Лавирль Спенсер - Трудное счастье
Она может подождать. И подождет.
А пока надо быть благодарной за то, что, ложась каждый вечер спать, она чувствует себя уверенно и защищено, и понимает, что ее семья — лучшая в мире.
На следующее утро мысли о Кенте Аренсе постоянно одолевали Тома. Бреясь и причесываясь, он разглядывал свое отражение в зеркале и пытался вспомнить, насколько Кент похож на него. Стоило ему подумать о парне, и он ощущал, как что-то происходило в душе — сердце сжималось, лицо начинало греть — от ожидания встречи и возбуждения. У него есть еще ребенок, третий, кроме тех двух, о которых все знали, и в его крови — новое сочетание генов, что принесет ему другое будущее, позволит добиться других целей, отправиться в другие места, может быть, подарить Тому внуков. Тот факт, что Кент и не подозревает, кто его отец, добавляло к чувствам Гарднера новое беспокойство за мальчика. Все эти ощущения были особенно дороги для Тома, и в то же время вызывали тревогу, ведь неизвестно, как может измениться его жизнь с появлением в ней Кента.
К 11.30, когда новички собрались в библиотеке, директор школы тоже отправился на встречу, едва сдерживая нетерпение, с убыстрившимся пульсом. Зайти туда и встретиться взглядом с семнадцатилетним юношей, впервые без сомнения зная, что это твой сын…
Будь осторожен, Том. Не подходи к нему сразу, не наблюдай слишком явно, не оказывай никакого предпочтения; в зале будут и другие учителя. Действительно, несколько коллег Тома уже пришли и встречали учеников у дверей, когда он появился в библиотеке. Там были школьная библиотекарь миссис Хафф, завуч Норин Альтман, трое кураторов, вместе с Джоан Берлатски, и несколько тренеров. У дверей также собрались те учащиеся, что должны были сегодня исполнять роль гидов.
Том поздоровался со всеми, но в ту же минуту его внимание переключилось на поиски Кента Аренса.
Он без труда обнаружил юношу, ведь тот на полголовы возвышался над всеми окружающими. Кент стоял у книжных полок и, склонив темноволосую голову, листал какой-то том. Его плечи казались еще шире из-за обтягивающей голубой клетчатой рубашки с короткими, до хруста отглаженными рукавами.
«Мой сын, — с колотящимся сердцем и вспыхнувшим лицом подумал Гарднер. — Пресвятая Дева, Матерь Божья… Этот мальчик — мой сын! — Сможет ли он когда-нибудь посмотреть на юношу и остаться спокойным. — Мой сын, вся жизнь которого до настоящего момента прошла мимо меня».
Кент поднял глаза, заметил, что за ним наблюдают, и улыбнулся.
Том улыбнулся в ответ и направился к Кенту, который ставил книгу на место.
— Здравствуй, Кент. Как прошел разговор с тренером Гормэном?
Такой взрослый, думал Том, восхищаясь тем, как держится этот молодой человек. Пожимая протянутую руку, он ощутил словно некий толчок. Если и существует такое чувство, как отцовская любовь, то он испытал его в ту же секунду, как коснулся руки сына: безрассудный взрыв эмоций и осознание своего отцовства.
Рукопожатие было коротким.
— Меня приняли в команду защитником.
— Хорошо, я рад это слышать.
— Большое спасибо, что устроили мне встречу с тренером, это очень помогло.
Они еще разговаривали, когда в зал вошла Челси Гарднер и, улыбаясь, поздоровалась со знакомыми ребятами. Миссис Берлатски сказала:
— Привет, Челси. Спасибо, что пришла нам помочь.
— Что вы, не за что.
— Угощайся — вот пирожные и напитки.
— Спасибо, миссис Берлатски.
Челси увидела накрытый стол в центре зала и подошла к нему. В короткой белой разлетающейся юбочке и ярко-розовом облегающем топе, она выглядела так, словно собралась на теннисный корт. Кожа Челси была загорелой, макияж — простым, ногти не накрашены, спадавшие на плечи волосы по бокам зачесаны наверх и скреплены гребнями, а челка задорно торчала. Девушка и двигалась с быстротой и ловкостью теннисистки. Она взяла банку с охлажденным апельсиновым напитком и, открывая крышку, оглядела толпу собравшихся. Отпив глоток, она заметила, что ее отец разговаривает с высоким, симпатичным темноволосым парнем, которого Челси никогда до этого не видела. Напиток был тотчас же забыт. «Ух ты», — подумала она и двинулась к ним. — Привет, папа, — широко улыбаясь, сказала Челси. Том обернулся, стараясь подавить тревогу, возникшую при появлении дочери. Когда предыдущей ночью она заглянула в их спальню и заявила, что сегодня придет на встречу с новичками, он не смог придумать никакого предлога, чтобы не пустить ее. И все равно это оказалось бы бессмысленным: как бы он сумел удержать дочь от встречи с Кентом Аренсом? Том приобнял ее за плечи:
— Привет, детка.
Но она не смотрела на отца. Все ее внимание сосредоточилось на Кенте, обычная дружелюбная улыбка играла на лице Челси.
— Это моя дочь, Челси. Она на год младше тебя. Челси, это Кент Аренс.
Девушка протянула руку.
— Привет.
— Привет. — Кент ответил на рукопожатие.
— Кент из Остина, в Техасе, — продолжал Том.
— А, ты тот самый парень, о котором папа говорил вчера за ужином.
— Да.
Кент взглянул на Тома, удивленный, что стал темой разговора в доме директора школы.
— У нас за ужином всегда обсуждаются всякие школьные новости, — ответил Том. — Можешь себе представить — мы все четверо проводим здесь целые дни.
— Четверо?
— Моя жена преподает в школе английский.
— А, конечно… Та самая миссис Гарднер. Я буду у нее учиться, — сказал Кент.
— Значит, ты — отличник по английскому, раз собираешься изучать усложненный курс, — вновь вступила в разговор Челси.
В эту минуту миссис Берлатски, взяв микрофон, произнесла:
— Всем доброе утро! Не стесняйтесь, берите пирожные и напитки, потом можете занять места и мы начнем.
Со словами «Мне надо еще повидаться с коллегами» Гарднер оставил молодых людей вдвоем.
— Не хочешь баночку чего-нибудь прохладительного? — спросила Челси. — Или пирожное?
— Пожалуй, напиток.
— А какой? Я тебе принесу.
— Да нет, не стоит.
— Это входит в наши обязанности, чтобы новички чувствовали себя как дома. Я сегодня здесь помогаю. Так какой? — Она уже спешила к столу.
— Пепси, — сказал Кент ей вслед.
Челси почти сразу же вернулась, протягивая ему холодную банку.
— Спасибо.
— Не за что. Давай присядем.
Они заняли места за столом, прихлебывая напитки, и не успели еще перекинуться словом, как миссис Берлатски снова подняла микрофон.
— Я хочу поприветствовать всех новичков, поступивших в школу Хьюберт Хамфри, и всех наших учащихся, которые пришли сюда, чтобы помочь новым ребятам освоиться. Такая поддержка очень ценна. Кто меня еще не знает — я Джоан Берлатски, одна из школьных кураторов. — Затем она представила остальных учителей и персонал, закончив речь словами: — И наконец, я собираюсь пригласить к микрофону мистера Гарднера, нашего директора, который пришел сюда, чтобы поприветствовать вас.
