Ставка на невинность (СИ) - Саша Кей

Глава 13. Аксессуары и проблемы, вызванные ими

— Стоматологам, что, так хреново платят? — никак не может угомониться Бергман. Мы стоим в пробке уже пятнадцать минут, и все это время он брюзжит. Эк мои перси его травмировали.

Ну не объяснять же ему, что я, как любая нормальная тридцатилетняя женщина, ненавижу каблуки, колготки и лифчики. Ходит легенда, что, если после рабочего дня зайти в квартиру и сразу снять все вышеупомянутое, то можно умереть от оргазма.

Верю.

И вот после массажа последнее, чего мне хотелось, это снова заковывать себя в броню.

Я и чулки ношу не потому, что секси-атрибут, а потому, что у меня в колготках задница чешется. Этого Бергману тоже знать не стоит…

Ну, под юбку он ко мне не полезет, так что хоть за них оправдываться не придется. Пусть верит, что в гости к Розе Моисеевне я их только ради него надела.

— Герман, смотри на дорогу! — рявкаю нервно, потому что нам сигналят, а он все прожигает взглядом мое пальто в том районе, где под розовым вязаным шарфом прячутся испуганные сиськи.

На самом деле, мне и самой немного не по себе.

На такой эффект я совершенно не рассчитывала.

Достаточно того, что Герман познакомился с розовыми трусами. Соски — это уже немного чересчур. Да и вообще, вдруг он успел заметить, что одна грудь у меня чуть больше, а сосок чуть ниже?

Какого хрена я вообще об этом думаю?

— Ты развратница, что устроила? Коленки эти, духи и э… прелести бесстыжие! Дай мне телефон твоей матери, я ей расскажу, что она тебе не то запрещает!

Представляю выражение лица маман, с которой мы благополучно разъехались по разным жилплощадям лет пять уже как. Она еще и поприветствует мое полуголое хождение, если это в перспективе принесет ей внуков.

Чего Бергман-то бесится? Его малолетки шире ремня ничего не носят.

— Еще ладно я! Но на твои… твою… туда тебе пялились все! Даже администратор!

Ой, ну это он преувеличивает. Герман с такой скоростью завернул меня в пальто, что трикотажная эротика досталась только ему.

— Так, — припарковавшись у торгового центра, поворачивается ко мне Гера и веско предупреждает. — Я сейчас открою тебе дверь, а ты прикроешь свои коленки. Мы зайдем внутрь, и ты не раздеваешься, не расстегиваешь пальто, не поешь романсы, ни на кого не падаешь и не прижимаешься ни к чьим ширинкам. Инструкция понятна?

— Да, — закатываю я глаза. — Зря ты. Я не такая.

Бергман сопит сердито, у него даже проклюнувшаяся вечерняя щетина торчит как-то воинственно.

— Я доступно объяснил, Левина?

— Ой, да, — я демонстративно запахиваю пальто на коленях и обиженно смотрю в окно.

Ого! Мы приехали в «Бэллахаус»!

Дешевле, конечно, Бергман торговый центр найти не мог. Чего сразу не в московский ГУМ-то? Ну хоть не скряга.

Гера, кстати, ориентируется в отделах неплохо, и, подтверждая звание «Нежмота», тащит меня сразу в люксовый отдел нижнего белья. Хорошо, что не мой мужик, я бы изошла на гов… расстроилась бы я, короче, представляя сколько и кому он купил бельишка.

Ты посмотри, как оживилась девочка-консультант! Гера явно постоянный клиент.

К сожалению девицы, Бергман не обращает внимания на соблазнительно надутые губки и призывно выставленную грудь, а прямым ходом буксирует меня в примерочную.

— Стой тут! Я сейчас сам все принесу! — рявкает он и задвигает шторку.

От идиотизма ситуации меня начинает разбирать смех.

Ну капец же!

Ладно, шарф-то мне можно снять, наверное…

Бергман быстрый, я успеваю только размотать розового уродца, когда мне просовывают вешалки.

О-ля-ля!

Рано я похвалила Геру, рано. Очевидно, он действовал не разобравшись.

Разглядываю исподнее и понимаю, что Бергман стремился выбрать максимально закрытые модели, чтоб, значит, ни один сосок глаз не колол. Однако в отделе эротического нижнего белья даже то, что на вешалке выглядит пристойно, на теле будет производить совсем другое впечатление.

Повертела в руках ценник, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом. Я б лучше деньгами взяла.

Анька бы сейчас возмутилась, что принимать такое дорогое белье от незнакомого мужика — это аморально.

Но мне тридцать лет, а мужик сам просто жаждет. Кто я такая, чтоб отказываться?

— Ты долго еще? — нервничает он там за шторой, когда я перестаю шуршать.

— Нет, — пыхчу взопревшая я, у меня застежка из рук выскальзывает, но я-таки наконец ее побеждаю. — Ты с размером как угадал?

— Чего там угадывать? Ты мне все показала! Твоя тройка мне в кошмарах сниться будет!

Ой ну уж прям, собираюсь я обидеться, но передумываю, потому что лифак просто огонь! А удобный-то какой!

— Ну что ты там копаешься? Не просвечи… — Бергман отдергивает штору и затыкается.

В этот раз он пялится не на грудь, а сразу на всю меня и в заботливо украшенное точечной подсветкой зеркало за моей спиной, где отражается моя задница в розовых стрингах.

Да. Я люблю розовый цвет.

— Ты охренел! Задвинь штору!

У Германа дергается щека, на секунду он прикрывает глаза, будто пытается избавиться от зрелища, а потом все-таки задвигает штору.

Перед этим шагнув в кабинку.

Глава 14. О пользе подслушивания

В пространстве полметра на полметра Бергман с закрытыми глазами стоит ко мне почти вплотную. Моего голого живота касается пола его пальто.

Нас разделяет всего несколько сантиметров.

От Германа тянет парфюмом и холодным воздухом.

Острое ощущение собственной раздетости запускает в моем организме странный сценарий. Куда девается моя дерзость? Сердце пропускает один удар, а потом заходится бешенным стуком, коленки слабеют… Я как щенок болонки перед взрослым доберманом. Даже сглатываю с трудом.

Уперевшись руками в стены кабинки, не открывая глаз Бергман чуть