самые последние важные новости…
И так хорошо, так радостно, что они есть на свете, ее близкие люди, что она с ними скоро снова будет вместе, а впереди целый отпуск!
Открылась дверь, и вошел Антон.
В руках у него была бутылка крымского красного вина, фрукты и шоколад.
– Сухого не было, я взял крепленое, надеюсь, тебе понравится. Правда, за качество не отвечаю, ибо купил его на платформе. Бог их знает, что они там продают!
Перекинув все покупки в одну руку, он закрыл дверь и защелкнул замок.
Подошел к столу, поставил бутылку, положил все покупки.
Выдернул Наталью из-за стола, прижал к себе и заглянул, очень близко, ей в глаза…
Какое-то мгновение они смотрели не отрываясь друг на друга, а когда уже невозможно, совсем невозможно оказалось ждать – поцеловались.
Это было так ярко, так сильно, с каким-то пронзительным ощущением вселенского узнавания. Как будто они всю жизнь знали, что у них только так и может быть, и удивлялись: как это они не догадались раньше!
И где до сих пор были?..
И вот наконец-то, ну наконец-то, все правильно!
И страшно хочется еще, еще побыть там, где только они двое, а может, и остаться там навсегда!
Антон, не прерывая поцелуя, сел и усадил к себе на колени Наталью, отстранив ее от себя, заглянул в глаза, поцеловал в распухшие губы, а потом прижал к своему плечу ее голову.
Сердца громко бухали, как будто стучались в грудь друг к другу и просили, умоляли впустить…
– Нам надо остановиться, – ему с трудом удавалось говорить.
– Зачем? – спросила она.
– Потому что еще чуть-чуть – и я возьму тебя прямо здесь!
Она помолчала и предположила:
– Здесь, наверное, неудобно.
Он не ответил.
Отодвинул ее от себя, всмотрелся в ее лицо, поцеловал в щеки и совсем легко – в губы.
Поднял ее со своих колен и поставил. Ната держалась за его плечи – ноги у нее слегка дрожали и слушаться пока отказывались.
Ринков поправил чашечку ее лифчика, в горячке объятий сдвинутого вниз, застегнул «молнию» на ее рубашке, тоже неизвестно как и когда расстегнутую, взял нежно руками за голову, поцеловал коротко, приподнял за талию, посадил на полку напротив и почти торжественно пообещал:
– Когда мы будем в первый раз заниматься любовью, мы будем делать это в кровати, в большой кровати. Всю ночь. А если повезет и не отвлекут дела – то и день.
Она молчала, смотрела на него.
– Давай попробуем вино и фрукты, – предложил Антон преувеличенно бодро.
Он встал, достал из своей сумки какой-то замысловатый нож и занялся открыванием бутылки.
Наталья все так же молча наблюдала за его действиями.
Ринков разлил вино, развернул пакеты с фруктами и протянул ей стакан.
Она взяла, подвинулась за стол, ближе к окну.
Они держали стаканы и смотрели друг на друга несколько мгновений, а потом чокнулись и выпили.
Вино оказалось терпким, сладким, настоящим крымским, замечательным.
– Может, ничего еще и не будет, – наконец подала голос она.
– Наталья, ну ты же умная, что ты всякую ерунду городишь? Конечно, будет! Еще как будет! – безапелляционно заявил он.
– Антон, вот мы сейчас приедем: меня встречают, тебя встречают. Тебя встречают?
Он кивнул утвердительно головой.
– Ну вот, каждый сядет в свою машину, и мы разъедемся. У тебя бизнес, у меня родственники…
– Ну и что? По-твоему, это повод, чтобы не встретиться больше? Кстати, скажи мне свой номер телефона. – Он достал сотовый, занес в память номер, который она продиктовала, и нажал кнопку вызова. Через какое-то время у Наты зазвонил телефон. Она, не очень соображая, что делает, подхватилась, достала сотовый и ответила.
– Вообще-то это я звоню, – сказал Антон, нажав на отбой.
– Зачем?
– Затем, что ты так боишься меня, что запросто могла дать другой номер. А теперь скажи мне точный адрес и номер телефона твоей мамы. И запиши мой!
Она продиктовала адрес и телефон, записала его номер, убрала мобильник в сумочку и залпом допила вино в стакане.
– Ух ты! – восхитился Антон. Он налил ей еще вина и стал разламывать на кусочки шоколадку.
– Ты любишь сладкое? – спросила Ната.
– Не очень. Это для тебя.
– Я не люблю сладкое. Я люблю мясо и рыбу, а торты, мороженое, шоколад – это не мое. Бывает, захочется, но крайне редко.
– Девушка, вы полны сюрпризов, я еще не встречал женщин, которые не любят сладкое, – усмехнулся Ринков.
– Ну вот, теперь встретил, – сказала она.
