Её вина - Анна Джолос
Обхожу машину слева и снова забираюсь в салон.
– Ещё какие-то пожелания? Молитву муженьку перед смертью прочитать? – стебётся он.
– Мне нужно, чтобы ты убил их обоих.
Перестаёт смеяться. Изумлённо вскидывает бровь.
– То есть…
– Ахметова тоже.
Присвистывает. И смотрит на меня уже по-новому. Оценивающе.
– А ты часом не заигралась ли в вершителя судеб?
– Ой, а кто это мне тут мораль читать пытается? Не наёмный ли убийца? – усмехаюсь и лезу в сумку. – Плачу тройную сумму. Ты моё предложение услышал. Откажешь – я всё равно Игната уберу. Не твоими руками, так чьими-нибудь ещё.
– А я думал, вы заодно…
– Тебе не всё равно ли? Главное, выполнить работу и получить наличные.
– Ты права, мне абсолютно по херу, кого убирать. Просто любопытно стало.
– Любопытство оставь при себе. Ну так что? Да/нет? Не будем понапрасну тратить время друг друга. Я итак уже на ногти из-за вас опоздала.
– Да согласен я, не кипишуй, колобок. Этот заносчивый хер мне сразу не понравился.
– Игнат и Виктор с недавних пор бизнес-партнёры. Не знаю, может, укокошишь их в офисе?
– Вряд ли получится сразу двоих, но я что-нибудь придумаю, не сомневайся.
– Да это в принципе неважно. Главное, чтобы по итогу было минус два.
– Предоплату гони.
Ухмыльнувшись, протягиваю ему пачку денег. Так и думала, что согласится. Жажда наживы она такая… заставит пойти на самые крайние меры. Это я знаю по себе.
Наконец, довольная сложившимся раскладом, отправляюсь на маникюр. Долго выбираю цвет и рисунок, обсуждаю с Наташей свежие сплетни и ещё пару часов со скучающим видом брожу по бутикам. Шоппинг, к сожалению, не доставляет прежнего удовольствия, потому что из-за прилично округлившегося живота дизайнерские шмотки смотрятся на мне просто отвратительно. Про то, что я не влезаю в свой размер – вообще молчу.
– Вы так чудесно выглядите, Кристин! – добивает своей лестью знакомый продавец-консультант из отдела нижнего белья.
Я бы вылила на неё ушат дерьма, но в этот момент звонит Виктор и сообщает о том, что меня ждет водитель.
Мог бы и сам приехать хоть раз. Вечно занят!
Пока еду в машине, раздражаюсь всё больше. Снова внутри происходит не пойми что. Толкается и это неприятно.
Ненавижу! Как жаль, что поздно делать аборт. И как же меня бесят счастливые морды будущих мамашек, трубящих направо и налево о радостях беременности. Лживые насквозь! Какие тут могут быть радости? Первое время без конца блюёшь. Потом начинаешь безостановочно есть, с каждой неделей увеличиваясь в размерах. Теперь ещё и это. На последних месяцах небось все органы мне отобьёт?
Виктор встречает меня в гостиной. Падаю без сил на диван и прикрываю веки.
Как же я устала!
– Кристиночка, на тебе лица нет.
Да неужели? Может это оттого, что я задолбалась вынашивать в себе твоего наследника?
– Дорогая, – чувствую, что он близко.
Открываю глаза. Присел прямо передо мной, с беспокойством всматривается в лицо.
– Как там наш малыш? – дотрагивается до моего живота. – Толкается. Толкается, Кристин!
Правда, что ли???
Вскидывает на меня глаза. Взгляд счастливый донельзя. Улыбается. Однако замечает мою реакцию и хмурится.
– Тебе нехорошо, да?
– Беременность – это не отдых на Мальдивах, Витя, – ощетиниваюсь тут же.
– Снова злишься, Кристин? Давай съездим в клинику, если тебя что-то беспокоит. Не стоит подвергаться риску, это опасно.
– А тебя, я смотрю, только твой драгоценный малыш и беспокоит, – выплёвываю раздражённо.
– Кристин, ты же знаешь, что не права.
Молчу. Надо держать себя в руках, а получается это в последнее время крайне неважно.
Вообще с тех пор как я залетела, отношения с мужем начали стремительно портиться. Потому что он стал носиться со мной как с яйцом Фаберже. Правильное питание, лучшие врачи, контроль здорового сна. Секс и то стал «нежно-бережливым». Что на ненасытного Виктора ну вообще не похоже.
– Расскажи мне, моя красавица, что тебя расстроило?
– Я сегодня даже туфли не смогла себе купить, – вздыхаю горестно. – Ступни отекли настолько, что ничего не подобрать! Слоновьи ноги!
– Это пройдёт, – поднимается и садится рядом на диван.
– Я корова. А все вокруг пытаются убедить меня в обратном!
– Кристин, – привлекает меня к себе. – Изменения твоего тела – временное явление. Мне, кстати, всё нравится. Ты такая невероятно женственная.
Не могу слушать эту чушь. Но приходится смиренно лежать на его плече и молчать.
– Это твоя первая беременность.
Первая и последняя, клянусь. Больше мне этот ад не нужен!
– Тревога понятна и вполне объяснима, – его горячие губы касаются виска. – Прости, что я постоянно занят. Моя вина в том, что я уделяю тебе мало времени и внимания.
– Прощу, если отнесёшь меня в кроватку. Спать хочу, – капризничаю по привычке.
С радостью исполняет мою просьбу. Поднимает меня на руки и оттарабанивает в спальню. Осторожно укладывает в постель, снимает с меня босоножки и даже делает массаж ступней.
Прям подарок – а не мужчина. Горжусь собой. Превратила его в самого настоящего подкаблучника. Всем капризам потакает.
– Поспите, – оставляет на щеке поцелуй, заботливо укрывает одеялом и выходит из комнаты, предварительно погасив свет.
Вроде эмбрион угомонился. Передышка. Не сказать, что больно, но ощущения какие-то стрёмные. С ужасом представляю себе роды. Надо бы заплатить врачам, чтобы аккуратно достали его через живот. Сама я рожать не собираюсь. Не хватало ещё мучиться в схватках и рвать себе там всё внизу.
Лёжа в темноте, размышляю о том, о сём. Вспоминаю, как начинался наш роман с Виктором. Бурно и стремительно. Я бы так это охарактеризовала.
Виктор был
