Элизабет Адлер - Персик
Пич серьезно смотрела на Леони.
– Мы будем плавать в море, бабушка, – обещала она, утешающе положив свою ручку на плечо Леони. – Они не могут запретить нам, ведь правда?
Откуда ей было знать, дивилась Леони. Как она смогла понять сложившееся положение? Но Пич почувствовала проявление власти в этих щелкающих каблуках, в сиянии шитья, в молчаливо наблюдающих солдатах. Устами младенца…
– Хорошо, – ободряюще сказала она, – укладывайся поудобнее в постельке, а об этом поговорим завтра утром.
– Эти люди будут здесь завтра утром, – проговорила Пич, откидываясь на подушки. – Здесь никогда не будет так, как прежде.
8
Лоис шла по улице Камбон в шикарном весеннем костюме. Шерстяная юбка цвета морской волны, отделанная шелковым кантом, прекрасно сочеталась с бежевой блузкой с кокетливым бантом и пиджаком с блестящим золотым шитьем, украшенным шикарными пуговицами, слегка покачивающимися при ходьбе. Она была в нескольких шагах от бара «Риц», где ее ожидал новый возлюбленный.
– Лоис! – Он помахал рукой со своего места за переполненным столом в дальнем конце бара, когда она с трудом пробиралась между столиками.
– Ты опоздала, – упрекнул он.
– Это – привилегия женщин. – Лоис поправила светлые волосы, забрав их под маленькую шапочку, осматривая собравшуюся компанию. – Мой любимый коктейль, – проговорила она, когда перед ней поставили коктейль с шампанским.
Мужчина ослепительно улыбнулся ей, потом своим коллегам.
– Разреши представить тебя, – сказал он. – Мадемуазель Лоис де Курмон. Генерал фон Рауш из Главного штаба, его помощники капитан Альберте, майор Дорш из войск СС. А это герр Отто Клебих, который только что был назначен управляющим заводами шампанских вин. – Смех ее возлюбленного эхом отдался по все еще элегантному бару «Риц». – Вы знаете, кто такой Отто? Он фюрер шампанского.
Не обращая внимания на взрывы хохота, она потягивала коктейль.
– М-м-м. Божественно, – сказала Лоис, откидываясь на стуле. Скрестив длинные, затянутые в шелк ноги, она спокойно оглядела восхищенных мужчин.
– Так, джентльмены, кто же сражается на войне, если вы здесь?
– Либхен! – высокий мужчина положил властную руку на ее колено. – Боюсь, что мы не сможем вместе пообедать, потому что днем у меня важная встреча.
Лоис допила бокал.
– Но не волнуйся. Я пригласил их всех на ужин. Позови кого-нибудь из своих друзей. Скажи Иоганну, чтобы положил шампанское на лед. И скажи, что мы хотели бы икру и блюдо «Альберт», которое обычно заказываем у «Максима», – ты знаешь, с телятиной.
– Я знаю все твои любимые блюда.
Прошел еще один скучный вечер, раздраженно думала Лоис, готовясь лечь спать. Нет сомнений в том, что Гитлер предпочитал продвигать людей низкого интеллектуального уровня, как он сам, а они были ужасно скучны для вечеринок. Сегодня вечером явилась парочка гауляйтеров, которые впервые выехали за пределы Германии, ограниченные, провинциальные люди, возведенные судьбой в роль официальных представителей партии. Они действительно были важные персоны, иначе Карл никогда бы не потерпел их. Остальные более или менее интересны – архитектор, привлеченный к строительству нового дома Геринга: Карл нанял его, чтобы он спроектировал дом в швейцарском стиле, в горах, два его помощника и Отто Клебих. На самом деле никто не стоил ее внимания.
Как и потребовал Карл, она проследила, чтобы стол выглядел великолепно. Изысканный серебряный канделябр мягко освещал кувшин с золотыми орхидеями, и остроконечный обеденный сервиз де Курмонов, и бесконечный поток искристого, как флейта, легкого сладкого шампанского «Клико», которое предпочитали немцы. Но эта изысканная еда была слишком утонченной для их грубых вкусов.
Там был один молодой офицер – Ферди фон Шенберг, помощник Отто Клебиха, который неплохо разбирался в винах и в музыке. Он подошел и остановился рядом с Лоис, облокотившейся на пианино, в то время как пожилой человек, который постоянно играл на вечеринках, так же трепетно, как Моцарта и Шопена, исполнял Кола Портера.
Остальные офицеры сидели с Карлом за столом, обсуждая последние военные события. Они разложили карты и размышляли над ними, и от выпитого превосходного бренди их разговор и смех становились все громче. Несколько скучающих девушек в вечерних платьях сидели в гостиной, на них не обращали внимания ни гости, ни хозяйка.
«Я не пьянею от шампанского,Вино не возбудит меня,Так почему, скажи, случилось так,Что опьянел я от тебя?»
– подпевала Лоис.
– Вам нравится Кол Портер? – спросил с улыбкой Ферди фон Шенберг – высокий блондин с прекрасным молодым телом.
– Кол Портер и хорошее шампанское, – сказала Лоис, поднимая стакан, наполненный нежной золотой жидкостью с крошечными пузырьками, которые стремились вверх.
– Здесь не подаются эти чудесные вина. – Она состроила гримасу в сторону гостиной, и он рассмеялся.
– Каждому – свое. – Он поднял бокал.
– Да, – ответила она, пристально глядя на него. Затем дверь открылась, и остальные гости стали выходить в гостиную, и больше у нее не было возможности поговорить с Шенбергом.
Со вздохом Лоис надела мягкую шелковую зеленую рубашку. Карл любил, когда она надевала ее.
Он был уже в постели, ожидая, пока она вернется из туалетной комнаты. Запах роз, которые Лоис поставила в огромные хрустальные вазы, наполнял комнату, она отворила окно, глядя через двор на Сену. Лунный свет вспыхивал на винтовках часовых, патрулирующих во дворе перед домом, освещая длинный черный «мерседес» с шофером, который ожидал на случай, если произойдет что-то срочное. Ее любовник был очень важной персоной. Облокотившись на окно, Лоис зажгла сигарету и стала смотреть в ночь.
– Либхен? – Генерал Карл фон Брюгель оторвал взгляд от газеты и улыбнулся ей. – Время ложиться спать, мой ангел.
Он отложил в сторону важные документы со штампами и печатями. – Иди ко мне.
Карлу фон Брюгелю сорок лет. У него были жесткие седые волосы и голубые глаза, а прекрасный цвет лица придавал им особенную яркость, гладкая кожа и худощавое тело. Восемнадцать лет он был женат на тихой женщине из хорошей мюнхенской семьи, и у него была дочь, ровесница Пич.
Лоис выбросила сигарету в окно. Спустив с плеч бретельки ночной рубашки, она медленно пошла к нему, помогая шелку соскользнуть с груди, позволяя ему, мягко шурша, упасть к ногам.
Карл пожирал глазами ее наготу, его руки, тяжелые, хищные, ищущие, ожидали ее. Лоис помедлила у постели. Она всегда немного боялась его, была насторожена, когда он приближался к ней. Его рука скользнула между ее ног, безжалостно сжимаясь до тех пор, пока Лоис не закричала.
