Невозможный. Нахальный. Любимый - Ульяна Николаевна Романова

– Яволь, май фюрер, – кивнула Катя. – Еще приказания будут?

– Нет, извольте выполнять, – продолжал веселиться Роберт.

– Да как скажете, – иронично заметила Катя.

Роберт повернулся ко мне, мотнул головой в сторону подруги и заметил:

– Учись, как нужно отвечать.

Я молча сопела, желая в тот момент от души «фюрера» поколотить.

– Идите, Аврора Аристарховна, – с улыбкой вмешалась Диночка, – я присмотрю здесь за всем. Если что – позвоню!

– Рори, пойдем, – хватая меня за локоть, прошептала Катя. – Камеры работают?

– Если он не отключил, то работают, – согласилась я.

Катерина довела меня до своей машины, под внимательным взглядом Роберта усадила на переднее сидение и дала по газам. Я достала мобильный, подключила программу и вывела на экран прямой эфир записи торгового зала кофейни.

Роберт в тот момент что-то говорил Диме с важным видом, а я растерянно обернулась к подруге.

– Катя, что мне делать?

– О чем вы говорили? – одним глазом поглядывая на экран моего телефона, полюбопытствовала Катя.

– Он сказал, что планирует на мне жениться. Катя, я не понимаю, чего он хочет.

– Жениться, вестимо, – нервно хмыкнула подруга.

– Я не хочу.

– Дыши, – посоветовала Катя.

– Я ничего не понимаю, – пожаловалась я, – появился из ниоткуда и давай мои проблемы решать. Может, он псих?

– Вероятнее всего, так и есть, – согласилась Катя, – но я бы дала шанс. Посмотрим, как он выполняет обещания, а там и будешь делать выводы. Вдруг очередной болтун?

– Я его боюсь, – призналась я, – а вдруг он мне правда кофейню разберет до фундамента?

– Тогда, как всегда, будем решать все сами, – подмигнула подруга, – до основания не разберет, все остальное решаемо. В конце концов, завтра опять будем все ремонтировать, как в самом начале, помнишь?

Я помнила. Единственный человек, который был со мной всегда, – это Катя. И когда три бригады подряд напортачили с ремонтом в ее салоне – пришлось взять все в свои руки. Когда я открыла кофейню, мы не рискнули еще раз проходить путь скандалов со строителями и сразу же начали ремонт сами.

Учиться пришлось сразу на практике, но опыт был бесценный.

– Что там? – полюбопытствовала подруга.

– Чинит, – сквозь зубы проговорила я.

– Целеустремленный мужчина – страшная сила, – хмыкнула подруга. – Выдыхай. Отдохни немного, вечером за тобой заеду – вернемся в кофейню и за твоей машиной, глянем, что там и как. Не волнуйся, я с тобой.

Не волноваться я не могла. Мы с Робертом виделись всего трижды, и каждая встреча была поистине незабываемой. И нервной.

Поразившись тому, что все-таки оставила оккупанта в своем заведении, правда, с камерами, Димой и Диночкой, но все же, я расцеловалась с подругой и потопала домой.

Поднялась на свой этаж, заперла дверь, быстро приняла душ, наблюдая в прямом эфире, как Роберт сосредоточенно чинит датчики пожарной безопасности, а потом вешает неоновую вывеску обратно на стену.

Думала, что уснуть не получится, но стоило только прилечь, как глаза сами закрылись. Последней мыслью, мелькнувшей в голове, было: «Какого хрена я все делаю так, как говорит Роберт?»

Глава 12

Аврора

Проснулась я от звонка будильника. С трудом разлепила глаза, мучаясь от тошноты и головной боли. Уставилась в потолок и начала методично посыпать голову пеплом.

Собственная возмутительная безалаберность злила. Вместо того чтобы решать проблемы с проверками, я пила «успокоительное» и глазела на строителя, которого сама же и оставила в кофейне за старшего. А вместо того чтобы послать оккупанта куда подальше, делала все в точности, как он велел.

Такое легкомысленное поведение было мне несвойственно, но Роберт Багров просто выбивал почву из-под ног. Хотя и это не оправдание! Мне вообще оправданий не было! И моему внезапному пьянству тоже. Поэтому с сегодняшнего дня больше ни капли, а способ избавиться от Роберта я обязательно найду.

Перевернулась на бок, продолжая искать себе отговорки. Мне просто нужно было расслабиться и успокоиться. Слишком много всего навалилось в последнее время, вот моя нервная система и дала сбой.

Я потянулась за телефоном, но он разрядился. Вздохнула, поставила его на зарядку и решила принять душ. Катя приедет через час, нужно собраться, поехать в кофейню и дать хороший отпор ненормальному, который временно там командовал.

Так и сделаю!

Игнорируя головную боль, я медленно поднялась. Пошатываясь, вышла в гостиную и испуганно вскрикнула. Подпрыгнула, переживая острый приступ головной боли, и обалдело уставилась на стол в гостиной, который вдруг обзавелся вазой с шикарным букетом белых роз. Я точно помнила, что когда ложилась спать, их не было.

Сердце забилось в горле, а первой мыслью было, что Роберт и тут меня нашел! Откровенно говоря, я бы не удивилась, если бы он сейчас выплыл из кухни с его вечным «Аристарховна».

– Котенок, ты проснулась?

У меня потемнело в глазах, потому что и голос показался принадлежащим Багрову. Я схватилась за грудь, чувствуя, как колотится сердце, присмотрелась к незваному гостю и рявкнула:

– Ты как сюда попал?

– Коть, я мириться пришел, – опуская голову, признался Славик.

Он стоял, опираясь плечом о косяк двери. Широкие плечи бывшего поникли, а взгляд голубых глаз мог посоперничать с глазами бродячего пса, которого я иногда кормила.

Я скептически осмотрела бывшего, гадая, почему все испытания выпали в один день. Утром Роберт, вечером Славик. Хотя, как говорила моя бабушка: «Пришла беда – открывай ворота!» Мои, судя по всему, распахнулись настежь.

– Где ты взял ключи? – завелась я и тут же сама нашла объяснение: – Мама дала?

– Котенок, не злись, – Славик выдал свою лучшую улыбку.

– Я в душ.

Глаза бывшего нехорошо засверкали, а я грозно продолжила:

– Когда выйду, чтоб ни тебя, ни букета тут не было. Ключи оставишь на полке!

– Ну, котен, прекращай это. Я правда пришел мириться.

– Ни тебя, ни букета! – повторила я, злясь на маму.

Топая босыми пятками по полу, сбежала в ванную. Заперлась изнутри и злобно засопела.

Ну, мама! Спасибо!

Настроила воду в душе, забралась под теплые струи, продолжая мысленно ворчать.

Мама никогда не могла понять моего стремления зарабатывать самостоятельно и пропадать сутками на работе. Сама она ни дня в жизни не проработала. В университете она познакомилась с папой, вышла замуж, родила меня и занималась только домашними делами. Когда мне было пять, папы не стало. Он оставил маме огромное наследство, часть денег положив на мой счет до совершеннолетия. Их я и потратила на учебу.

Мама же воспользовалась своими знаниями, вкладывала деньги отца и жила на дивиденды, не признавая женский труд.