Что скрывается за чертополохом (ЛП) - Янг Саманта
Дела у меня шли хорошо. Флора, владелица самого популярного кафе в деревне, связалась со мной и поинтересовалась, не хочу ли я печь торты и пирожные для нее, чтобы выставлять их на продажу каждую субботу. Она пообещала рекламировать меня покупателям. Решение далось мне легко. Конечно, я согласилась. Мы обсудили ассортимент на продажу, и я составила план, как подготовить все вовремя, чтобы доставлять выпечку рано утром в субботу.
Однако когда моя машина не появилась в середине недели, я отыскала Уокера на работе, и он сказал мне, что автомастерская ждет заказанные запчасти, и на это может уйти еще несколько дней. Обеспокоенная растущей стоимостью ремонта, я хотела с ним поспорить, но он нашел предлог, чтобы уйти, и на этом разговор закончился. В последнее время он относился ко мне слишком холодно. Я принесла ему извинения, поэтому не знала, что еще могу сделать. Уокер не казался мне злопамятным человеком, но я не очень хорошо его знала.
Наступила пятница, и я была полна предвкушения. Риган забирала Келли на тхэквондо после школы, а это означало, что я смогу вернуться домой и закончить заказы Флоры. На рассвете я уже сделала кое-какие заготовки, поэтому старалась не зевать за работой.
Войдя в номер Байрона Хоффмана, я чувствовала себя намного более расслабленной, чем раньше. Придурок не показывался всю неделю, а, по словам миссис Хатчинсон, завтра он уезжал. Смена, заступающая в выходные, тщательно уберется в номере после его отъезда, перед тем как заселить сюда следующего гостя.
Держа в голове свои планы на вечер, я убиралась в комнате на автопилоте. Я только что стянула простыни с кровати, скрутила их и направлялась к оставленной снаружи тележке, когда дверь номера открылась.
Сердце екнуло, и я остановилась.
В комнату вошел Хоффман, закрыл дверь и прислонился к ней.
Страх приковал меня к месту, когда инстинкт кричал об обратном.
Беги.
Мужчина оглядел меня с ног до головы, его глаза не отражали ничего, кроме того, чего он хотел.
Я прочистила горло от ужаса, перекрывшего доступ кислорода, и сказала как можно настойчивее:
— Мистер Хоффман, пропустите меня.
Он скривил губы.
— Мы оба знаем, что эти двери автоматически блокируются после закрытия. Никаких камер. Здесь только ты и я.
Мне к горлу подкатила тошнота, а дыхание участилось.
— Выпустите меня.
— Я видел, как ты на меня смотришь. — Он шагнул ближе, и я отступила, уронив белье. Мои глаза метались по комнате в поисках выхода или какого-нибудь оружия. — Нельзя так смотреть на мужчину и не доводить дело до конца.
Мое внимание снова переключилось на него, и я усмехнулась.
— Вы заблуждаетесь, если хоть на секунду подумали, что я хочу иметь с вами какое-то дело.
Он преодолел расстояние между нами и так быстро ударил меня по лицу, что я не успела уклониться.
Вспышка света затмила зрение, обжигающая боль пронзила щеку и плечо. Из-за дезориентации мне потребовалась секунда, чтобы понять, что я упала на спинку кровати, прежде чем рухнуть на пол.
— На спине, как и должно быть.
Я заморгала, проясняя зрение, и увидела возвышающегося надо мной Хоффмана.
Он расстегивал штаны.
Ярость и ошеломляющий ужас пронзили меня.
Этого не могло происходить.
Не сегодня. Никогда.
Когда он встал на колени, я подтянула свои к себе и изо всех сил врезала ногами ему в грудь. Он выругался, отлетев от меня, и я быстро вскочила на ноги. Но места, чтобы пройти мимо него, не было. Он бы схватил меня.
— Чертова сука!
Я почти переползла кровать, когда на моей икре сжалась рука.
Я звала на помощь снова и снова, пока его ногти впивались мне в ногу, и цеплялась за кровать в попытке вырваться. Но затем он оказался на мне, ладонь вдавила мою голову в матрас, так что я едва могла сделать вдох, не говоря уже о крике. Паника охватила все мое существо, и я беспомощно извивалась под ним, сознание разрывалось между попытками дышать, освободиться и не думать о тяжелом теле, удерживающем меня, о руках, разрывающих пояс моих брюк.
Черные пятна заволокли зрение.
Затем раздался приглушенный щелчок.
Рев ярости.
Давящая тяжесть исчезла, я подняла голову, в легкие хлынул воздух, и я с трудом вдохнула. Зрение начало проясняться.
Хоффмана скрутили двое мужчин.
Уокер.
Я была в безопасности.
Испытывая опустошающее облегчение, я лежала на кровати, наблюдая, как Уокер и другой мужчина прижимают Хоффмана к полу. Лицо Уокера превратилось в маску ледяной ярости, когда он спросил своего спутника, крепко ли тот держит мерзавца.
— Ублюдок никуда не денется, — кивнув, прорычал мужчина.
Меня поразило знакомое лицо.
Второй мужчина был членом клуба.
Шотландский актер. Норт Хантер.
Что за черт?
Уокер встал, его грудь тяжело вздымалась, и когда наши глаза встретились, его гнев вспыхнул ярче.
Тот яростный рев, что я слышала…
Был его.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
Я села, чувствуя, как брюки свободно болтаются на талии, и вздрогнула.
— Я в порядке. Он не… — Снова накатила тошнота, и я сделала глубокий вдох, чтобы подавить ее.
Не сводя с меня глаз, Уокер отстегнул рацию с пояса. Он поднес ее к губам и так сильно нажал кнопку, что удивительно, как не вдавил ее в корпус. Я пристально смотрела на него, потому что не могла вынести вида монстра, прижатого к полу.
— Джок, это Уокер. Код двенадцать в номере двадцать один. Нужна немедленная помощь.
Код двенадцать?
Я свесила ноги с кровати, но не могла заставить себя встать.
Уокер посмотрел на Норта и Хоффмана.
— Ты его удержишь?
Норт уперся коленом в спину Хоффмана.
— Удержу. Если хочешь, оставь его здесь со мной. — Он глубже вдавил колено в спину Хоффмана, и Хоффман крикнул Норту, чтобы тот слез. — Мне бы хотелось научить этого ублюдка хорошим манерам.
Уокер, казалось, задумался на секунду, потом быстро покачал головой. Вместо этого он отвернулся от мужчин, избавился от ярости на лице и медленно направился ко мне. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы удержать его взгляд, когда он встал надо мной, хмурясь от беспокойства.
Прочитав вопрос в его глазах, я покачала головой, в то время как все мое тело трясло от шока.
— Он не… у него не было времени…
Он потянулся, чтобы коснуться моей щеки, и я инстинктивно вздрогнула. Его рука опустилась.
— Прости, — прошептала я.
— Никогда не извиняйся… — Уокер прочистил горло. — Тебе нужен лед для щеки.
У меня будет синяк.
Как, черт возьми, я объясню его Келли?
Слезы обожгли глаза, и я, наконец, заставила себя посмотреть на Хоффмана. Я ненавидела таких мужчин. Презирала их с такой ненавистью, на которую даже не подозревала, что способна.
Он планировал меня изнасиловать.
Эта мысль заставила комнату покачнуться.
Заслышав грохочущий топот ног по коридору, я резко выпрямилась. Мне хотелось исчезнуть, спрятаться где-нибудь, чтобы никто меня не видел.
Но через открытую дверь уже шагал Джок с другим сотрудником службы безопасности, а за ними…
Лахлан Адэр вошел в номер с грозным, угрожающим выражением лица, а за ним спешила Ария. Лахлан был высоким мужчиной с устрашающей аурой, его присутствие будто заполняло всю комнату. И он, и Ария оглядели представшее перед ними зрелище, и Лахлан хрипло обратился ко мне:
— С тобой все в порядке?
Я смущенно кивнула, хотя смущаться мне было нечего.
Ария уставилась на Норта, прижимавшего Хоффмана к полу, и в ее глазах вспыхнул гнев.
— Какого черта здесь произошло?
Норт кивнул в сторону Уокера.
— Я разговаривал с Уокером у подножья лестницы, когда мы услышали горничную…
— Слоан, — выпалил Уокер. — Мы услышали крик Слоан о помощи. У меня был ключ от номера Хоффмана, так что мы ворвались в него и обнаружили, что он пытается ее изнасиловать. Мы успели вовремя.
Я свернулась калачиком от его откровенного пересказа всем этим людям.
