Дорога к твоему сердцу (СИ) - Дина Сдобберг
Я засмотрелась, видя, сколько гордости и совершенно нескрываемой любви отражается во взгляде, которым этот суровый и прямо скажем, опасный мужчина окинул сына. А потом Амиран Аланович перевёл взгляд на меня и еле заметно кивнул, обозначив, что моя идея заинтересовать Арлана обучением, его вполне устраивает. Даже если ради этого придётся позволить ребёнку покомандовать в саду. — И ещё один вопрос. Связанный с пониманием традиционного. — Решила я сразу озаботиться ещё одним моментом. — Возможно ли мне в ближайшее время посетить магазин. Честно говоря, я немного не учла некоторые особенности, и мой гардероб несколько не соответствует пониманию правильного внешнего вида. — Я сейчас с трудом понял, что вы имеете в виду. — Засмеялся Амиран Аланович. — Но, да, конечно. Я не вижу в этом проблемы. — Паап, я правильно понял, что Милана сейчас так сказала, что у неё одежды нет? — с сомнением спросил Арлан. — Это Милана так дипломатически сообщила, что поняла, что её одежда не соответствует нашему пониманию правильного внешнего вида. А так как она занимает важное место в нашем доме, ей необходимо это исправить. — Объяснил сыну мужчина. — А зачем так сложно? Я ничего сразу не понял. — Обратился уже ко мне Арлан. — Это чтобы никого не обидеть, даже случайно. Так обычно разговаривают дипломаты, это их язык. — Ответил за меня Амиран Аланович. — Дааа? — на меня посмотрели оценивающе. — А меня этому, дипломатскому языку тоже научишь? — Дипломатическому. — Поправила я Арлана с улыбкой. — Я сама не очень им владею, но всему, что знаю сама, научу. — Правда? Обещаешь? — тут же решил утвердить "учебный план" Арлан. — Конечно. — Общаться с этим ребёнком без улыбки, кажется просто невозможно. — Тогда можно будет заехать ко мне домой? Я заберу учебники и мамины тетради, по которым я сама учила языки. — Хорошо, я предупрежу охрану. — Кивнул в ответ Амиран Аланович и сосредоточился на ужине.
А я вспомнила нашу, давно проданную, дачу, и как мама разбивала цветник перед домом. Сколько она просидела, выверяя и сочетая различные цветы, чтобы клумбы были яркими, и цветение начиналось с самых ранних первоцветов и длилось до поздней осени! Из-за этого наш небольшой цветник, несколько раз за сезон сменял окраску, и это было удивительно.
А ведь у мамы была замечательная привычка, составлять подробные планы и вести тетради-журналы, и я точно помню, что я их сохранила. Завтра нужно будет обязательно забрать и показать Арлану.
Глава 9
Милана.
Утро началось с осторожного стука в межкомнатную дверь. — Проходи, Арлан! Доброе утро. Ты смотрю ранняя пташка. — Пригласила я в комнату мальчика, поправляя покрывало на кровати.
Встала я по привычке рано и уже успела принять душ, привести себя в порядок и одеться. Как выяснилось вчера после ужина, в смежных комнатах была общая ванная, и попасть в неё можно было из обеих комнат. Просто за ненадобностью проход из второй комнаты закрыли. — Я услышал, что вода уже давно не шумит и решил зайти. Я рано просыпаюсь, наша Кира говорила, что я жаворонок. — Мальчик уселся в кресло рядом с кроватью. — Хорошо, что ты тоже такая. А то играть и бегать ещё нельзя, чтобы никого не разбудить, а лежать в кровати скучно. — Ты точно сам проснулся, или всё же я тебя разбудила, когда в душе была? — уточнила я, делая себе заметку на память, что в комнате у ребёнка хорошо слышен шум из ванной. — Точно сам. А что мы сейчас будем делать? — тут же спросил Арлан. — Ну, раз мы с тобой проснулись, то, наверное, нужно приготовить завтрак. — Протянула я ему руку. — Завтрак? А ты умеешь варить овсяную кашу, чтоб она была вкусная? — на меня посмотрели с нескрываемой надеждой. — Откуда же я знаю. Давай я сварю, а ты мне скажешь, вкусно получилось или нет? — улыбалась я.
Так с улыбкой мы и пришли на кухню. Точнее, меня привёл Арлан, так как сама я расположение помещений внутри дома ещё не знала. На кухне, большом помещении с кучей столов и несколькими холодильниками, находились несколько женщин. Нашего появления они не заметили, и продолжали что-то живо обсуждать на незнакомом мне языке. Хоть и приглушая голос. Видно речь шла о чём-то не совсем приятном.
Потому что Арлан всё больше хмурился. А потом начал что-то громко говорить, кажется, на том же языке. И судя по тону, очень резкое. Женщины замолчали и опустили головы, а я с удивлением наблюдала за мальчиком. Похоже, что Арлан совсем не так прост и мягок, как кажется сначала. Да и женщины не скрывали настороженности в тех взглядах, что быстро кидали в нашу сторону. — Арлан, что-то случилось? — осторожно спросила я. — Отец всегда говорит, что от женского языка и любви к сплетням, беды больше, чем от мужской ненависти. — Резко рубанул воздух рукой Арлан, продолжая хмуриться. — Эти женщины видно забыли, зачем они оказались в нашем доме и о том уважении, что они получили здесь. Видно то внимание, с которым мой отец принял их в нашем доме, на их взгляд не заслуживает даже благодарности, раз они позволяют себе подобные разговоры. — Мы забылись, — произнесла одна из женщин, склоняя голову так, что это выглядело как поклон. — Прошу прощения, молодой хозяин. Подобного больше не повторится. — Я очень на это надеюсь. Иначе я озвучу прозвучавшие здесь слова отцу. — Этот мальчик и правда был сейчас хозяином.
Ничего общего с очаровательно улыбающимся ребёнком, мгновенно откликающимся на заботу и внимание, у этого, нового для меня, Арлана не было. — Может мы не вовремя? — отвлекла я его от сбившихся плотнее друг к другу женщин. Как я успела заметить, почти все они были уже в возрасте. Только две были моими ровесницами. — Мы никому не помешаем, пока будем готовить завтрак? — Нет, кухня же большая. — Обернулся ко мне Арлан. — И я уже начинаю хотеть кушать.
Мальчишка сжал мою руку, которую не отпускал всё время нашего нахождения на кухне, и погладил по пальцам второй ладошкой. Странные эмоции от увиденного словно растворились от этого жеста и от улыбки, вернувшейся на лицо Арлана.
Мы отошли в сторону, всё, что мне было надо, я спрашивала у Арлана, а тот или показывал в каком шкафу, что находится, или спрашивал у местных работниц. Небольшую кастрюльку прежде, чем использовать я помыла, хоть она и была чистой. Как и ложку, которой собиралась мешать, и тарелку, чтобы можно было положить ложку. — Извините, но зачем вы перемываете посуду? Я чисто мою, хорошо. — Не остались мои действия незамеченными, и
