Движимые (ЛП) - Бромберг Кристи

Колтон объясняет, отвечая на вопросы Джимми, а я просто завороженно смотрю, пытаясь разгадать Колтона, которого я знаю, и того, кто сейчас передо мной в телевизоре. Вижу одного и того же человека и одну и ту же известную личность, но с маленькими нюансами. Вижу, что он что-то скрывает. Подыгрывает зрителям, и у него это несомненно хорошо получается.

— У нас мало времени, — говорит Джимми и публика ворчит, — но, думаю, аудитория может выгнать меня из студии, если я не задам вопрос, ответ на который они хотят знать больше всего.

Колтон оглядывает публику, моя любимая мальчишеская улыбка расплывается по его лицу.

— Что за вопрос? — спрашивает он.

— Ну, каждый раз, когда мы видим тебя в журналах или по телевизору, рядом с тобой всегда находится полногрудая красотка. — Джимми держит несколько журнальных страниц с Колтоном и различными супермоделями. — Каков твой статус сейчас? Ты встречаешься с кем-то? В твоей жизни сейчас есть особенная женщина? Или, возможно, несколько особенных дам?

Колтон запрокидывает голову, смеясь, а я, затаив дыхание, жду его ответа.

— Брось, Джимми, сам знаешь, как это бывает…

— Нет, на самом деле не знаю. — Зрители смеются. — И пожалуйста, не говори мне, что ты встречаешься с Мэттом Дэймоном, — невозмутимо отвечает он.

На этот раз я смеюсь над испуганным взглядом Колтона над давней шуткой Джимми над Мэттом Дэймоном.

— Определенно не с Мэттом Дэймоном — смеется он, а затем пожимает плечами. — Ты же знаешь меня. «Я постоянно с кем-то встречаюсь», — говорит Колтон, откидываясь на спинку стула, небрежно жестикулируя руками. — Кругом столько красивых женщин, было бы пустой тратой времени не наслаждаться ими. — Колтон сверкает своей улыбкой, от которой трусики со зрительниц слетают сами по себе. — Вы посмотрите на всех этих красивых женщин в аудитории сегодня вечером.

— Другими словами, — говорит Джимми, — ты избегаешь вопроса.

— Я бы не хотел раскрывать все свои секреты, — ухмыляется Колтон, подмигивая зрителям.

— Извините, дамы. Наше время подошло к концу, так что я не могу копаться дальше. — Зрители издают коллективный стон. — Что ж, было здорово увидеть тебя снова, Колтон. Не могу дождаться, когда ты в этом году порвешь трек.

— Надеюсь, ты сможешь выбраться на гонку.

— Можешь на это рассчитывать. Удачи тебе.

Колтон встает и пожимает Джимми руку, говоря ему что-то без микрофона, что заставляет того смеяться.

— Дамы и господа, Колтон Донаван. — Колтон машет публике, и шоу переключается на рекламу.

Хэдди садится и выключает телевизор.

— Ну, — размышляет она, — это было занимательно.

ГЛАВА 4

— Звучит здорово, Эйвери. Все документы одобрены отделом кадров, так что я рада приветствовать тебя в команде. Увидимся в следующий понедельник. — Вешаю трубку и беру ручку, вычеркивая этот пункт из своего списка. Новая девушка нанята.

А теперь успеть бы выполнить оставшуюся часть списка. Смотрю в ежедневник на свой недельный график, игнорируя неизбежную дату, которая вырисовывается завтра, и понимаю, что могу справиться со своими «задачами», поскольку на этой неделе у меня больше нет смен в Доме.

Это если у меня будет мотивация.

Мне некого винить в своем вялом ритме этим утром, кроме самой себя. Ну, и Хэдди, которая подговорила меня на четвертую, или пятую, бутылку вина. По крайней мере, головная боль уменьшилась, так что я могу думать без похмелья, стучащего фоном.

Хватаю кучу бумаг, которую избегала разобрать — бюджетное дерьмо, занимающее слишком много времени, и, в конце концов, просто отклоняемое боссами сверху, но мне нужно пройти через это. Вздыхаю, набираясь сил, когда слышу стук в дверь. Клянусь, следующие несколько мгновений происходят в замедленном темпе, но я знаю, что это не так.

Когда я смотрю вверх, громко вскрикиваю и вскакиваю в шоке, встречаясь с глазами, являющимися моей копией. Обхожу стол и со всей силы бросаюсь в объятия брата. Таннер обнимает меня, кружит один раз, сжимая так сильно, что я не могу дышать. Все страхи за его безопасность, боль от отсутствия весточки от него и одиночество от долгой разлуки исчезают и проявляются в слезах счастья, стекающих по моим щекам.

Он ставит меня на ноги и ослабляет хватку, но я крепко прижимаюсь к нему и зарываюсь лицом ему в грудь, нуждаясь в этой связи с ним. Когда я не могу перестать плакать, он просто держит меня и целует в макушку.

— Если бы я знал, что получу такой прием, я бы чаще возвращался домой, — говорит он, прежде чем схватить меня за плечи и слегка отстранить, изучая. — Что случилось, Бабс?

Улыбаюсь, когда слышу имя, которым он называл меня всю нашу жизнь. Кажется, я в шоке.

— Дай посмотреть на тебя, — выкручиваюсь я, отступая назад и водя руками по его рукам. Он выглядит немного старше, и очень уставшим. Тонкие линии морщинок в уголках его усталых глаз, и складки, пролегающие возле рта, углубились за шесть месяцев, прошедших с нашей последней встречи. Его волосы, цвета меди, немного длиннее, чем обычно, завиваются на воротнике. Но он жив, цел и находится передо мной. Морщины делают его каким-то более привлекательным, добавляя немного жесткости его энергичным чертам.

— Все такой же уродливый, как погляжу?

— А ты еще красивее, — повторяет он слова, которыми мы обменивались, по крайней мере, тысячу раз за эти годы. Он отодвигает меня на расстояние вытянутой руки, окидывая взглядом, и качает головой, будто не может поверить, что я стою перед ним. — Боже, как же я рад тебя видеть!

Снова хватаю его и смеюсь.

— Мама с папой знают, что ты в Штатах? — тяну его за руку, заводя в свой кабинет, всё еще не желая отпускать.

— Я прилетел в Сан-Диего и прошлую ночь провел у них. Сегодня днем я уезжаю в Афганистан в непредвиденную командировку…

— Что? — он только вернулся, а теперь снова меня бросает. — Что значит, ты снова уезжаешь?

— Можешь уйти? Сходим пообедаем и сможем поговорить?

— Конечно.

Единственное, о чем просит Таннер, чтобы мы пообедали в месте, где он может видеть и чувствовать запах океана. Направляюсь к побережью, решая отвезти его в пляжный ресторан, куда Колтон водил меня на — как я считаю — наше первое свидание. Это место подходит идеально.

По дороге Таннер объясняет, что в последнюю минуту он взял отпуск на неделю, чтобы вернуться домой и навестить нас после Египта, где он освещал беспорядки. Добравшись до дома, он узнал, что один из его коллег заболел, и теперь его отпуск прерывается, чтобы он мог вернуться на Ближний Восток и прикрыть его.

— Так ты прилетел сюда на два дня, чтобы увидеться с нами? — пью диетическую колу и смотрю на него. Мы сидим на той же террасе, где мы ели с Колтоном, но несколькими столиками правее. Рэйчел сегодня не работает, но администратор, прислушалась к нашей просьбе и посадила нас подальше от непрерывного потока обедающих посетителей.

Таннер просто смотрит на меня и широко улыбается, и я понимаю, как сильно я скучала по нему и успокоительному эффекту, который он может на меня оказать. Он прикладывается губами к горлышку бутылки с пивом и откидывается назад, глядя на волны вдали.

— Боже, как хорошо дома. — Он улыбается. — Даже если это всего на один день.

— Даже представить себе не могу, — говорю я ему, боясь хоть на секунду оторвать от него взгляд, так как наше время с ним так быстротечно.

За едой мы говорим о том, что происходит в нашей жизни. Он рассказывает мне все о своих условиях жизни и о том, что происходит в Египте, что не попадает в средства массовой информации. Я узнаю, что он встречается с другой журналисткой, но там ничего серьезного несмотря на то, что черты его лица смягчаются, когда он говорит о ней.

Мне нравится его слушать. Его страсть и любовь к своей работе настолько очевидны, что, хотя из-за этого он находится за тысячи километров от меня, я не могу представить, что он бы занимался чем-то еще.