Взрослые игры - Вера и Марина Воробей
— Понимаешь, — говорила Туся, — мама ими не дорожит. Она даже не помнит, где они лежат. А мне нужны деньги, — врала она все более вдохновенно. — Вот если бы найти на них покупателя.
— А это действительно работы известного художника или подделка? — усмехнулся Гена, проявив некоторую заинтересованность к ее рассказу.
— Что ты! — возмутилась Туся совершенно искренне. — Настоящие рисунки. Три штуки, в прекрасном состоянии.
Тусе хотелось спросить — нет ли у Гены на них покупателя, но она побоялась; что это будет вы глядеть слишком откровенно. «Продвигаться нужно постепенно, — решила Туся, — не зря говорят: тише едешь — дальше будешь».
— Смотри-ка, — внезапно сказал Гена, кивнув в сторону двери.
Туся обернулась. В ресторан входили Михаил Юрьевич и Маргарита Николаевна. Он поддерживал ее под руку. А официант вел их к угловому столику, который недавно освободился.
— Пути Господни неисповедимы, — пошутил Гена, допивая шампанское.
— И все ведут в «Погребок монаха», — безрадостно отозвалась Туся.
Ей стало обидно за подругу. Лиза такая доверчивая, такая ранимая. Ее так легко обидеть. Потом Туся присмотрелась к Маргаритке. Что-то с ней было не так. И тут до нее дошло: Рита не улыбалась своей солнечной улыбкой — редкий случай.
Принесла их нелегкая именно в этот погребок и именно сегодня! Туся отвернулась, чтобы парочка не увидела ее.
Гена, должно быть, заметил, что она недовольна, и ободряюще сжал ее пальцы.
— Спокойно, Натали. Здесь не школа, а настоящая жизнь. Справишься?
— Ерунда, — небрежно бросила она в ответ. — Я с чем угодно справлюсь.
— Вот и умница. Пойдем-ка потанцуем, — предложил Гена.
Туся согласилась. Танцевать она любила. Гена был прекрасным танцором. Он умело вел Тусю, и ей только оставалось следовать за ним. Она старалась держать его на некотором расстоянии, но он уверенно притянул ее к себе. От такого тесного контакта по спине Туси побежали мурашки. А тут еще эта пара в углу, все время попадающаяся ей на глаза.
Почувствовав чей-то настойчивый взгляд, Миша обернулся и осмотрел столики, потом его глаза выхватили танцующую неподалеку пару. Надо же, Туся! Туся Крылова, подруга Лизы! И тут Миша впервые за целый день вспомнил о Лизе.
13
Он ждал ее, как они и договорились, возле стоянки. Появляться в коридорах школы без надобности ему не хотелось, Лиза опаздывала. Миша с нетерпением поглядывал на двери школы. И вдруг из них выскочила растерянная Рита и понеслась по лестнице с явным желанием сломать себе шею.
— Рит, ты куда?
— А, это ты…
Мише бросились в глаза отсутствующий взгляд, бледное лицо. Рита торопливо прошла мимо него к своей машине. Он догнал ее, взял за руку и развернул к себе:
— Что стряслось?
— Отец… — Рита судорожно вздохнула. — У него сердечный приступ. Мне его секретарша только что позвонила.
Рита достала из кармана шубы ключи от «Жигулей». Миша заметил, что руки у нее трясутся, она никак не могла попасть в замок. Он взял ключи, открыл дверцу. Он не даст ей сесть за руль в таком состоянии.
— Забирайся! — приказал он и указал на переднее сиденье.
Обойдя машину, он занял водительское место. Рита, к его удивлению, подчинилась.
— Куда его отвезли? — спросил Михаил, включая зажигание. Старенькая машина простояла на морозе, и он молил бога, чтобы она завелась. всевышний услышал его молитву.
Миша посмотрел в зеркало заднего вида, развернул машину и вывел ее со стоянки.
— Рита, что ты молчишь? Куда отвезли Бориса Ивановича?
— В пятьдесят пятую городскую больницу. — Она пригладила коротко стриженные виски. Рита всегда так делала, когда нервничала. У Миши сжалось сердце.
— Не волнуйся. Все обойдется. Я чувствую, понимаешь?
Рита посмотрела на него блестящими от слез глазами. Она старалась прочитать в Мишином лице уверенность, которую он сам не испытывал. Но он твердо знал, что сейчас Рита должна быть сильной и верить в лучшее; поэтому ободряюще улыбнулся и сказа:
— Я тебя когда-нибудь обманывал?
— Нет, — тихо призналась Рита.
— Вот видишь. Ты маме сказала?
— Я решила, что пока не буду ей ничего говорить.
— Правильно. Не стоит волновать ее. Все обойдется, — твердил Миша, как заклинание, пока они стояли на светофорах и мчались по Ленинскому проспекту.
Через сорок минут они уже входили в кардиологический корпус. А еще через полчаса Миша и Рита разговаривали с отцом Риты.
— Это надо же; придумала — сердечный приступ! Вот я задам жару этой вертихвостке, когда вернусь в министерство! — грохотал Борис Иванович.
— Ну это произойдет не завтра, — сказала женщина в белом халате, внезапно подвившаяся в комфортной палате.
— Это Ирина Васильевна, — отец Риты резко поубавил обороты, — мой лечащий врач.
— Вот, вот. И, как ваш лечащий врач, я считаю, что вам нужно несколько дней отдохнуть, попить таблетки, поделать процедуры. А мы за вашим давлением понаблюдаем.
Ирина Васильевна строго взглянула на Мишу и Риту.
— А вы, молодые люди, не слишком утомляйте наших беспокойных пациентов. Часы посещения вам известны. Кормят у нас хорошо, так что не таскайте сюда баночки с супом. Фрукты, овощи, сладкое…
— И соленое, — пошутил кто-то из больных.
— Соленое нельзя, — тут же охладила пыл Ирина Васильевна. — А вот то, что я перечислила до этого, плюс курага, изюм — это пожалуйста.
— В общем-то ничего страшного, обычная вещь в наше время. У вашего отца неожиданно подскочил о давление, — объясняла Ирина Васильевна, когда Миша с Ритой оказались в ее кабинете. — Он потерял сознание, и его секретарь, правильно поступила, вызвав «скорую помощь». Давление мы снизили, кардиограмма у него в норме. Думаю, что за неделю мы поставим его на ноги. Правда, мы, врачи, — народ суеверный, поэтому я лучше постучу по дереву, — что она и сделала, а потом сказала: — Ваш отец, видимо, много работал в последнее время, перенапрягся; а у него возраст. Ему ведь уже к шестидесяти?
— Да, пятьдесят восемь, — сказала Рита.
— Вот и не забывайте об этом, — посоветовала Ирина Васильевна, поднимаясь и тактично намекая тем самым, что беседа закончена. — Да, привезите ему вещи: бритву, тапочки, спортивный, костюм и туалетную бумагу, — напомнила она уже на выходе.
Им пришлось проделать путь
