Алина Политова - Серпантин

она от нас требовала. Наверное, из-за этого шока, который мы переживали, может

даже внешне незаметного, между нами не было никакой вражды, соперничества или

ревности. Скажи, в каком возрасте человек начинает чувствовать разницу между

сексом и любовью? А в каком обретает способность совмещать это? Врят ли в

двенадцать.

Ева заставила нас думать, что секс всегда подразумевает любовь, и наоборот.

Впрочем, врят ли она сама понимала это. Не смотря на всю её необычность и

парадоксальность, она тоже оставалась ребёнком. Боролась ли она со своими

внутренними противоречиями, как боролся я? Кто знает… Помню, я постоянно задавал

себе вопрос, неужели любовь такая…грязная, пошлая, отвратительная…как ещё я мог

воспринимать то, что Ева вынуждала меня делать. Мне всегда было это неприятно. И

в то же время я безумно любил её. Той первой чистой любовью, для которой не

нужны даже прикосновения. Я просто с ума сходил от того, что не мог разобраться

в любви к ней и ненависти, почти отвращении, к её телу. И вы с Алёшкой тоже

мучились от этого, я уверен. По тебе было ничего не заметно, пока её не забрали

в психушку, но вспомни, как происходило всё у нас с Алёшкой.

Я из круглого отличника превратился в слабого троечника, при чём никто их

взрослых не удосужился узнать, почему так случилось. Про Алёхину успеваемость и

говорить нечего, учёба для него просто перестала существовать. Кроме того, он же

был любимцем учителей, старостой класса, чуть ли не самым пионерским пионером во

всей школе, а в кого превратился? В первостатейного драчуна и забияку, его же

чуть на второй год не оставили! И, опять же, никто не поискал причину такой

метаморфозы. Даже когда он разбил Самойлову губу, — помнишь? — за то, что тот

случайно толкнул Еву на лестнице, ни один человек ничего не заподозрил. Все так

были заняты лужей крови, которая натекла у Самойлова из губы, что даже не

вспомнили из-за чего, собственно, произошла драка.

Вообще Алёшка превратился в психа какого-то, когда связался с Евой. Такое

впечатление, что она высвободила всё плохое, что только было в нём, и что он

тщательно скрывал. И, не смотря на то, что он не дал бы никому пальцем коснуться

Евы, он дико её ненавидел. Те противоречия, что мучили меня, его просто

разрывали на части. Наверное, ему было тяжелее, чем нам, хотя, Гек, я до сих пор

не могу понять, как ко всему этому относился ты? — Эльдар замолчал и

вопросительно посмотрел на друга.

— Прекрасно, — невозмутимо ответил тот

— В этом я сильно сомневаюсь, — покачал головой Эльдар, — слишком ранний первый

сексуальный контакт, как правило, ведет к сильным психологическим сдвигам. Порой

последствия этого ощущаются всю жизнь. Тем более если… Знаешь, мне кажется, Ева

была не совсем нормальной, если не сказать больше. Мало того, что ей требовалась

физическая близость в таком нежном возрасте, так у неё ещё к тому же было целых

три партнёра. И в то же время я не мог бы сказать, что она была достаточно

развита физически. Никакой акселерации или чего-то подобного. Разве это

нормально?

— Думаю, она просто любила каждого из нас по-своему, — возразил Герка, пожав

плечами. — Почему-то тогда всё казалось вполне естественным, и ты не пытался

докопаться до того, нормально это или нет. И никакой грязи, в которую, по твоим

словам втянула нас Ева, мы не ощущали.

— Не ощущали?! — вспылил Эльдар. — Да эта девчонка сама по себе была грязью!

Откуда она вообще взялась, эта порочная сучка!

Неожиданно Георгий рванулся через стол и схватил Эльдара за ворот рубашки.

— Уймись, Расулов, думай, что несёшь! — почти прокричал он ему в лицо.

Люди в зале и бармен удивлённо посмотрели в их сторону. Увидев, что драться

никто не собирается, бармен понимающе улыбнулся и сделал музыку немного громче.

Герка, смутившись посторонних взглядов, тоже скривил подобие улыбки и медленно

сел на место.

Расулов ошарашено хлопал глазами.

— Ты свихнулся, точно.

— Если бы ты знал, через что Ева прошла в своё время, ты бы так не говорил.

Вообще-то помимо всего прочего она была ещё и нашим другом, верно? Стоит ли

вспоминать о ней теми словами, которые ты только что сказал…

Эльдар напрягся и внимательно посмотрел на друга, вмиг забыв об инциденте.

— Она тебе рассказала? — осторожно спросил он.

Георгий лениво достал из пачки сигарету, небрежным жестом прикурил её и,

откинувшись на стуле, выпустил облачко дыма.

— А тебе нет? — невозмутимо спросил он, наблюдая за кончиком тлеющей сигареты.

— Нет, — медленно проговорил Эльдар.

— Но ты спрашивал у неё?

— Нет, мне казалось это нескромным… Расскажи ты.

Георгий улыбнулся уголком рта.

— Пусть сама расскажет, если захочет. Когда позвонит. Ты только не забудь

спросить, она всегда отвечает на вопросы. Хотя… зачем тебе это, ведь для тебя

она уже в прошлом, верно? Просто девчонка из твоего детства. Забудь, давай лучше

жрать, а то всё уже остыло.

Они молча принялись за еду, и Георгий со злорадством заметил, что ему

удалось-таки окончательно испортить аппетит Расулову. Сам же он почувствовал,

наконец, что голоден. Организм настойчиво потребовал восстановления сил,

потраченных утром на блондинку Илону. Одним махом расправился Герка со своей

порцией плова и уже доедал шашлык, когда вспомнил, что Эльдар позвал его, чтобы

поговорить о чём-то другом, не о Еве.

Сжалившись над приятелем, он не стал отвлекать его и решил подождать, пока тот

поест.

Впрочем, Георгий представлял примерно, что собирался обсудить с ним Расулов.

Время от времени Эльдар зарабатывал тем, что отгадывал разные бытовые загадки.

Отыскивал чьих-нибудь пропавших родственников и всё такое. Эдакий корнаутский

Шерлок Холмс. Люди, обращавшиеся к нему, платили огромные деньги за услуги, что

позволяло Эдьке не зависеть от своей институтской зарплаты и существовать вполне

безбедно. Так что его хобби, как называл это сам Эльдар, очень ему помогало. Ну

а ещё ему помогал старый дружок Герка Тимченко, который в силу своей профессии,

славы и природного обаяния мог достать любую информацию, закрытую для простых

смертных.

Когда Эльдар доел кое-как и официант принёс кофе, Герка напомнил Расулову о

разговоре.

— Да, совсем из головы вылетело, — без энтузиазма отозвался тот. — Я тут решил