Развод. Новая жизнь "ягодки" - Елена Владимировна Первушина
На нас начинают поглядывать другие посетители кафе, и мне становится вдвойне неловко, будто я трясу перед ними своим грязным бельём.
— Не кричи, пожалуйста, — умоляю шёпотом. — Сейчас тебе кажется, что ты всё знаешь, но ты понятия не имеешь, как ситуация выглядела с моей точки зрения.
— Я этого не хочу знать. И видеть тебя не хочу. Ты мне противна!
Катя не даёт мне и шанса объяснить, насколько отвратительно я себя чувствовала, когда всё вскрылось. А её гнев забивает последний гвоздь в крышку гроба надежды на справедливое суждение.
— Юная леди, разве можно разговаривать с матерью подобным образом?— за моей спиной раздаётся голос Серёжи.
Он не прикасается ко мне, лишь возвышается позади, но даже слепой и глухой может почувствовать в нём силу, направленную на мою защиту.
— Да пошёл ты! — ещё больше разъяряется Катя и снова обращается ко мне: — Ненавижу тебя!
Под любопытные взгляды зевак дочь пулей вылетает из зала, а я стараюсь не замечать предательские слёзы, текущие по моим щекам.
— Прости. Похоже, она приняла мои слова за факт наших отношений, — брови Серёжи напряжённо сдвинуты. — Я не хотел вбивать клин между тобой и дочерью.
— Ты тут не при чём, — пытаюсь улыбнуться, но мой цветущий вид окончательно блекнет, когда вспоминаю злобный взгляд Кати. — У меня пропал аппетит, ты не обидишься, если я сейчас уйду?
— Нет, конечно, всё в порядке, пойдём.
— Ты оставайся, пообедай нормально, я вернусь самостоятельно, — забираю сумочку, чтобы уйти.
Я думала, что после предательства Владика, уже не может быть больнее. Но отношение дочери открывают для меня новый уровень невыносимых страданий.
— Подожди, — Серёжа аккуратно придерживает меня за локоть, — я не могу оставить тебя в таком состоянии.
Он оплачивает счёт и молча провожает меня.
— Мы можем сходить куда-нибудь погулять, развеяться. Я не буду ничего спрашивать, просто пройдёмся, — предлагает у здания «Королевского пути».
— Нет, спасибо. Думаю, для меня будет лучше всего погрузиться в работу.
В офисе стараюсь сконцентрироваться на поставленных задачах, но получается из рук вон плохо.
Мне всегда казалось, что я была хорошей женой и матерью, но, похоже, провалилась по всем фронтам.
— Я заказал тебе обед, если всё же надумаешь перекусить, — поднимаю глаза на подошедшего директора, который протягивает мне одноразовые контейнеры.
— Спасибо.
Серёжа уходит, а разорванное на кусочки сердце обволакивает теплом при виде ненавязчивой заботы.
Убрав контейнеры в холодильник, я возвращаюсь из офисной столовой в кабинет.
— Ирина, подожди, — Владик окликивает меня в коридоре. — Значит, ты настроена решительно?
— Я подала документы на развод, куда уж решительнее.
— В таком случае нам нужно разъехаться. Будет странно продолжать и дальше жить вместе во время развода.
— Полностью согласна.
Надеюсь, что после ухода настоящего предателя я смогу объяснить Кате, как всё было на самом деле, восстановить с ней доверительные отношения.
— Дима начал самостоятельную жизнь, да и он уже совершеннолетний. А вот Катю придётся брать в расчёт. Думаю, будет логично в квартире остаться тому, с кем она будет жить.
— Конечно.
— Отлично. Тебе хватит одного дня на сборы?
Глава 14
У моего мужа всегда были проблемы с чувством юмора. Не умеет он шутить. Не дано.
Вот только…
Вглядываюсь в надменное лицо когда-то близкого человека и понимаю, что Владик настроен абсолютно серьёзно.
Поверить не могу.
Хотя чему тут удивляться? За последнее время муж доказал, что его подлости нет предела.
— Ты действительно думаешь, что я оставлю с тобой Катю? И не мечтай. Моей дочери не место рядом с лживым предателем.
— Ирина, лучше не начинай. Я и так был достаточно галантен и не вспоминал, что последние двадцать лет ты ни дня не работала и вообще не имеешь никаких прав на квартиру.
— А ты оказывается не только сволочь, но ещё и отвратительный юрист. Уму непостижимо, как до сих пор продержался в такой приличной компании…
— Разумеется, приобретённое в браке считается совместно нажитым имуществом, но я сейчас не про закон, а про моральную сторону. Ты ни копейки не вложила, чтобы сейчас претендовать на мою собственность.
— Потому что ты не желал менять привычный образ жизни! Я хотела выйти на работу, но тебе было удобно, что дома ждали горячий ужин, причёсанные дети и накрахмаленные рубашки.
— Конечно, ты с радостью ухватилась за этот отмаз. Что угодно, лишь бы не работать.
— Я пахала побольше твоего! Круглосуточно, без выходных и обедов. Ты мог позволить себе выключить телефон, чтобы не дёргали из офиса. Мои же обязанности были всегда со мной, в любое время дня и ночи. Эти нескончаемые «принеси, дай, помоги».
— Началось, — мученически закатывает глаза. — Так и думал, что ты будешь приплетать каждую мелочь, которую сможешь вспомнить. Оля, например, никогда не укоряла меня тем, что ей сложно погладить мою рубашку.
— Потому что их всегда гладила я! — не выдерживаю и перехожу на крик.
Злость застилает мне глаза, и я понимаю, что если сейчас не уйду, меня упекут за решётку, а Владика увезёт скорая. И, почти наверняка, не довезёт.
Оттолкнув мерзавца двумя руками, прохожу мимо.
— Истеричка! — слышу вслед.
Знаю, что садиться за компьютер бесполезно, все цифры смешаются в кучу, превратившись в непонятное для моего разума месиво. Поэтому заворачиваю в дамскую комнату и несколько минут гипнотизирую бегущую из крана воду. Затем умываюсь и, глубоко вдыхая, пытаюсь вернуть себе душевное равновесие.
Надо позвонить Кате, объясниться. Причём срочно, пока она не успела наломать дров.
Вернувшись на рабочее место, достаю телефон и ахаю от количества пропущенных вызовов и непрочитанных сообщений.
«Мама, что происходит? Папа говорит, что ты решила развестись».
«Мам, возьми трубку!»
«Мама, почему ты молчишь? Что ты скрываешь?»
«Я не могу в это поверить, у меня в голове всё перемешалось, нам надо срочно поговорить!»
«Если ты не ответишь на звонок, я найду тебя через приложение».
Какая же я дура.
Сама дала Владику оружие уничтожить отношения с дочерью.
Катя отчаянно пыталась разобраться, безуспешно набирая мой номер. А я в ответ молчала. Немудрено, что, когда она увидела нас с Серёжей, поверила отцу.
Ещё
