Рыжик в капкане - Агния Арро
Стараясь глубоко дышать, листаю статью еще ниже.
«… В крови погибшего в аварии мужчины был обнаружен алкоголь. Мы предполагаем, что скользкая дорога, плохая видимость из-за дождя и нетрезвый водитель в совокупности привели к этой трагедии…»
Что? Нетрезвый водитель?!
Меня душит возмущением. Да он выпил всего одну малюсенькую порцию и хорошо поел. Он был абсолютно трезв! Что они такое несут?! А как же тот, второй, кто врезался в нас?
Листаю дальше и ничего не нахожу. Вообще никакой информации о другом автомобиле, будто его и не было. В ДТП обвиняют Владимира… Выходит так. Надо узнать! Ведь это неправда!
Выскакиваю из комнаты, стискивая в руке телефон. В гостиной никого нет. Из столовой раздаются женские и мужские голоса. Адреналин прибавляет мне решительности. Влетаю в просторное помещение. Домашний персонал еще кружится вокруг стола, заканчивая приготовления к ужину. Двое мужчин, хозяин дома и его гость, общаются, сидя на диванчике у окна, а незнакомая мне женщина о чем-то говорит с Ариной.
Все взгляды тут же направляются на меня.
— София, что-то случилось? — поднимается со своего места Борислав Георгиевич.
— Мне нужно спросить… сейчас… пожалуйста… — говорю, стараясь быстрее отдышаться.
— Конечно, — кивает мужчина, — пойдем.
Извиняется перед гостями, выводит меня в гостиную. Подбирая слова, протягиваю ему телефон.
— Такие еще существуют? — улыбается он, разглядывая старый аппарат, на котором чудесным образом работает хоть какой-то интернет.
— Я нашла статью про нашу аварию, — включаю экран и показываю ему. Борислав Георгиевич забирает у меня телефон, несколько мгновений ориентируется, как листать страницу кнопками и вчитывается в текст. — Почему они пишут, что Владимир был пьян? Это ведь неправда! Я была там! Они пишут, что он виноват. А как же второй? В нас ведь врезалась большая машина. Она ослепила фарами и потом был удар. Почему про него не написано? И это правда, что моя мама останется инвалидом? Что с ней?! — голос от нервов сам повышается на пару тонов.
— Я не знаю, кто писал эту статью, но обязательно разберусь. В крови твоего отчима правда обнаружили алкоголь. Незначительная доза, но все же присутствовала, а для тех, кто расследовал эту аварию, не имеет значения, сколько там промилле. Алкоголь, детка, он алкоголь в любом количестве и за руль садиться незаконно, тем более с пассажирами. Эта информация никуда не должна была уйти… Утром в первую очередь поставлю задачу специалистам, чтобы все почистили и наказали того, кто ее слил. На тебе и твоей учебе это никак не отразится, обещаю.
— Но он не был пьян… И не он врезался. В нас, вы понимаете? Врезались в нас!
— Соня, ты сидела на заднем, видимость плохая… Детка, я понимаю, тебе больно и страшно, ты пытаешься защитить своих близких. Случайность. Нелепое стечение обстоятельств и, возможно, недостаточный опыт вождения в таких сложных погодных условиях сыграли против вас. Почему не написали про второго участника ДТП, я не знаю. Как уже говорил, ничего подобного вообще нигде не должно было появиться. А маму твою я постараюсь вылечить, если это будет возможно. В крайнем случае, оплачу для нее самое лучшее кресло для перемещения и сиделку на первое время, чтобы помогала.
— Она не сможет ходить? — запал иссяк. Вместо пришло опустошение.
— Скорее всего нет, но это предварительно, и мы еще за нее поборемся, — заверяет Борислав Георгиевич.
— Зачем вам это? — сажусь на кресло в гостиной. Ноги опять не держат.
— Я ведь спас тебя, — улыбается он. — А значит несу ответственность. Не бери в голову, просто принимай то, что тебе дают. Если у тебя больше нет вопросов, я вернусь к гостям. Это очень важная для меня встреча. Сейчас отправлю к тебе Арину с горячим чаем или какао. Отдохни, София, и постарайся не читать больше всякое в сети. Нервы будут целее.
Возвращаюсь в комнату, забираюсь на кровать, сворачиваюсь в комочек и прячусь с головой под одеяло. Губы горят от поцелуя Платона, голова болит от очередного стресса. Что за черная полоса началась в моей жизни?! Никак не могу с ней справиться и вылезти из этого ужасного состояния безысходности. Начинает казаться, что хорошо уже никогда не будет. Это все бесконечно и так сложно.
— Соня, — Арина входит в комнату. — Вылезай, котенок, — гладит меня поверх одеяла. — Я тебе чай с мятой принесла. На тумбочке оставлю. Не могу с тобой посидеть сейчас, там гости у хозяина, без меня никак. Попозже приду. Ладно?
— Спасибо, — высовываю нос из-под одеяла.
— Не за что, — подмигивает она. — Возьми чай, оденься потеплее и сходи, прогуляйся по двору. Там хорошо сейчас, тихо. Свежий воздух поможет успокоиться и спать будешь лучше.
— А мне можно? — с сомнением.
— Конечно. Сходи. Все, убежала.
Очень хочу на улицу. Двор я еще толком не видела, а сидеть в четырех стенах становится просто невыносимо.
Надеваю длинные штаны, курточку с капюшоном, старенькие кеды. Беру в ладошки горячий ароматный чай и прошмыгнув через гостиную, выхожу на улицу.
Хорошо здесь, воздух холодный, чистый. Он слегка подмораживает все внутри при каждом вдохе, в лужах отражается свет из окон дома. Обхожу их, иду по дорожке туда, где хотела повесить кормушку для птиц.
Фонарики, торчащие прямо из земли, подсвечивают мне путь. Отпиваю быстро остывающий чай из кружки, разглядываю высокие деревья, прикасаюсь ладошкой к шершавому стволу.
В задумчивости обхожу особняк Калужских. Вздрагиваю от предупреждающего рыка. Поднимаю взгляд. На меня смотрят два карих глаза немецкой овчарки.
— Привет, — замираю на месте.
Мне совсем не страшно. В доме, среди его обитателей гораздо страшнее, а это всего лишь собака. К тому же я сама видела, как с ней занимаются.
— Мне даже дать тебе нечего, — виновато улыбаюсь, — только чай, но ты же не станешь его пить. Он с мятой.
— А ты предложи, — из темноты выходит крупный мужчина в высоких ботинках, камуфляжных штанах и куртке цвета хаки, — вдруг согласится.
— Вы думаете?
— Это Рай, а я Дамир, — представляется мужчина.
