Малая - Алайна Салах
– А отец ничего не оставил? – Север щурится.
– Ты видимо ничего не слышал о его деле, раз спрашиваешь такое, – говорю я с горечью. – На него повесили столько статей о финансовых махинациях, что ему до конца жизни придется расплачиваться. У нас забрали все, включая мою машину.
– Понял. – Телефон Севера звонит, поэтому он поднимается. – Если решишь пробовать встать на ноги – набери мне в понедельник. Подумаю, что смогу тебе предложить.
Я смотрю на него во все глаза. Он, что, только что намекнул на возможность работать у себя?
– Да, Баян. На базе с гостями. Что-то срочное?
Мое удивление настолько велико, что я забываю о манерах и бесцеремонно встреваю в беседу.
– Подожди… У меня нет твоего номера.
– Секунду. – Продемонстрировав собеседнику указательный палец, Север ослепительно мне улыбается. – Это твое огромное упущение, малая. Давай записывай.
17
– Север предложил мне работу, – признаюсь я, промакивая уголком полотенца пот, катящийся по лицу. В знак нашего примирения я позволила затащить себя в ненавистную баню.
Не донеся до рта бутылку с водой, Родион смотрит на меня с непониманием.
– В каком смысле – предложил работу? Когда? Вы с ним без меня виделись?
От смехотворности такого предложения я начинаю смеяться. Он, что, ревнует меня к Северу? Это же уму непостижимо. Он меня намного старше и он… другой. Зачем ему я? Да и он мне не нужен, ведь есть Родион.
– Предложил пока вы в бассейне с Макаром были. Ну как предложил. Сказал, что если я решу совмещать работу с учебой, он постарается помочь.
– Мы же вроде решили, что тебе не нужно отвлекаться от учебы. А как вообще об этом зашла речь? – Отставив бутылку в сторону, Родион разворачивается ко мне всем телом. – Ты жаловалась, что тебе денег не хватает?
Столь бурная реакция от него на столь безобидную информацию становится для меня сюрпризом. Я еще ничего не решила, а просто озвучила поступившее предложение. Вернее, захотела его обсудить. Ведь если хорошенько подумать – Север прав. Я полностью завишу от Винокуровых и в случае разлада с ними остаюсь совершенно незащищенной.
– Конечно я не жаловалась. Тех денег, что ты даешь хватает на все… Просто это твои деньги… – Потупившись, я трогаю родинку под коленом. В свое время семья Родиона достаточно категорично восприняла мою тягу к независимости и заводить об этом речь во второй раз требует усилий.
– И что – мои? Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. То, что твое автоматически является твоим.
– Это все хорошо на словах… – От волнения я начинаю кусать губу. – Но на деле я ни на что не имею право. И у меня была возможность убедиться, как это ужасно – полностью зависеть от других. В тот день, когда ты сказал, что тебе не нужен ребенок, я осталась совершенно одна…
– Малышка… – Родион болезненно морщится. – Тот случай был недоразумением, которое мы к счастью прояснили. Ты можешь полностью на меня положиться. Не нужна тебе никакая работа. Учись себе спокойно. Получишь диплом, станешь работать стилистом и директором по костюмам… Зачем тебе нужны эти копейки?
Поняв, что спорить с ним сейчас – лишь провоцировать очередной конфликт, я тянусь к ковшику с водой, чтобы плеснуть на камни. Обсудим это в другой день, может быть, даже завтра. По-хорошему пора идти спать. Пьяный Макар уже минут сорок как ушел, Северу тоже исчез, после того, как ему позвонил охранник.
– Я тебя ревную к нему, – неожиданно признается Родион. – К Северу.
Я снова захожусь смехом.
– С ума сошел? С чего это вообще?
– Наверное, потому что он круче и сильнее, чем я.
Мое сердце тепло екает. Это одна из тех самых черт, за которые я так люблю его и ценю. За искренность и уязвимость. Родиону ничего не стоит признать, что кто-то лучше, умнее, талантливее, чем он. Он делает легко и спокойно.
Улыбнувшись, я ласково глажу его щеки.
– Зачем себя с ним сравнивать. Север старше и опытнее. Это во-первых. А во-вторых, я люблю только тебя.
– Еще раз скажи. – Родион закрывает глаза.
– Я люблю только тебя, – повторяю я, целуя его в губы.
Промычав нечленораздельное, он кладет ладони мне на поясницу и тянет к себе.
– Эй! – шутливо возмущаюсь я, когда он пытается стянуть с меня плавки. – Полегче с руками, молодой человек. Мы вообще-то в общественном месте находимся.
– Да какое, на фиг, общественное место? – шепчет Родион, покусывая мою ключицу. – Макар дрыхнет, Север ушел. А я тебя ужасно хочу.
Нахмурившись, я кошусь на дверь. Заниматься сексом я предпочитаю в безопасных условиях и предпочтительно в кровати.
– Я здесь не могу… Жарко.
– Тебе ничего не придется делать. Я просто тебе отлижу… – С этими словами Родион спускается с полога и встает передо мной на колени.
– Может не надо? – лепечу я, когда его голова проталкивается между моих ног.
– Вернешь должок, когда будем спать ложиться, – шутит он.
Зажмурившись, я упираюсь ладонью в раскаленную бревенчатую стену. Возбуждение захлестнуло и меня. Мы еще ни разу не делали этого так. В чужой бане.
– Ты такая вкусная…
Оттянув лиф купальника, я ласкаю соски. Кровь горячо бурлит в венах. Запретная локация и высокая температура подстегивают мое либидо. Обычно, чтобы получить оргазм, мне необходимо что-то представлять, но сейчас, пожалуй, можно обойтись и без этого.
Странный звук вклинивается в чувственную симфонию моих ощущений. Мне требуется усилие, чтобы открыть глаза – настолько не хочется ее прерывать.
Увиденное повергает меня в шок. В распахнутых дверях стоит Север. Полностью одетый в отличие от меня. Его взгляд касается моей обнаженной груди, спускается ниже и возвращается к глазам. Он беззвучно выговаривает какое-то слово, после чего молча выходит.
18
– Да тебе это сто процентов показалось, – заявляет Родион, зевнув. – Ну скрипнула дверь и скрипнула. Это просто ветер. Иди лучше ко мне.
– Я в душ хочу. – Мотнув головой, я выскальзываю из кровати. Признаться, что Север застал нас в самый интимный момент, я почему-то не смогла, и сказала лишь половину правды: мол, почудилось чужое присутствие.
Лицо Родиона недовольно вытягивается.
– А как же утренний секс?
Пробормотав «потом», я скрываюсь за дверями ванной комнаты. Заниматься сексом я абсолютно не готова. Со вчерашнего вечера меня преследует картина того, как в парную заходит Север и смотрит на меня голую, цедя что-то сквозь зубы. Самый позорный момент за всю мою жизнь. Родион первый и единственный мужчина, видевший меня
