Кей Грегори - Женись на мне, незнакомец

Бормоча слова, которые бормотал Бранд, когда думал, что она не слышит, Изабелла принялась стряпать ужин.

Значит, он любит детей. Что ж, если он намерен заиметь собственных, ему придется изменить свои привычки. Это она знала точно, хотя бедная мама, смущаясь и краснея, рассказывала ей только о птичках и пчелках.

Интересно, каково это — иметь ребенка? Ребенка Бранда. От этой мысли у нее потеплело на душе. Однако она недолго задержалась в голове Изабеллы, которая сразу же ощутила образовавшуюся пустоту.

Изабелла пустила воду, и горячие капли попали ей на руку. Ох! Еще не хватало. Она поморщилась. Все дело в том, что дети, которых она родит, будут не от Бранда. По крайней мере, если он не решит наконец разделить с ней постель.

Изабелла со стуком поставила кастрюлю в раковину. О Господи! Если Бранд хочет детей, но не хочет их от нее, значит… Нет. Об этом нельзя даже думать. Надо в конце концов заставить его полюбить ее. Если этого не случится, она останется совсем одна в чужом городе. Нет, это невыносимо. Бранд был всем для нее… Ее жизнью… Ее опорой… Ее сердцем…

Изабелла выпрямилась.

— Я его заставляю, — заявила она шкафу. — Заставлю, заставлю. Я…

Дверь открылась, и она замолчала.

— С кем это ты говорила? — спросил Бранд, оглядывая кухню, словно ожидал найти здесь толпу гостей. — Уж не прячешь ли ты нашего друга Гари под кроватью?

— Говорила сама с собой.

Она искоса посмотрела на него. Он задал вопрос как бы из простого любопытства, словно присутствие Гари Роузбоя в их квартире его совсем не трогало.

Не трогает, так не трогает, решила Изабелла. Он не боится Гари. Совсем не боится. Все его мысли об ужине. Однако, подумав, что неплохо все-таки его проверить, Изабелла сказала:

— Я нравлюсь Гари. Но он несерьезно относится ко мне. Заходит, когда ему скучно.

— Не будь дурочкой.

Изабелла прижала руку к груди.

— Я не дурочка. Он знает, что я замужем.

Бранд показал на гвоздики, которые Гари поставил в пластмассовый кувшин.

— Откуда у нас цветы?

— А… Гари принес. Он хотел меня повеселить.

Бранд покачал головой и уставился в потолок.

Изабелла помрачнела.

— Тебе не нравится, что он ходит сюда?

— Почему? — Бранд подошел к раковине и принялся мыть руки. — Просто будь осторожна. Когда дело касается женщин, Гари Роузбой точно знает, чего хочет.

— А я нет?

Бранд взялся за полотенце.

— Ты еще очень молода. И очень доверчива.

— Что значит «доверчива»?

Бранд оставил полотенце в покое. Помолчав, он сказал:

— Красивая.

И стал снимать пиджак.

Изабелла не поверила своим ушам.

На другое утро, когда Бранд ушел на работу, она взяла словарь и посмотрела заинтересовавшее ее слово.

— Доверчивая, — прочитала она вслух, — значит невинная, наивная.

Вот, выходит, как он обо мне думает.

А она-то совсем не наивная. И хорошо понимает, зачем Гари ходит к ней. Хосе точно так же на нее смотрел. А Бранду она сказала, что их сосед безобиден, потому что он безобиден, если дело в ней. Зачем ей Гари, когда у нее есть Бранд?

Если бы так! Изабелла поставила локти на стол и руками подперла подбородок. Он уже несколько раз говорил ей, чтобы она была осторожнее с Гари. Не значит ли это… Немножко…

Закрывая словарь, она нахмурилась. Все ей говорят, что она очень молодая. Сначала дома, теперь Бранд… даже Мэйрид. Молодая или нет, но надо менять отношения с мужем. Впрочем, это она знает давно. Вопрос в том как.

А, может… Может, попробовать?

Холодный июль сменился жарким августом. Бранд, не обращая внимания на жару, работал как черт. Изабелла все так же сетовала на его занятость и равнодушие. А потом в один прекрасный день он пришел домой растрепанный, с развязавшимся галстуком и странным блеском в глазах.

— Бранд! Что случилось? Твои дела в порядке? Ничего страшного?

К ее удивлению, Бранд не отмахнулся от нее, а даже обнял за талию. Еще секунда — и он закружил ее по кухне. Когда она задела ногой стул и перевернула его, он поставил ее на пол.

— Нет. Нет, моя Беллеца. «Авиалинии Райдера» в порядке. Более того. Еще немного, и мы навсегда уедем из этой дыры.

— Прекрасно, — рассмеялась Изабелла, вновь обретая надежду. — И ты сможешь больше времени проводить со мной?

У Бранда мгновенно потемнело лицо.

— Не особенно рассчитывай на это, — сказал он и исчез в спальне.

Теперь Изабелла твердо знала, что пора приводить план в действие.

Бранд смотрел, как маленький самолетик исчезает в облаках. Потом он неохотно перевел взгляд на часы. Шесть. Пора домой.

Вчера Изабелла ужасно разозлилась на него, и теперь он не знал, как она его встретит — улыбкой или упреками. Она почти ничего не сказала, но он-то знал, что обидел ее. Правда, он не хотел. Черт возьми, должна же она понять… Нет. А почему, собственно, должна? Одно он знал наверняка: чем дольше он живет с Изабеллой под одной крышей, тем чаще ему надо напоминать себе, что ей нет еще восемнадцати.

Он пожал плечами и принялся складывать бумаги. Очень скоро, буквально на днях, у него будет свой офис, и он сможет делать в нем все, что ему заблагорассудится.

Через полчаса, натянуто улыбаясь, Бранд открыл дверь своей квартиры. Никаких упреков, никаких надутых губ. От плиты исходил вкусный запах… и рядом с Изабеллой на кухне сидел Гари Роузбой.

Она улыбалась ему как настоящая южноамериканская красавица. Изогнутые в ласковой улыбке губы и легкий взмах длинных ресниц, наверное, рассмешили бы Бранда, если бы он не боролся с мучительным желанием схватить ее и отнести на кровать, а там поцелуями стереть с ее лица эту дурацкую улыбку.

Гари смотрел на нее широко открытыми глазами… касаясь коленями ее колен.

— Добрый вечер, Гари, — сказал Бранд, подавляя неандертальские инстинкты. — Что тебе понадобилось на сей раз?

Ожидая ответа, он заметил нечто новое. Его жена неравнодушна к ухаживаниям Гари. До сих пор она держала его на расстоянии, время от времени даря ему случайную улыбку и наивно не замечая его преследований.

Гари неожиданно заинтересовался пуговицами на манжетах, а Изабелла уставилась в пол. Кастрюля на плите весело булькала. Бранд положил на стол портфель и принялся снимать пиджак.

Гари вскочил.

— А… Я так… По-соседски. Подумал, может, Изабелле скучно.

— Как трогательно. Правда, Изабелла?

— О да, очень трогательно, — подтвердила она, не отрывая глаз от линолеума. — Гари очень добр ко мне.

— Да?

Бранд с нарочитой учтивостью открыл дверь не чаявшему ускользнуть Гари. Чего уж он так боится? Ну, получит в зад ногой. Только и всего. Не стоит пачкать руки о Гари Роузбоя. Но Изабелла…