Не обещай (СИ) - Ренцен Фло
— Спасибо.
Доедаю и нежно и с искренней благодарностью целую его в губы.
***
«Шавля» оказывается словом заразным.
Не уверена, что использовала его по назначению, когда говорила с папой про «городок», но Рик его услышал, и оно ему понравилось.
Когда рассказываю ему про очередной косяк с Бланкенбургом, он вносит свои соображения и под конец неожиданно тоже называет проект «шавлей». Когда смеюсь, требует пояснить, чего смешного. Когда поясняю, ухмыляется. Следующие несколько дней у него все «шавля».
«Ё...эм-м... твою мат-ть... вот ша-а-авля-а...»
Этими словами меня по возвращении домой встречает темная в общем-то квартира, освещенная точечно, то есть, настольной лампой на торшере в гостиной.
С порога угадываю, что к нам пришел мой щегол-брат, и Рик строит с ним какой-то крупномасштабный конструкторно-пластиковый пафос, который им предстоит нашпиговать умильными электрическими детальками. Забавно при этом слышать, как Рик, успешно разыгрывая старшего, подавляет маты.
Из двух голов ни светлая, ни каштановая (Эрни — шатен, в Пину) не поднимаются на меня, а только с пола мычат мне что-то, похожее на «привет» или скорее «спасибо», когда вдобавок к настольной лампе включаю еще и верхний свет. Не люблю недо-освещение.
Братец, как видно, и помнить забыл свои прошлогодние «сопливые» обнимашки на мой день рожденья, ведь теперь у меня снова все «зашибись».
На прощанье Эрни, поторапливаемый Риком, восторженно бормочет мне, подняв вверх палец, как это круто, что «чувак» мой вновь вернулся. Правильно, это ж главное. К чему там праздные расспросы, как я сама? Живая — и ладно.
В этот вечер у меня появляется время «пожить для себя»: Рик сам отвозит домой моего брата.
В машине они подключают «прочный» слейт-планшет, на котором прямо на ходу обсуждают структуру их конструкции. Когда Рик сдает Эрни дома, то успевает попутно познакомиться с нашим отцом — это я узнаю немного позднее из полуночного чата с Эрни, на который у меня после секса с Риком едва хватает сил. Правда, оживляюсь я за чатом довольно быстро.
Эрни — паразит, ложится поздно, потом на уроках спит — взахлеб рассказывает-строчит мне об их знакомстве. Конечно, папа заинтересовался слейтом, установленном в «мини» его дочери, чуть ли не больше, чем водителем этого самого мини. Потом Рик сходу принялся ему что-то объяснять и показывать прямо на улице. Всех подробностей Эрни не слышал, потому что ему все это довольно быстро наскучило, и он поднялся в квартиру. Но папа и Рик, судя по всему, стояли еще долго. Кончилось тем, что Рика оставляли на ужин, но он отказался, сославшись на то, что я жду его дома. Папа послал с ним привет, чем, видно, одобрил.
Читаю и соображаю, что привет Рик мне по приезде передать забыл. А я его так ничем и не накормила: он полез на меня прямо в ванне — разве, этим только.
«Одобрения» на этом не кончаются.
Это он? — спрашивает назавтра Каро.
Я: Да.
Я послала ей фотку нас с ним по плечи. Самих плеч не видно и, возможно, лишь угадывается, что мы не одеты.
Молчание, длительное, длиною в несколько дней. Затем Каро, по-видимому, оправляется от произведенного Риком на нее впечатления и решает не завидовать подруге:
Неплохо смотритесь вместе.
Неплохо, неплохо...
Я: Спасибо.
Сопровождаю свою благодарность чмокающим смайликом. «Неплохо смотритесь» на языке Каро — это «красивая пара», может, даже «рада за тебя».
Усмехаюсь тому, как милостиво она дает мне добро на Рика. Помнится, она не смотрела моих свадебных фотографий с Михой, а если бы даже и посмотрела, то не нашла бы в себе сил на подобные слова. Наверно, Рик просто не в ее вкусе или же по сравнению с Михой показался ей менее привлекательным.
Неплохо смотритесь... Не знаю, что побуждает людей нести подобную ахинею. Какая, на фиг, разница, как мы смотримся вместе? Да такая же, как вопрос, созвучно ли с фамилией имя — никакой.
Едва не пишу ей, что с тех пор, как нашла у себя в почтовом ящике конверт, адресованный некоему г-ну «Херманнзену», я теперь даже фамилию его знаю. Правда, тогда чуть было не решила, что письмо пришло мне и там опечатка просто.
Как бы там ни было, либо под воздействием слов Каро, либо после того, как Рик спонтанно познакомился с моим отцом, а я — с его фамилией, решаю, что, видимо, пора: при удобном случае позову к себе на выходные маму. А Рик, если захочет, пусть приготовит нам что-нибудь.
***
Глоссарик на ГЛАВУ ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЮ Не больно, просто ново
шавля — узбекское национальное блюдо, напоминающее плов. Считается самым распространённым блюдом после плова. Существует мнение, что шавля — это неудачно приготовленный плов, который напоминает кашу. Однако в узбекской кухне шавля — это древнее самостоятельное блюдо.
соул фуд — еда «для души»
кат — отрезок, как завершение чего-либо
Фриттата — итальянская яичница с различными начинками
прочный слейт-планшет — планшет, разработанный специально для надёжной работы в жёстких условиях окружающей среды и условиях эксплуатации, таких как сильные вибрации, экстремальные температуры и влажные или пыльные условия
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Неправильный плов
Кажется, я опоздала.
Суббота. Рик с признаками некоторого предвкушения на лице устраивается на диване перед телевизором. Сейчас проходит Лига Чемпионов. Должно быть, Херта с играет Миланом или каким-нибудь другим помпезным итальянским динозавром.
Ошибочно считаю, что именно это является знаменательным событием сегодняшнего утра, пока мне не приходит:
Катюша, ты дома? Я заеду сегодня.
На телеэкране сочно-зеленым слезит глаза стадион, про который комментатор сообщает, что сейчас, мол, корона и поэтому мы, мол, сегодня в Будапеште. Ума не приложу, причем тут Будапешт, если на поле вскоре выходят — кто там? Немцы ж, наверно, итальянцы.
Оторопело перечитываю сообщение — я, конечно, ошиблась, и мама собирается приехать вовсе не сегодня. Спрашиваю у него:
— А... ты чего?..
— За счетом слежу.
Он явно прикалывается — матч еще не начался. Или это поговорка такая.
Тут мне на сотку приходит:
Катюша, откроешь? — и я понимаю, что ошибки быть не может, а «сегодня» — понятие растяжимое.
— Так а... мама приезжает... приехала... — бормочу обескураженно...
— М-м-м? — отвлеченно отхлебывает пиво Рик. — Когда?
— Уже. Секунд тридцать, как...
— А-а, ну ниче страшного...
Не успеваю сориентироваться, сообразить, как отпарировать и надо ли вообще парировать — приходится бежать открывать.
Приехала мама и я, конечно, рада.
Мама бодрая и в хорошем расположении духа. Так у нее бывает, когда она что-то задумала, а все, задуманное до того, уже переделала.
Сама не зная, зачем, помогаю ей снять пальто, будто время тяну. Будто за эти лишние секунды каким-то образом станет лучше.
Лучше, понятно, не становится. Предательские звуки из гостиной подтверждают: там как раз «началось».
Слышатся хоры болельщиков, даром что трибуны сильно прорежены и «замаскированы». Комментатор тоже старается вовсю.
Вместо того, чтобы заподозрить зародившуюся во мне запоздалую офанателось футболом, мама меняется в лице. По мере того, как бодрость у нее сменяется недоумением, сама она понимает, что мы не одни и в квартире еще кто-то есть.
Мама даже обнаруживает желание на цыпочках приблизиться к источнику звуков, но восприятие увиденного — дверь в гостиную приоткрыта — опережает восприятие услышанного.
— Еб-ба-ать!..
— Это чего? — потрясенно произносит мама.
— Хм?
Происходящее кажется мне забавным. Маме оно таковым не кажется.
— Что это, я тебя спрашиваю?
Пожимаю плечами вместо ответа.
Очевидно, забит или, может, не засчитан первый гол, потому что из гостиной доносится цветистый матерный речитатив, обычно сопровождающий подобные явления.
