Ольга Лазорева - Долгожданное счастье Таисии
– Гость дорогой! – радостно заговорила она. – Обещались, а не заходите! Нехорошо, молодой человек!
– Вот зашел, – улыбнулся Евгений Кириллович. – Но опять без подарка! Вы уж простите!
– А и не нужно мне ничего! – улыбнулась она в ответ. – Посмотрю на вас, да и довольно с меня. Проходите, чего же на пороге топчемся. Я пирогов напекла с яблоками. Любите? Сейчас чай пить будем. Ай, розы-то какие красивые! – заметила она и хитро посмотрела на Таисию.
– Да, очень, – ответила та и спрятала лицо в букет.
Чай решили пить на веранде. Мария Ефимовна, правда, быстро куда-то ушла.
– Вкусные пироги матушка твоя печет, – похвалил Евгений Кириллович после длительной паузы. – А выпечку я люблю. И знаешь, сколько ни съем, не поправляюсь. В этом мне везет! Не представляю, как бы я чувствовал себя, будучи полным. Многие мои ровесники просто расползаются.
– А я всегда толстушкой была, – сказала Таисия. – И никакие диеты не помогают.
– Да что ты! – возразил он. – Ты просто прелесть какая женщина! Все в меру!
Таисия от этих слов вспыхнула до корней волос.
– И не надо худеть тебе! Да и зачем, сама подумай?
– Всегда очень хотелось походить на графиню Панину, – тихо призналась она. – А она дама стройная была. Я в одном журнале даже нашла ее портрет. Хочешь посмотреть? – неожиданно предложила она.
– А у тебя есть? – удивился он.
– Конечно! Я даже в рамку вставила! Пошли ко мне!
Евгений Кириллович с готовностью встал и двинулся вслед за Таисией. Когда он оказался в комнате, то замер от удивления. Таисия, видимо, хотела придать своему жилищу вид будуара какой-нибудь придворной дамы, а возможно, так она представляла себе убранство покоев графини. Тяжелые парчовые красные с золотом шторы пышно драпировали типично деревенское окошко. Обои были красноватого оттенка. На них просматривался золотистый рисунок из букетиков роз, подвязанных розовыми бантами. Кровать застилало гобеленовое покрывало, на котором были вытканы кареты, замки и дамы. Оно выглядело кричаще пестрым и выбивалось из общей гаммы комнаты. На кровати сгрудились маленькие подушечки, в народе называемые думочками. Они выглядели тоже очень пестрыми, но их узоры, вышитые цветным шелком, поражали изяществом и красотой. Старенький комод в углу комнаты совершенно не гармонировал со стилем комнаты. Но Таисия закрыла его кружевной салфеткой и поставила две фарфоровые вазы, расписанные букетами бледно-розовых роз. На стене Евгений Кириллович увидел небольшой портрет дамы.
– Вот эта репродукция, – сказала Таисия, показывая на портрет. – Это и есть графиня Панина.
Евгений Кириллович подошел ближе. Графиня выглядела очень румяной. Она была изображена вполоборота к зрителю. Портрет был поясным. Нарядное платье серо-синей гаммы с глубоким декольте и воздушными бледно-серыми кружевами по вороту, пышная прическа из пепельных кудрей, внимательные темно-голубые глаза, гордая осанка говорили о том, что перед вами благородная дама.
– Этот портрет написал Вуаль Жан Луи в 1791 году, – тихо сообщила Таисия. – Не правда ли, она хороша?
– Да, – согласился Евгений Кириллович и вдруг добавил: – И чем-то на тебя похожа!
– Да ладно! – смутилась она. – Ничего общего! Говорила же, мы все из крепостных, весь наш род.
– Но как у тебя тут… – начал он и замолчал, не зная, какие подобрать слова.
– Мне нравится жить в такой обстановке, – сказала Таисия. – Так приятно читать вечерами книжки о тех временах. Иногда так и кажется, что выйду из дома и увижу усадьбу во всей своей красе, как знатные господа съезжаются на какое-нибудь празднество, как вспыхивают фейерверки над прудом, как дамы катаются на лодках с кавалерами.
– Какая же ты фантазерка! – улыбнулся Евгений Кириллович, приблизился к ней и обнял. – Ты удивительная женщина! Я и не встречал таких!
Таисия подняла глаза. Он легко поцеловал ее лоб, потом кончик носа и чуть коснулся горячих губ. Она замерла под этой лаской, закрыв глаза и чуть дыша. Но быстро пришла в себя, отдвинулась и смущенно спросила:
– Что ты делаешь, Женя?
– Целую тебя, – прошептал он и отстранился. – Прости, не выдержал!
– Мы взрослые люди, – серьезно проговорила она. – И должны отдавать отчет в своих действиях.
Он не ответил, не сводя с ее лица заблестевших глаз.
– О чем ты? – после паузы спросил он.
– Ни о чем! – задорно ответила она и оттолкнула его. – Пойдем на веранду!
Евгений Кириллович нахмурился и вгляделся в ее лицо. Потом сказал, что ему пора уходить, так как нужно дать ей отдохнуть.
– Как хочешь, – сухо ответила Таисия и вышла из комнаты.
Он постоял возле кровати, потом отправился вслед за ней.
Таисия вышла на крыльцо и увидела Марию Ефимовну, стоящую возле палисадника. Илка вертелась возле нее.
– Уже уходите? – спросила Мария Ефимовна. – Рано что-то!
– Пора, – ответил Евгений Кириллович. – Да и не хочу вам надоедать.
– Что вы такое говорите! – огорчилась Мария Ефимовна и укоризненно глянула на Таисию.
Но та молчала. Евгений Кириллович потрепал Илку за ушами, потом ласково попрощался с Марией Ефимовной и обещал заходить. Таисия кивнула ему, но от поцелуя уклонилась. Когда он вышел за калитку и скрылся из вида, она, не отвечая на вопросы матери, ушла в свою комнату.
Таисия чувствовала смятение. Она понимала, что нравится Евгению Кирилловичу, да и он ей не был безразличен. И если рассудить, то они были вполне подходящей парой. Но… Сколько же было этих самых «но»! Таисия боялась начинать новые отношения. Она уже давно смирилась с тем, что несчастлива в личной жизни, и больше чудес не ждала. Да и возраст давал о себе знать. Плотские желания редко беспокоили ее, и она считала, что это правильно. Таисия, как медицинский работник, все знала об изменениях, происходящих в организме женщины с наступлением климактерического периода. А этот период наступил у нее уже больше восьми лет назад. Но когда Евгений Кириллович начал целовать ее и обнимать, ее тело вдруг откликнулось. Появилось вполне отчетливое желание, и именно это привело Таисию в смятение. Она и представить не могла, что еще способна на такие ощущения. И отказывалась верить самой себе.
«Я должна успокоиться, – думала она, – это просто какое-то атмосферное явление так на меня подействовало. Мало ли! Магнитные бури всегда вызывают повышенное волнение и обостренную чувствительность. Недаром почти у всех учащается сердцебиение и болит голова. Не иначе сейчас магнитные бури. Надо радио послушать. Может, даже стоит принять настой валерианы».
Таисия разделась и легла. Но когда она закрыла глаза, то явственно ощутила прикосновение его губ, его руки, сжимающие ее плечи, и холодок волнения побежал по телу. Она резко села.
