Слабость - Катерина Коршунова
— Ты пришёл сюда с девушкой, хотя сам кричал, что готов возобновить отношения в любую секунду! — я начала повышать голос и мне это нравилось, — тогда что тебе нужно от меня? Какие претензии?
— А этот? — Женя махнул рукой в сторону Никиты, тот лишь улыбнулся в ответ, принимая спокойно пренебрежение в свою сторону.
— Это мой коллега и друг, — звенящим голосом ответила я, — мы работали вместе, а теперь как бонус после хорошей работы — ужинаем. Всего лишь!
— И поэтому ты оделась как шлюха? — заорал Женя. Мне нечего было добавить. Я не хотела унижаться и объяснять про внутренние переживания и депрессию. Почему Женя снова диктует, как мне жить и что носить? Я просто хотела выглядеть красиво и соблазнительно.
Я махнула Никите, схватила сумочку со стола, резко развернулась и направилась к выходу.
— Спасибо за ужин, — бросила я на прощание. В гардеробе мне выдали шубу, но я не успела выйти, Женя выбежал в коридор и перегородил мне дорогу.
— Мне рассказали про этот ужин, — тараторил он, — я специально притащил ту девушку с собой, чтобы заставить тебя ревновать. Я знал, что вы придёте сюда.
Абсурдность его действий заставляла меня ужасаться той ситуации, в которой мы все находились. Я заметила, что из зала вышел Никита и тоже забрал своё пальто. Его лицо не выражало особых эмоций, и это меня пугало сильнее всего. Что это за человек?
— Женя, дай мне уйти! Я не хочу слышать больше ничего! — говорила я, едва сдерживая слёзы, — ты унизил меня, и сделаешь это снова. Я не готова и дальше терпеть твои выходки.
— Но Сонечка! — прошептал он жалобно.
— Девушка хочет уйти! — послышался строгий тон Никиты, — не заставляй отодвигать тебя.
Женя сделал неуверенный шаг, понимая, что драка в таком месте лишь усугубит его положение, и я смогла выскользнуть на улицу. Я просто побежала по дороге, несмотря на холод и высокий каблук. Эмоциональная мясорубка меня просто уничтожила, выплёвывая лишь кусочки. Слёзы ручьём текли по лицу, размазывая прекрасный макияж. Я злилась на себя, на Женю и бессердечного Никиту, который не вступался за меня до последней секунды.
Я не знаю, сколько я бежала. Но внезапно мужская рука резко схватила меня, разворачивая. Я с трудом удержалась на ногах. Никита перепуганными глазами смотрел на моё залитое слезами лицо и размазанный макияж под светом фонаря.
— Эй, ты чего? Всё хорошо! Слышишь? Ты выдержала эту битву достойно, — шептал он, притягивая меня к себе, — не плачь, всё будет в порядке.
Наши губы оказались совсем близко.
— Ты меня бросил одну, — всхлипывая, ответила я.
— Нет, я дал тебе возможность постоять за себя, — ласково говорил Никиты, — теперь я вижу, что тебе не нужна гавань. Ты — настоящий боец.
И он наклонился, целуя меня в губы. Этот жаркий поцелуй сложно забыть. Никита буквально обволакивал меня со всех сторон, заполняя всё собой. Это был прекрасный момент, но через пару секунд я испугалась. Я резко отстранилась.
— Ты говорил, что в нашем общении нет места влюблённости, — обескураженно сказала я. Никита смотрел на меня мутными глазами, полными желания.
— А кто говорит про влюблённость? Эта история о другом: о желании.
Ответ прозвучал предсказуемо для Никиты. Именно этого я постоянно от него ждала. Я покачала головой и, заметив такси, махнула рукой. Никита не остановил меня.
Глава 10
В воскресенье моя соседка по квартире уехала, и я осталась в полном одиночестве. Я выключила телефон и просто валялась в постели, не желая общаться с кем-либо. Моё внутреннее эмоциональное состояние можно было сравнить с пожёванным и выброшенным продуктом, или помятой и разорванной бумажкой.
Впервые я не знала, что делать дальше. Мой спасательный круг — Никита теперь стоял в одном ряду с Женей. Они оба токсично загрязняли мою жизнь. Женя удивительным способом смог испортить то, что уже невозможно было испортить. А Никита дождался удобного случая и снова пошёл в атаку.
Теперь я совершенно не доверяла Никите. Он идеально подходил под образ охотника, долго выжидающего свою жертву. Прежде чем напасть он притаился рядом для наблюдения. Никита смахивал слова о влюблённости, как абсолютное зло. Но с трудом, сквозь дремучие леса совести, я признавалась сама себе, что он мне нравился. И не просто как друг, а как мужчина, — привлекательный, себялюбивый, наглый, спокойный и до безумия сексуальный.
Разве не такой портрет разбил сердца множества женщин? Я просто не могла перестать думать о нём, вспоминая тот короткий, но страстный поцелуй. Как сложно не фантазировать на тему, что могло случиться дальше! Я находилась на той стадии, когда меня ничего не держало. Я была свободна, и секс на одну ночь легко скрасил бы мою одинокую фазу в жизни. Но я не могла переступить через себя, сделать тот последний шаг к Никите, ведь знала, что на этой одной ночи всё закончится.
Вечером в воскресенье я почувствовала, что умудрилась наплакать себе невысокую температуру. Я позвонила Артуру и отпросилась на понедельник, рассказывая лишь про 37,3, а не разбитое моральное состояние. Он без вопросов отпустил меня.
В понедельник пришлось включить мобильный, ведь я могла понадобиться кому-то из коллег. За воскресенье звонил Женя несколько раз и дважды Никита. Я слегка обрадовалась, что про меня не забыли, но перезванивать не стала.
К десяти утра снова позвонил Никита. Я не ожидала от него подобной настойчивости, но решила, что нам ещё не время говорить, тем более по телефону. К обеду на мобильный пришло сообщение, что мой заказ готов и курьер будет через десять минут. В картонном пакете, что мне принесли, был горячий суп и записка «Не болей» и подпись «Никита». Мило с его стороны, но желания позвонить не появилось.
Ещё через полчаса пришла новая смс, которая заставила меня удивиться и сменить гнев на милость. «У меня сегодня день рождение. Я не праздную и хочу где-то спрятаться. Могу пересидеть у тебя?». Для меня это сообщение стало полной неожиданностью. Я не знала дня рождения Никиты, но остальная информация меня на самом деле удивила. Я сдалась и ответила положительно.
Никита звонил в двери через двадцать минут. Я поняла, что он находился недалеко. С самого утра я не расчёсывала волосы, глаза от потока вчерашних слёз опухли, лицо бледное с потрескавшимися губами. Ничего не осталось от
