Дочка от отца бывшего (СИ) - Фави Ксения
- Даниил, ты не должен так говорить! Наоборот будь благодарен отцу.
Даня ложится на спину, прикрывает веки.
- Катюх, хватит выносить мне мозг - мы не в реальных отношениях. Всё, я спать.
Нет, все попытки достучаться до разума Даниила без толку.
- Просто я так больше не хочу, Дань.
Последнюю мою реплику он явно слышит, но никак не комментирует. А я чувствую ужасную жажду. Как будто пробежала марафон. И в комнате ни одной бутылки! Только батарея пустых у кровати Даниила.
Спущусь на кухню, внизу уже никого. Хм, в ближайшее время меня здесь не будет ни внизу, ни вверху. Становится даже немного грустно.
Если честно, не немного. На меня прямо тоска наваливается. С Платоном мы больше не увидимся… А если я все же решу когда-то сказать ему о дочке, явно между нами не будет такого уютного общения. А будут тесты, разбирательства. Мороз по коже как представлю, что Дуська будет все это понимать.
Во мне все меньше желания открывать свою тайну. А кухня по закону подлости оказывается совсем не пустой.
- Что-то нужно, Кать? Как девочка?
Хозяин дома сразу задает вежливые вопросы. Он сидит за столом, перед ним стакан с какой-то жидкостью.
- Хочешь яблочного сока? - он следит за моим взглядом. - Есть те, кто в минуты тоски разжигают себя алкоголем. Никогда этого не понимал. Становится ведь еще х…
Он пропускает непечатное словцо в мягком его варианте. Прохожу к шкафчикам.
- Я спустилась попить. Наверное, можно и сок. А у вас… что-нибудь случилось?
На мужчине светлая рубашка, расстегнутая сверху. Он еще не принимал вечерний душ и выглядит слегка разгоряченным от тяжелого дня. Кажется, проведи носом у шеи и почувствуешь мужской запах. Хоть я это и не делаю, он, кажется, врывается в ноздри. Заставляя сглотнуть, а потом дышать быстрее.
- Ничего по факту, - качает головой он, - просто усталость.
Сама себя не узнавая, наливаю стакан и присаживаюсь за стол, под углом к Платону.
- Зато день прошел успешно, - вспоминаю его слова о сделке, - у вас хорошие сотрудники. Они вас так ценят.
Платон усмехается. Еще раз думаю, как ему идут мимические морщинки. Как будто обнажают его теплую суть, скрывающуюся за идеальной мужественностью.
- Да, ребята в своем деле молодцы. И я стараюсь достойно компенсировать им усилия. Если бы все относились к нам так, как сотрудники, которым мы хорошо платим.
А еще Платон при всей уверенности в себе закрытый. Не знаю, почему я это так явно понимаю. Но хватаюсь за другую тему.
- А вы никогда не хотели взять на работу Даниила? Он бы набрался делового опыта рядом с вами.
Платон делает жадный глоток.
- Я его приглашал еще пять лет назад, в девятом классе. Он и его мать решили, это устаревшая мода - держать детей на низких должностях в своем бизнесе. Но может, я и правда ни черта не понимаю в детях.
Пожимаю плечами. У меня нет ни своего бизнеса, ни родителей с ним. Так что не мне судить. Но все же кое-что хочу сказать.
- О таком отце как вы многие бы мечтали.
Вроде избитая фраза, но она заставляет Платона буквально впиться глазами в мое лицо. А в его зрачках словно мелькает шок. Ему требуется время, чтобы взять себя в руки.
- Спасибо, Катя.
Не понимаю такую реакцию, ёжусь под его взглядом.
- Я действительно так считаю, - не знаю, зачем говорю это, - если бы вы захотели, вы стали бы прекрасным папой.
Вторая часть реплики уже немного о Дусе. Не задумываюсь, как она прозвучала, потому что слова идут из самой души.
Филатов молчит. Только в этой паузе я соображаю, что в контексте Даниила мои слова могут быть обидными. Как будто Платон не хотел быть ему лучшим отцом.
- Знаешь, наверное, я мог бы сделать работу над ошибками. Если бы… мне предоставили такую возможность.
Он говорит о Дане. Но время не повернуть вспять. Я же снова притягиваю эти слова на свою дочку. Когда я скажу про нее, будет та самая возможность?.. Впрочем, такому человеку как Филатов не понадобятся мои разрешения. Как бы мне не нужно было просить у него позволения быть с дочкой.
По моей коже снова идет легкий мороз. Платон протягивает руку, и я вижу на столешнице пульт от кондиционера. Мужчина отключает технику.
- Прошлое не всегда возможно изменить, - говорю для поддержания беседы.
Мне трудно судить о взаимоотношении Платона с сыном, который почти является моим ровесником.
- Точнее - никогда, - отвечает мужчина с улыбкой, - вот, например, с Даниилом мне уже не начать вести себя с чистого листа. Не вложить нынешние мозги в голову себя молодого. А ведь я никогда не жалел, что Ирина родила. И мысли не проскочило - нужно было сделать аборт.
У меня родители - коренные москвичи, но совсем простые люди. Помочь мало чем могли. Да и считают, что после восемнадцати человек должен заботиться о себе сам. Из семьи мне досталось жилье, а в остальном сам суетился. И даже нравилось.
Платон не хвастается, но говорит с удовлетворением. Как спортсмен после успешного марафона.
- Вашим жене и сыну повезло, - первое, что приходит в голову.
Мой собеседник делает глоток.
- Я рыл землю в плане финансов. Мне и самому было в кайф, чего уж. Зарабатывать все больше, наращивать капитал, связи. Но вот с сыном связь я так толком и не наладил. Уф… Хватит мне тебя грузить.
- Нет, ничего…
- Впереди есть время и с Данькой сделать работу над ошибками, - подводит итог Платон, - он принес мне раскладки по своему бизнесу. Начинает понимать, что ничего не делается просто так.
Тяжело вздыхаю. Даниил считает, отец вредничает, и запустить бизнес для него пара пустяков.
- Мм… Я пойду спать. Доброй ночи, Платон Аркадьевич.
Мужчина выныривает из задумчивости. Тоже встает, и мы как-то разом подходим к мойке. Наверное, он тоже хочет ополоснуть стакан. Расстояние между нами меньше метра.
Раковина где-то сбоку, а мы просто стоим друг напротив друга. От Платона и правда пахнет чуть разогретым телом. Его телом… К моему несчастью запах мне знаком, и те воспоминания, которые он вызывает, махом врываются в мозг.
Весь мой организм цепенеет. Я не могу двинуться с места, не то что вежливо улыбнуться и уйти.
Платон тоже не делает ни шага. Зато он убирает свой стакан на столешницу, берет из моих пальцев посуду и делает с ней то же самое. Готовлюсь остаться одной на кухне. Даже заранее становится немного холодно.
Но я еще не представляю, в какой жар меня кинет через несколько секунд.
Мои веки слегка опущены, и я вижу только широкую грудь мужчины. В какой-то момент она становится еще ближе… А на затылок опускается его рука и… Боже, мне знаком этот жест!
Одной рукой, без грубости, но твердо этот мужчина поддерживал мою голову во время поцелуев… Когда я провожала его после свидания и поднятой наверх корзины яблок. Тогда он тоже внезапно прикоснулся ко мне. Рукой, а после и губами. Неужели…
Его дыхание обжигает нижнюю губу. А крепкое мужское тело рядом со мной вдруг дергается, как от разряда тока. Чувствую горячую поверхность его языка. Секунда, если не меньше.
- Прости, Катя. Нет, я не должен был, - слова выходят из него с хрипом, - ты с моим сыном, я не мог позволить себе… Наверное, я и правда плохой отец.
Кажется, я успеваю только сделать вдох. А Платона уже нет со мной в одном пространстве. Я тоже не считаю, что мы были должны… Но он будет мучиться совестью! Это последняя капля.
Быстро поднимаюсь на второй этаж. Проверяю, спит ли Дуня. Она спокойна, как и Даниил. Ох… Бывшему я не желаю зла, но все-таки решительно выхожу из спальни. Несколько шагов до конца коридора. Стучусь в дверь.
Мне никто не открывает ни сразу, ни через пару минут. Раздаются звуки. Возможно, душ. Но даже когда спустя полчаса я возвращаюсь к спальне хозяина дома, меня ждет только запертая дверь.
Несколько раз ударяю по холодной поверхности и прихожу в себя. Нужно подождать хотя бы до утра.
Вернувшись в комнату, случайно бужу дочку. Не удивительно - ведь у меня все валится из рук. У маленькой нет жара, но ее тревожит кашель. Кое-как засыпаем с ней снова. Даже Даниил кряхтит и натягивает на голову подушку.
