Рут Харрис - Последние романтики
– Мне звонили из многих газет, – продолжил он. – «Джорнал», «Таймс»…
– «Геральд», «Кроникл», «Триб» и «Ньюс». Я знаю, знаю! – вмешался Эс. Ай., подняв руки в знак капитуляции, – Пожалуйста! Помни, что у меня язва, и просто скажи: сколько «Сан» должна платить тебе, чтобы ты остался у нас?
Трудно было поверить, что это был тот же самый человек, который позвонил Киму в мае, сразу же после того, как «Сан» поместила его фотографию и интервью.
– Я заплачу тебе сто долларов за эксклюзивный репортаж о рейде на батарею орудий, обстреливающих Париж. – Эс. Ай. говорил по телефону кратко и грубоватым голосом, даже не потратив время на обычные приветствия бывшему посыльному. – При условии, что он будет достаточно хорош для публикации.
– Я напишу его, и он вам понравится, – ответил тогда Ким. – Когда вы хотите получить его?
– Тогда же, когда мне нужно все остальное! Вчера! Вчера! – прокричал Эс. Ай. и бросил трубку.
Летом Ким подрабатывал в редакции «Сан», разнося копии, сигары и кофе, вдыхая запах газетной бумаги и неспокойную атмосферу в комнате новостей и восхищаясь главным редактором Эс. Ай. Брэйсом – ворчливым, выпивающим и жестоким (среди сотрудников этой газеты ходила легенда о том, что Эс. Ай. переехал свою любовницу, когда та приняла в качестве подарка автомобиль от другого поклонника, и оставил ее на тротуаре, истекающей кровью и просящей прощения). Конечная цель Кима заключалась в том, чтобы стать известным писателем, пока же он хотел стать журналистом. Он рассказал о своей мечте Эс. Ай., тот рассмеялся над ним, отхлебнул глоток виски из бутылки, всегда стоящей на его столе, и сообщил ему, что мальчики из высшего света не приживаются в суровом мире газетчиков. Но вместе с тем Эс. Ай. восхищался настойчивостью Кима, изредка брал его на ленч – ленч состоял из шести рюмок виски и сандвича с ветчиной в темном баре напротив здания, в котором размещалась редакция «Сан», – и знакомил его с печатниками, разносчиками, репортерами и агентами по рекламе, работающими в «Сан». Ему нравился Ким: он никому бы не признался, что был поражен социальным происхождением Кима; и в не меньшей мере удивлен, когда Ким вернулся с войны как один из героев того дневного рейда на батарею орудий, из которых немцы обстреливали Париж. Ким написал репортаж, назвав его «МНЕ СКАЗАЛИ, ЧТО Я ГЕРОЙ». Репортаж получился живым, увлекательным и в то же время достаточно сдержанным.
– Неплохо, – заметил Эс. Ай., после того как прочитал его, и тут же отправил в набор.
– Сейчас-то вы дадите мне работу? – спросил Ким. Он просил работу у Эс. Ай. с того самого первого лета, кода начал служить в «Сан».
– Жалованье начинающих репортеров – двадцать долларов в неделю, – сказал Эс. Ай, – Я хочу заключить с тобой сделку. Если ты сможешь вернуться в Париж ко дню перемирия и написать для меня лучшие репортажи из тех, что поступают из Европы, ты получишь работу. Мне нужны статьи, которые заставят людей смеяться и плакать. Мне нужны статьи, которые заставят их просить номера «Сан». Как думаешь, сможешь это сделать? – Ким уже собирался ответить, как Эс. Ай. жестом опередил его. – Я знаю, ты думаешь, что сможешь. Докажи это! И помни, что жалованье – двадцать долларов в неделю, Ни цента больше. Договорились?
– Договорились, – ответил Ким, и они ударили по рукам.
Опьяненный своим романом с Николь, чувствуя в себе силы, о которых раньше и не подозревал, Ким слал свои репортажи из Парижа, наполненные такими подробностями, которые интересовали читателей. Факты всегда соответствовали действительности, а сообщения были написаны как рассказы – с началом, серединой и концовкой, а не в традициях обычной журналистики типа кто-что-когда-где-почему. Они вызвали сенсацию, и Эс. Ай. распорядился поместить их на первой полосе.
– Да, я хотел, чтобы ты справился с этой работой, – сказал Эс. Ай. в декабре Киму, который был все еще слегка бледен после болезни гриппом, – но я не думал, что ты сделаешь это так успешно! Ты не слишком обольщайся, но ты хорош. Ты чертовски хорош. И ты стоишь столько, сколько сможешь заставить «Сан» заплатить тебе, – продолжил Эс. Ай., а его голубые глаза, смотревшие на него из-за очков в проволочной оправе, выражали восхищение. – Скажи мне плохие новости. – Он откинулся назад, со смирением ожидая астрономической суммы.
– Сэр, у нас с вами была договоренность, что если вам понравятся репортажи, которые я пришлю из Парижа, то я получу работу, начиная со следующего года, и жалованье будет двадцать долларов в неделю, – сказал Ким и сделал паузу, видя, как Эс. Ай. нервничает, ожидая услышать, какую же прибавку он собирается потребовать. – Сэр, что касается меня, то я начну работать с первого января 1919 года и надеюсь, что вы будете мне платить двадцать долларов в неделю.
– И только? – Эс. Ай. был ошеломлен. – И это все?
– Это все, что касается меня, – сказал Ким. – У нас ведь была договоренность. Договоренность есть договоренность.
Ким встал, пожал руку Эс. Ай. и попрощался, пожелав своему боссу приятного Рождества и счастливого Нового года.
Через час эту историю уже знал весь газетный мир Манхэттена. Фраза «договоренность есть договоренность» повторялась снова и снова с благоговением и изумлением, и ей предстояло стать частью легенды о Киме Хендриксе, которая представляла его непоколебимой цельной личностью.
К тому времени, когда Ким прибыл в Сен-Луис, он пришел к выводу, что женитьба на Салли будет правильным шагом. Он не сомневался в том, что Салли сделает все, чтобы ему жилось счастливо. Возбуждение, которое окружало его свадьбу и рождественские каникулы, продажа его репортажей в «Пост» и новая работа в редакции «Сан» – все это отодвинуло прошлое; Париж казался теперь очень далеким. Иногда он спрашивал себя, не является ли Николь и его отношения с ней просто плодом его воображения? Но потом он вспоминал шампанское и гвоздики, квартиру с видом на Сену и понимал, что все это было реальным. Горьковато-сладкая история любви, концовка которой была написана в начале. Он просто не знал, что эта боль будет такой сильной.
В канун Рождества отец Кима устроил для него мальчишник. Это была обильная пирушка со многими тостами и большим количеством шампанского. К тому времени, когда вечеринка закончилась, Ким был сильно пьян. Его отец помог ему добраться до его номера в отеле, раздел и уложил в постель.
– В день свадьбы у тебя будет ужасная головная боль, – сказал Лэнсинг. – Хотя я не одобряю этого, но понимаю, что сейчас многие молодые мужчины венчаются именно в таком состоянии. – После этих слов он тихо закрыл за собой дверь и пошел в свою комнату на первом этаже холла.
