Договорились - Ирина Воробей
Искренний восторг сестры порадовал девушку. Операция удалась. Сказочность не была нарушена. Про себя она похвалила Зайкина, что не оплошал.
– Он очень ласковый, – веселая горделивость в голосе Полины сменилась грустной мечтательностью на несколько долгих секунд. – Смущался поначалу сильно, а потом после вина расслабился и стал болтать без умолку. Всякие приколы рассказывал.
Девчонка еще минут десять воспевала Зайкина и то, какое нестандартное и уютное свидание он ей устроил. Карина слушала сквозь дырявую душу. На мгновение в уме пронеслась досадливая мысль: «Я могла бы быть на ее месте», но она тут же выдрала ее с корнем. В голове и так хватало сорняков, которые мешали трезво мыслить и нормально жить, а в душе и подавно все поросло колючим плющом. Сестренка осталась довольна – миссия была выполнена. Облегчение постепенно расслабляло нервы.
– В общем, в следующий раз мы идем в кино, – Полина довольно хихикнула в трубку. – Он обещал мне написать.
Карина обомлела. Нервы снова натянулись. Мозг отказывался обрабатывать информацию.
– В смысле, в следующий?
– Ну, в смысле, у нас будет еще одно свидание. И, может, даже не одно.
Челюсть девушки отвисла. Она долго не могла ее сомкнуть.
– Прикинь, как мне сразу повезло! – заполнив тупую паузу, воскликнула сестренка. – Я даже не рассчитывала, что все так обернется. Но он милый. Пожалуй, я дам ему шанс.
– Зачем?
– Ну, как зачем? – голос вдруг стал возмущенным. – Выйду за него замуж, нарожаю детей и буду жить припеваючи. Такие варианты на улице просто так не валяются! Надо брать, пока горячо.
Карина стукнула себя ладонью по лбу.
– Поль, он же купил тебя! – она не знала, к чему еще взывать.
– Не он меня купил, а я ему продалась. И вообще какая разница? Даже за деньги может быть по любви.
– Не может!
– Это ты так думаешь. Мы с Кириллом сразу друг другу понравились. И Трунов твой тебя ведь не просто так покупает. Я бы на твоем месте лучше задумалась, чем мне завидовать.
– Какая нахрен зависть?! – Карина уже не могла не кричать – в груди поднялся рокочущий гвалт.
– Все, я уже к дому подошла. Мне пора. Подумай на досуге о своей никчемной гордости.
После коротких гудков девушка взревела от ярости. Злилась и на сестру, и на Зайкина, но больше всего на себя. Хотелось просто выпрыгнуть в окно и расшибиться об асфальт в лепешку. Остаться кровавым пятном на отвращение прохожим, смыться многодневными ливнями в канализацию и уплыть вместе с рекой в какое-нибудь море, а там уже раствориться навсегда.
Но сперва стоило разобраться с Зайкиным. Он написал ей в мессенджере, пока она разговаривала с сестрой: «Кариша! Она вынудила пригласить ее в кино! Спаси меня!».
– Ты – идиот, Зайкин! – прокричала Карина в трубку, не дожидаясь приветствий.
– Почему я-то сразу?! – раздался виноватый голос. – Она меня реально вынудила! Ты же сама мне сказала не портить ей сказку. Я, как мог, строил из себя дурака, который вообще намеков не понимает. Она потом просто в лоб спросила. Не мог же я признаться во всем. Ты бы меня точно прибила. Что мне оставалось делать?
– Агкх!!!
Девушка взревела, как Кинг-Конг, вскинув лицо к потолку. Казалось, ярости хватило бы на весь город, чтобы смести его до основания.
– Как ты бесишь! Ничего нормально сделать не можешь! Нормально вообще не про тебя!
– А на что ты рассчитывала? – его голос вдруг зазвучал холодно. – Ты сама сделала все, чтобы она в меня влюбилась.
Совесть повторяла его слова эхом в сознании. Гнев тут же прошел, сменившись обреченным разочарованием. Без сил Карина повалилась на диван и уставилась в желтый потолок.
– Она в тебя не влюбилась, – противилась упертая стерва.
– Она далеко не первая. Я понимаю, когда в меня влюбляются.
Глубокий вздох должен был помочь перетерпеть острую досаду. Или ревность. «Ох, Поля, глупая» – ныла душа.
– Ты ведь сделала меня ее идеалом – красивым, богатым и обходительным. Исход был очевиден, – каждое его слово гвоздем впивалось в сердце.
Ребра сжимались под тяжестью вины. Девушка положила руку на грудь.
– Знаешь, тебе есть, чему поучиться у сестры. Она хотя бы не боится своих чувств и желаний.
– Что ты хочешь этим сказать?
Зайкин вздохнул и бросил перед тем, как бросить трубку:
– Короче, объясняйся со своей сестрой сама. Я больше не хочу в этом участвовать.
Карина тут же вскочила и набрала его заново, но он больше не отвечал. Она звонила ему раз десять, но в трубке тянулись только муторные гудки. Сердце барабанило, не давая сосредоточиться и подумать. Срочно требовалось что-то делать.
Не найдя себе места в квартире, она быстро привела тело в более-менее порядочный вид, чтобы не стыдно было выйти на улицу, и, написав Зайкину смску: «Жду в Макдаке», отправилась в кафе возле университета. Там и позавтракала. А он все не приходил. Она ему звонила, а он игнорировал.
Девушка пялилась сквозь окно на улицу в ожидании знакомой яркой фигуры, но мимо проходили только серые и незнакомые.
«Зайкин, я жду в Макдаке. Приходи», – писала она в мессенджере.
«Кариш, у меня дела», – ответил, наконец, парень спустя полчаса.
«Это не займет много времени! Давай, я приду, куда скажешь».
Телефон опять замолчал на целый час. Только она каждые пять минут слала ему короткие приказы прийти или хотя бы ответить на звонок. «Превращаешься в Лину, придурошная», – стыдила совесть. А потом он вдруг сел рядом с ней за стойку с подносом в руке, по которому были разбросаны куриные наггетсы.
Зайкин оделся в привычной манере: оранжевая толстовка с растекающимся по груди разноцветным принтом, белые шаровары из тонкого хлопка, любимые хлюпающие ботинки. Только кудряшки теперь не торчали из-под красной шапочки.
Девушка смотрела на него первые пару секунд как на мираж. Он глядел в упор. Синий действовал как магнит. Один раз зацепившись взглядом, она не смогла его оторвать. «Все-таки любит», – пробежала короткая мысль, от которой сердце неприятно сжалось.
– Зайкин, ты должен мне помочь, – попросила Карина почти шепотом.
На весь зал играла музыка и голоса посетителей сливались в мощную какофонию, следовало говорить громко и четко, но сдавливающая грудную клетку боль не позволяла использовать голос на полную силу. Он опустил взгляд и выдохнул.
– Кариш, я и так себе противен после того, что сделал.
– Почему? – искреннее удивление выразилось в поднятых бровях. – Ей все понравилось. Ты – молодец!
Она схватила его за запястье, из которого выпирала круглая косточка, обтянутая белой кожей. Парень сжал кулак,
