Строптивая сиротка для Айсберга - Мила Верта
Герда внимательно слушает, взглядом следит за моим приближением.
Останавливаюсь рядом с ней. Наши лица практически на одном уровне, она чуть выше. Аромат яблок становится ярче. Сглатываю. Маша облизывается. В паху тяжелеет. Я же не железный, а мой последний секс был десять дней назад.
Руки сами собой находят маленькие стопы, поджимает пальчики.
Веду подушечками пальцев вверх, по лодыжкам, икрам, коленям, выше.
Соколова машинально сводит колени, защищаясь от моих прикосновений.
Это не нравится уже мне.
— Кай Алексеевич, что вы делаете?
Карие глазища становятся ещё больше, голос дрожит.
Волнуется? Возбуждена? Боится? Последнего не хотелось бы.
— Мы снова на вы? Я же сказал что хочу извиниться. — нечеловеческим усилием заставляю себя убрать руки.
— Эм, хорошо. Будем считать что ты извинился, я простила.
— Но я ведь испортил тебе первый секс. — Маша хмурится, но не отрицает. Зараза.
— Гм— прокашливается — Мы сейчас это будем обсуждать? На работе?
— Почему нет? Мы, практически одни в офисе не считая уборщиц и охраны.
— Я прям очень раскаиваюсь и хочу сгладить негатив от своего поступка. Накинулся на тебя как зверь.
— Ладно, тогда купи мне кофе и большую шоколадку. — улыбается Соколова.
Смеюсь, утыкаюсь ей в колени. Наивная маленькая Герда. Откуда только взялась на мою голову?
— Слишком нагло? Ну уж, извини, ты похерил мой первый секс, а это потеря потерь. — закусывает щёку старясь не улыбаться.
— Окей, будет тебе литр кофе и килограмм шоколада, но вообще я другое имел в виду.
Взгляд сам собой приклеивается к расстёгнутой рубашке, выемке на груди где так манко виднеется белое кружево.
Герда ловит мой взгляд, судорожно вздыхает, стараясь застегнуть рубашку.
— Не надо. — перехватываю её запястья.
Хочу смотреть. И трогать, конечно.
— Кай, — нервно.
Она явно растерянна. И не понимает, чего я хочу? Ну, потому что вроде ведь всё было, и было по-честному. Я обещал её больше не трогать. Язык бы мне откусить за это.
Веду носом по маленькой ладошки, кладу голову ей на колени.
Дергается, стараясь увернуться. Фиксирую за ягодицы, поднимаю на неё взгляд.
— Я не понимаю, что ты хочешь? — шёпотом.
Я сам ни хрена не понимаю. И ничего вменяемого тебе не скажу. Но что-то сказать надо. Не молча же лезть под юбку.
— За мной должок, Герда. Я хочу, чтоб ты кончила. В твой первый раз, я так охренел от твоей девственности, что меня сорвало. Обычно я себя так не веду, и мои партнёрши всегда кончают. Так что я тебе должен.
Маша, пыхтит, пытаясь столкнуть мой подбородок со своих колен. Не могу сдержать улыбку. Не понравилось тебе про других партнёрш? Так и до ревности не далеко.
Отталкивает меня, соскакивает со стремянки. Сразу такая мелкая.
— Так, всё это уже явно перебор. Не надо мне ничего. Ты извинился, я простила. На этом поставим логическую точку.
— Ты, что боишься меня? Да, ладно тебе. А я как-то неожиданно соскучился. Десять дней всё-таки.
Маша выглядит толи напуганной толи взбешенной, толи возбужденной.
Часто дышит, сверлит меня колючим взглядом, но рубашку больше не пытается застегнуть.
— Ты красивая такая. Яблоками пахнешь, я слюной сейчас захлебнусь.
Я вообще не мастер комплиментов, но, правда, ведь красивая.
Соколова словно сдаётся. Зажмуривается. Она хочет поиграть, но в жизни не признается. Гордая.
Ураганом сметаю её в объятья. Жалобно пискнув, виснет на мне как на пальме. Юбка трещит по шву, потому что Маша обхватывает меня ногами и руками.
И первая начинает целовать. Я отвечаю, как ненормальный. Её рот нереально вкусный. Я ловлю в капкан розовый язычок и жадно сосу. Ашш, больно прикусывает меня за верхнюю губу, зло смотрит в глаза. Тебе тоже эти десять дней поперёк горла встали?
Усаживаю её на стол с какими-то бумагами, половина летит на пол.
Целуемся. Жадно шарю руками по ягодицам, сжимаю.
— Я переживал как там у тебя всё? Зажило?
— Уже да.
— А сразу после секса как было?
— Болело очень и кровило несколько дней. — опускает взгляд.
Ну пиздец. Понятно, почему она даже не смотрела в мою сторону.
Цепляю указательным за подбородок, ловлю влажный взгляд. Я обидел её.
— Прости меня, пожалуйста. У меня, правда, тогда стоп-кран сорвало. Первый раз у меня такой был.
— И у меня, первый. — шепчет зацелованными губами Герда.
И я улетаю от осознания, что я реально первый был. Единственный.
Почему-то сейчас это радует. Раньше меня как-то не очень этот вопрос заботил. Мне казалось, чем опытней партнерша, тем лучше. Но и девственниц до неё у меня не было.
Широко улыбаюсь, морда вот-вот треснет. Маша смущённо улыбается в ответ.
А я снова целую, она часто дышит, запускает пальчики мне в волосы.
Развожу колени, встаю между ног.
Очень правильная позиция вот прямо тут мне самое место. Трогаю её везде, бёдра, ягодицы, спина. Оторвавшись от губ, ловлю пьяный взгляд, дёргаю за ворот рубашки. Маша шокировано следит, как пуговицы разлетаются по полу.
Собирается что-то сказать, но я снова нападаю на её рот. И зацеловываю, пока не начинает задыхаться. Утыкаюсь носом в ключицу, веду языком ниже, прикусываю сосок через тонкое кружево.
Маша всхлипывает, цепляется за мои плечи. Тянет в сторону. Такая отзывчивая, послушно целую вторую грудь. Прикусив сосок, втягиваю в рот. Сдвигаю трусики, пальцами проверяя готовность. Мокрая.
Осторожно ввожу два пальца, жду, что Герда начнёт зажиматься, но она лишь шире разводит бёдра и нетерпеливо елозит по столу. Третий палец входит туго, но мне кажется, именно так она сможет кончить. Начинаю трахать пальцами, не переставая ласкать грудь. Большим пальцем растираю влагу по клитору.
Маша стонет, так что мне самому кажется, вот-вот кончу от её удовольствия. Сам дышу как после пробежки.
— Хорошо тебе? Хорошо? — шиплю, прикусив её за ушко.
— Д-дда, очень. — стонет Герда нетерпеливо подаваясь бёдрами вперёд.
Мы находим общий ритм. И это нереально горячее зрелище. Маша в чулках на столе, румяная, на грани оргазма.
Мне кажется, что мы только начали.
Так мне всё нравится, запахи, звуки, прикосновения.
Маша вдруг замирает, взгляд стекленеет, утыкается мне в шею и громко стонет. Чувствую, как она сокращается, кончает. Рвано дышит, хватка на моих плечах слабеет. Отстраняется. Поправляю трусики, одёргиваю юбку, с рубашкой беда конечно.
Вот это она ракета, завелась с пол оборота. А мне жаль, что всё случилось так быстро, и вроде как больше нет повода прикасаться.
Но очень хочется, чтоб и она ко мне прикоснулась.
