Сложности - Кристен Эшли

Мой желудок буквально упал от того, что я увидела дальше, а Хикс прорычал из-за моей спины, когда мы увидели фотографию Хикса, прижимающего меня к прилавкам в магазине, сделанную в тот момент, когда он держал руку на моей шее и его лицо было прямо перед моим:

— Господи Иисусе.

— Хочешь еще? — раздраженно спросил Кит, и следующий взмах пальца показал фотографию, на которой я заклеивала нос пластырем после инцидента на кухне. Фотография была сделана в тот понедельник, когда Хикс провожал меня до своего «Бронко», чтобы отвезти в больницу для смены повязки.

— Может еще? — продолжил Кит, снова проводя пальцем, и у нас появилась фотография, на которой я вхожу в салон на этот раз с пластырем на носу, но с ужасными синяками под глазами. — Я не знаю, как этот придурок удерживает тебя, Грета, но сейчас все закончится.

Я перевела взгляд с телефона на него, чувствуя, как Хикс вдавливает мою руку в свою грудь, поэтому убрала ладонь, но переместилась таким образом, что его грудь теперь вдавливалась в мою спину, в ответ я прислонилась к нему.

— Кит, Хикс не делал этих вещей со мной.

— Да, твоя мать предупреждала, что ты так скажешь. Маленький городишко, поганый грязный шериф, которому сходит с рук издевательства над женщинами. У него есть власть, сила. У него есть способы испортить тебе жизнь и сделать так, что дела из плохих станут отвратительными, и ты не можешь уйти. — Его взгляд переместился с меня на Хикса. — Жена взбрыкнула? Терпела годами, а потом, наконец, выгнала тебя из дома? Вот тебе и пришлось искать свежее мясо.

— Грета, разберись с этим парнем, — прорычал Хикс у меня за спиной.

— Кит, посмотри на меня, — приказала я.

Он не смотрел на меня. Не сводя глаз с Хикса, он заявил:

— У тебя есть десять секунд чтобы убраться, ублюдок. Если нет, я выкину тебя, и если у меня возникнут проблемы с тобой и твоими помощниками, поверь, мои адвокаты превратят тебя в фарш, а эти фотографии попадут во все газеты от Айовы до Невады.

— Грета, — предупредил Хикс.

— Кит, посмотри на меня.

Прошла секунда, прежде чем он это сделал, его лицо застыло в гневе, но затем немного смягчилось, прежде чем он сказал:

— Дорогая, все в порядке. Все закончилось. Пожалуйста, иди сюда.

— Это Энди поставил мне синяк.

Он покачал головой.

— Не делай этого. Не покрывай его. У него может и есть власть здесь, детка, но он не может злоупотреблять ей таким образом, и я прослежу, чтобы он это усвоил.

— Энди был у меня на выходных. И пошел дождь.

Кит заметно напрягся.

Он знал об Энди и дожде.

— А сломанный нос, прости, что мне приходится рассказать таким образом, но у меня появился поклонник в клубе, который оказался мерзавцем и напал на меня на моей же кухне. Он сломал мне нос. Я смогла вырваться и побежала к Хиксу. Его дети позаботились обо мне, пока он и его помощник арестовывали парня. И теперь он отбывает пятилетний срок в тюрьме Небраски. Это занесено в протокол, так что тебе не составит труда убедиться в моих словах, не говоря о том, что это было освещено местной газетой. Что касается синяка под глазом, то тебе надо спросить Энди. Если он вспомнит, то расскажет. Но это так расстроило то, что он сделал, так что я бы предпочла, чтобы ему не напоминали об этом, если он все же забыл. — Я облизала губы и поспешила продолжить: — Мать солгала, Кит. С тех пор, как она приехала сюда, у нас было несколько стычек, и она активизировалась. Она издевается надо мной, над Хиксом, над Энди, а теперь… над тобой.

Он внимательно смотрел на меня.

— Это правда, и мне очень жаль, — продолжила я. — Мне очень, очень жаль, что она накормила тебя этими ужасными историями, но все это неправда. Та фотография, где мы с Хиксом в продуктовом магазине была сделана в первый раз, когда он увидел меня с синяком. Мама встречается с местным метамфетаминщиком, и Хикс беспокоился, что они меня обработали. Он был немного расстроен. Но это не то, чем кажется. Он просто очень переживал за меня.

Кит просто продолжал смотреть на меня.

Тогда я продолжила объяснять:

— Она… ну, она явно неравнодушна к Хиксу. Наверное, потому что он арестовал ее, когда она устроила сцену в приюте, а ты знаешь мать. Она не очень любит, когда все идет не по ее, и очевидно, что если она устроит скандал, то местный шериф может вмешаться, и она не добьется своего. Так что он уже был у нее на прицеле, когда мы… сошлись. Но теперь ясно, что он стал мишенью и вот все… именно так.

Кит молчал и продолжал смотреть на меня.

— Я говорю правду, дорогой, — мягко проговорила я. — И думаю, ты это понимаешь. Она может вести себя просто отвратительно, и ты знаешь это не хуже меня. Но в последнее время она дошла до крайности, судя по всему, — я неуверенно протянула руку в его сторону, — видишь.

Он еще секунду смотрел на меня, прежде чем выражение его лица стало каменным. Он отвел глаза в сторону, поднял руку, как будто собирался сделать то, что делал, будучи расстроенным, а именно — запустить руку в волосы. Вместо этого он опустил руку, и его взгляд скользнул по Хиксу, а затем вернулся ко мне.

— На тебя напали на твоей кухне? — спросил Кит.

— Сейчас я в порядке.

— На тебя напали на твоей кухне. — На этот раз это было утверждение, слышался гнев с немалой толикой боли, которую я не только услышала, но и увидела на его лице.

Я знала эту боль.

Он беспокоился за меня. Он ненавидел то, что со мной произошло. Но, может быть, больше всего ему было ненавистно то, что я обратилась к Хиксу, который позаботился обо мне, а сам Кит впервые слышит об этом, хотя именно Кит всегда заботился обо мне.

— Я в порядке, — прошептала я.

Он снова пристально посмотрел на меня, причем сделал это жестко, потом его глаза, наконец, переместились на Хикса, а затем вновь вернулись ко мне.

— Я не отвечал на ее звонки, — сказал он уже спокойней, но все еще сердито, а также с обидой, все еще чувствуя боль.

— Кит… — начала я.

— Потом она прислала фотографии, и я ответил