Её вина - Анна Джолос
Сглатываю и киваю. Конечно знаю.
– И кому же? – мужчина забирает фотографию, и это выводит меня из оцепенения, насмерть сковавшего тело.
– Эти часы… принадлежат моему бывшему жениху, – одними губами шепчу я. – Игнату Ахметову.
– Что ж… Тогда примите мои глубочайшие соболезнования, – виновато произносит Звягинцев.
– Он что… мёртв? – всё же решаюсь спросить я, поднимая глаза.
– К сожалению, да. Мёртв. Там… без вариантов было.
Поверить в это не могу. Смотрю на опера и в шоке распахиваю рот.
– Может, врача позвать? Вы очень бледная, – мужчина обеспокоенно вглядывается в моё лицо.
– Нет-нет, не надо – хрипло отзываюсь я, ощущая, как меня трясёт. – Я просто… Мы ведь разговаривали с Игнатом несколько часов назад и теперь…
– Так бывает, увы, – он разводит руками. – А о чём говорили?
– О нашей свадьбе, – глядя в одну точку, отвечаю я. – Простите, я закурю.
– Не думаю, что здесь можно, – возражает он, но я уже щёлкаю зажигалкой и открываю дешёвое пластиковое окно, запуская внутрь немного свежего воздуха.
– А с отцом вы когда общались крайний раз?
– Тоже недавно, – выдыхаю дым и зажмуриваюсь, вспоминая наш диалог.
– Какие планы у него были на сегодня? Есть предположения, почему ваш жених и отец оказались в одной машине? – ненавязчиво продолжает свой допрос следак.
– Игнат… заместитель моего отца.
Не могу говорить о нём в прошедшем времени. Не могу. Это так… странно.
– То есть ваш отец и жених работали вместе, я правильно понимаю?
– Да.
У меня в голове такой хоровод мыслей, что дурно становится.
Куда они направлялись?
И кому понадобилось взрывать автомобиль отца?
– В машине был третий человек.
– За рулём? – тушу сигарету о блюдце горшка, в котором растёт кривой кактус.
– За рулём, – кивает он.
– Водитель, возможно, – предполагаю я. – Евгений или Юрий. Они посменно работают. Папа очень редко ездил сам.
– Ясно. Нужно сообщить родственникам.
По его тону я понимаю, что водитель тоже не выжил. Снаружи слышится какой-то шум. Крики, чей-то громкий спор.
– Где он? Где мой Витечка? ГДЕ, я вас спрашиваю?!
Узнаю этот истеричный голос.
Кристина.
В дверь стучат, и в проёме появляется растерянное лицо молодого опера.
– Анатолий Саныч, там это… жена Барских приехала.
– Пропустите меня! Пропустите я сказала! Кто у вас тут главный?
А вот и она сама. Оттолкнув паренька, протискивается в кабинет.
– Арин, о Арин, ты здесь! Что происходит? – верещит, всплёскивая руками. – Мне позвонили и ничего толком не сказали. Велели приехать в больницу и…
– Не кричи, Кристин, прошу, – поморщившись, перебиваю её я.
В голове пульсирует просто адски.
– Скажи мне, скажи… что с Витей?! – требует, по-детски топнув каблуком.
– Папа в реанимации, – тихо сообщаю я. – Говорят, что его машину взорвали.
– Что? – она оседает на койку, стоящую у стены.
– Спокойно.
– Как же так?! Но кто? Кто? Что значит взорвали? – кудахчет невпопад. – Витя… Мой Витя, что с ним? ЧТО?
– Таак… Простите, – обхожу Звягинцева и выхожу в коридор.
Набираю воды в кулере и возвращаюсь. Кристина к тому моменту успевает закатить очередной перфомэнс. Бьётся в истерике, кричит, мотыляет головой из стороны в сторону.
– Выпей. Давай, – присаживаюсь рядом и настойчиво вкладываю в её ладонь пластиковый стаканчик.
– Арина, Арин, Витечка умирает там, да? – вопит громогласно.
— Нет, он справится. Справится, слышишь? Пей, пожалуйста.
У неё так трясутся руки, что мне вдруг становится искренне жаль её.
— Ариша… Он умирает? Умирает, да?
Хватается за меня. Цепляется за плечи.
– Вы с Витей – всё, что у меня есть. Всё… – всхлипывает и шумно тянет носом воздух.
Поглаживаю её по спине. Мы с ней, мягко говоря, не ладили после их свадьбы, но сейчас это разве имеет значение?
– Он умирааает! Умираааает!
Не могу это слушать.
– Нет. Перестань! Всё будет хорошо, Кристин. Папа – сильный. Он выкарабкается, ему ведь ещё наследника растить, – убеждаю её я, а у самой из глаз текут слёзы. – Он справится. Обязательно справится.
– Ааа, – воет она пуще прежнего. – Мне плохо.
– Что такое? – отодвигаюсь и внимательно её осматриваю.
– Живот, – кривится она. – Болит. И сердце тоже. Ох, как болит!
– Позовите врача, пожалуйста.
– Я так понимаю, вопросы оставим на потом? – осторожно интересуется Звягинцев.
– Какие сейчас могут быть вопросы? – зло отвечаю я. – Идём, Кристин. Надо срочно показать тебя врачу…
Глава 73 Арина
– А поаккуратнее нельзя? – охает Кристина, глядя на то, как опера переворачивают наш дом вверх-тормашками.
Видимо, нет. Чего церемониться с чужими вещами?
– Поставьте эту вазу на место, она из Египта! Не трогайте картины, вы хоть представляете их стоимость? Арин! Да что они себе позволяют? – верещит она. – Давай-ка срочно звони нашему адвокату!
– Нет смысла, – отзываюсь я. – Имеют право. У них есть ордер на обыск, так что всё по закону.
– По закону? Да они нам весь дом так разгромят! – недовольно кричит брюнетка. – И что эти люди вообще пытаются здесь отыскать? М?
– Не знаю, без понятия.
Это на самом деле так. Я действительно не знаю. Полагаю, отрабатывают какую-нибудь из версий.
– Слушай,
