Уитни Уильямс - Турбулентность
– Нет, не бар. В Мэдисон на Парк-авеню.
– О, – сказал он с улыбкой. – Тогда да. Ваше место работы кажется достаточно безопасным. Мне стоит предполагать, что вы не желаете, чтобы я сообщал мистеру Уолшу о том, где вас высадил?
– Да. Прошу, не говорите ему.
Он кивнул, и когда загорелся зеленый свет, развернулся и направился в другую сторону Манхэттена. Проехав мимо парадного входа, Фрэнсис припарковался рядом с задней частью здания и затем открыл для меня дверцу, держа зонтик над нашими головами.
И будто бы желая сказать, что, вероятно, мы больше никогда не увидимся снова, он отдал мне зонт и покачал головой, пожелав удачи.
Я знала, что он не вернется в машину до того, как убедится, что я вошла в здание, поэтому вытянула свой пропуск сотрудника и приложила его к датчику у двери. Помахала на прощание Фрэнсису, а затем вошла внутрь, позволяя двери закрыться следом за мной.
Схватив брошюру здания Мэдисон, я держала ее перед лицом, притворяясь, что читаю, пока проходила мимо кабинета своего руководителя. Слава богу, здесь была лишь ночная смена – люди, с которыми я едва ли пересекалась, да и они были слишком заняты работой над файлами и обработкой телефонных звонков, чтобы обращать на меня внимание.
Опустив голову вниз, я направилась по коридору, мимо лобби, прямиком к грузовым лифтам.
В ту секунду, как дверь открылась, я вошла и нажала «80», зная, что весь этаж и апартаменты, расположенные на нем, будут пусты, как и всегда. По иронии судьбы тот, кто там жил – ну, едва ли жил – настаивал на высочайшем уровне конфиденциальности. Так что весь этаж никогда не использовался.
В коридоре находились камеры над дверью и персональный датчик пропуска на сам этаж. Но так как меня всегда отправляли убирать эту конкретную квартиру, я знала, как обойти все меры безопасности.
Выйдя из лифта, ридержала двери на долю секунды, ожидая, пока камера в коридоре повернется влево так, чтобы у меня осталось десять секунд, за которые я могла незаметно проскользнуть мимо. Я быстро отключила скрытые камеры в коридорных вазах, дважды проверив то, что новых камер не появилось. Затем нажала на кнопку затемнения новой камеры на двери, давая себе дополнительные пять секунд, чтобы проникнуть в апартаменты.
Я знала, что делать так неправильно, и что если менеджер когда-то выяснит то, как часто я так делаю, то меня уволят в ту же секунду, но почему-то у меня сформировалась нездоровая привязанность к этой квартире. Так как я никогда не встречала невидимых живущих здесь владельцев, то иногда чувствовала себя так, словно это место принадлежит мне. И если честно, когда я задерживалась на работе или хотела избежать поездки в собственное жалкое жилье, то всегда приходила сюда.
Из всех квартир в здании, эта была лучшей. Панорамные окна от пола до потолка представляли собой всю стену гостиной, открывая потрясающий вид на город и часть реки Гудзон.
В апартаментах было пять гостевых комнат, три ванны и главная спальня, от вида которой у меня каждый раз отвисала челюсть. Полы были очень красивыми, из белого мрамора, а мебель в комнатах либо бежевая, либо черная, либо комбинация этих двух цветов. Все это выглядело так, словно олицетворяло самые заветные мечты дизайнеров.
Я вошла в кухню, которую смело можно было назвать предметом искусства, и включила свет, а затем по привычке перевернула все коллекционные банки Колы. После я открыла один из шкафчиков под раковиной и вытащила голубой пакет, который прятала за банками с моющим средством.
– Добро пожаловать домой. – Звук акустической системы эхом откликнулся во всем пространстве. – У вас четыре новых сообщения. Пожалуйста, назовите пароль.
– Нет, – ответила я.
– Пожалуйста, назовите пароль.
– Нет.
– Хорошо. – Раздался звук гудка. – В другой раз.
Я взяла бутылку вина из огромной охлаждающейся коллекции и начала делать глоток за глотком, пытаясь заглушить боль в груди. Как только я прикончила бутылку, то пошла в хозяйскую спальню и разделась, а затем забралась в нетронутый душ с каменными стенами.
Как только теплая вода омыла меня, я закрыла глаза и позволила себе расплакаться. Я слышала, как звонит мой телефон в другой комнате, знала, что это Бен, у которого еще остались в запасе другие болезненные слова, но даже не шелохнулась, чтобы ответить.
Включив воду погорячее, я стояла там, пока моя кожа не покраснела и не распарилась, пока я едва ли могла ощутить кончики пальцев.
Когда больше не смогла этого выносить, то выключила воду и потянулась к стойке с бутылками шампуня и схватила свой клубничный лосьон. Втерев его в кожу, надела свою пижаму и убрала все после себя.
Засунула свой лосьон и гель для душа в обычное место укрытия, выбросила бутылку из-под вина и прикрыла ее другим мусором в ведре, убедилась, что камеры в кухне крутят одно и то же видео по кругу, как и было все последние разы моего пребывания здесь.
После всего этого, я пошла в свою любимую комнату – библиотеку.
Владелец держал здесь более пятисот книг и пополнял коллекцию каждые четыре месяца новыми бестселлерами и свежими выпусками классики. Когда я провела пальцами по корешку книги, то заметила нечто странно на столе. То, чего не видела, когда прибирала здесь в другой день.
Как правило, стол, как и все другие места в этой квартире, был чистым. Но сегодня здесь лежали копии «Нью-Йоркер», «Нью-Йорк Таймс» и «Уолл-стрит джорнал». Все открытые. Хотя все они были не последними изданиями. Их страницы пожелтели и потрепались от возраста, а несколько заголовков были выделены синим или обведены красным. Так же под бумагами виднелся маленький блокнот с аккуратными заметками: Как так никто не сложил все воедино несколько лет назад? Они же не могли допустить опечатку... Здесь не может быть опечатки...
На документах значились даты – 1993, 1987 и 1975. Увидев это, я окончательно убедилась, что мое первоначальное предположение о живущих здесь людях было верным. Возможно, это была пожилая пара, разделяющая страсть к литературе, или может, уважаемый историк.
Я оставила документы там, где они лежали, и подошла к окну библиотеки.
Приоткрыв шторы, я наблюдала за тем, как падает дождь на город, затуманивая мне вид. Пододвинув диван ближе к окну, развалилась на подушках и укрылась одеялом.
Чтобы точно успеть незаметно выскользнуть отсюда утром, я поставила будильник на 6:30. А затем открыла новый кроссворд в буклете, что валялся на журнальном столике.
Перевернула обложку и прочитала заголовок над всеми названиями головоломок: Вторжение: Даже умные преступники попадаются
Интересно...
