Спасти нельзя развестись - Екатерина Серебрякова
– Милая моя, – мужчина потянул меня за руку, приглашая сесть к нему на колени. Осторожно я опустилась и оказалась в крепких родных объятиях. – Дальше будет счастливая и спокойная жизнь, я обещаю тебе. Родители взрослые люди, не думай за них. Их личная жизнь это их дело, она не повлияет ни на нашу семью, ни на работу холдинга. Тебе сейчас самое главное радоваться каждому моменту, жить спокойно и счастлива, крепко спать и вкусно кушать. Об остальном я позабочусь. Идёт?
– Идет, – я согласно кивнула, прижимаясь к мужу. – Люблю тебя.
– Я тоже невероятно сильно люблю тебя. Мне нужно ехать. Заскочил буквально на пару минут.
Отпускать мужа совсем не хотелось, но я понимала, что работа сама себя не сделает. Может быть, даже лучше, что мы не проводим все свое время друг с другом.
Поцеловав мужа на прощание, я поймала на себе какой-то странный взгляд Насти.
На мой немой вопрос девушка только пробормотала извинения себе под нос и потупила взгляд в погасший экран ноутбука.
Я не придала этому значения и скрылась за дверью своего кабинета, чтобы поработать.
Пока я сидела за своим рабочим столом, просматривая громкие статьи в интернете и листая черновики моего интервью под редакцией различных издательств, в трех километрах по прямой от офиса происходило нечто интересное.
В небезызвестной квартире одного небезызвестного дизайнера этот самый дизайнер распивал бутылку белого сухого вина напополам с моей свекровью.
– Я ненавижу его, – шипела Галина Яковлевна, опрокидывая бокал за бокалом.
– Это пройдет, – Кирилл сидел в кресле, скрестив ноги в позе лотоса, и беспечно крутил в руках алкоголь в бокале на высокой ножке.
– Ты ненавидел Олю после её поступка?
Мужчина молчал секунду. Но не потому что размышлял над вопросом, а потому что прокручивал в голове обрывки наших свиданий и диалогов.
Кто знает, что он вспоминал: первый неловкий поцелуй на кухне моего дома, страстную бачату в парке в последние теплые дни осени или поездки на машине, когда мы могли просто держаться за руки и болтать о чем угодно.
На его лице появилась едва заметная улыбка, поза стала расслабленнее, и будто бы ушло напряжение в теле.
– Мне не за что её ненавидеть. Это её жизнь, её выбор, её чувства.
– Её муж, – подлила масла в огонь Галина Яковлевна, доставая из сумочки небольшую бутылку водки.
– Вот Миролюбова ненавижу. Он не заслужил эту женщину. Так мерзко и низко обойтись с ней!
– Полностью поддерживаю! Ненависть к Миролюбовым это то, что нас с тобой объединяет, – женщина, ничуть не стесняясь, отпила крепкий алкоголь прямо из горлышка и даже не поморщилась.
– Один Миролюбов Ваш муж, а второй – сын.
– От осинки не родятся апельсинки! Но Боря что-то мелко шагнул, всего лишь любовница! Чтобы перещеголять отца, ему нужно было гарем заводить.
Кирилл хмыкнул и улыбнулся.
Наверное, впервые с пятницы он улыбался и чувствовал себя немногим лучше, чем было до этого.
Появление на пороге его квартиры немного выпившей и заплаканной Галины Яковлевны наверняка ошарашило и даже шокировало. В тот момент он еще не знал о произошедшем на благотворительном вечере и никак не ожидал увидеть такую гостью.
Но кто бы мог подумать, что именно Галина Яковлевна выведет его из состояния непрекращающегося пьянства.
Появление женщины в квартире обязало его прийти в норму хотя бы для того, чтобы позволить Галине Яковлевне впасть в состояние непрекращающегося пьянства.
– Почему они так поступают? С Вами, с Олей… Мой отец никогда не изменял маме, и меня воспитывали так, чтобы я был честен с собой, был верен своему выбору.
– Звучит как тост, – Галина Яковлевна сделала большой глоток водки и закусила сыром, заботливо приготовленным хозяином квартиры. – Твои родители могут тобой гордиться, Кирилл. Я бы очень хотела, чтобы мой сын размышлял так же. Я воспитывала его таким!
– Борис… Он хороший человек. Отличный бизнесмен, лидер. Но как мужчина… – от переполняющей его злобы Кирилл смял тонкий журнал с напечатанной на первой полосе нашей с Борей фотографией. – Он не достоин Оли. Простите, он Ваш сын, я не должен такого говорить.
– Шила в мешке не утаишь. Они были счастливы когда-то, очень счастливы. Но их брак поглотили рутина и работа. Карьера, карьера, карьера и еще раз карьера! Даже их поездки носили рабочий характер, не говоря о том, что выбирались они только на деловые встречи и благотворительные вечера. Стали партнерами по бизнесу, но перестали быть партнерами по жизни. Я видела, как у Оли горели глаза, когда в ее жизни был ты! Она как будто очнулась от многолетней спячки и снова вспомнила что значит жить.
– Не нужно, не сыпьте соль на рану, – мужчина горестно покачал головой, отложил в сторону злосчастный измятый журнал и отошел к окну. – Оля будет с мужем. Так будет правильнее всего. Они семья и должны сделать все, чтобы сохранить брак.
– То-то у тебя у самого развод за плечами.
В тот момент ход разговора резко переломился.
Кирилл повернулся и вопросительно изогнул бровь, но женщина даже не обратила на него внимания.
В ее голове родился план. Одурманенные алкоголем мысли выстроились в связную цепочку, цепочка скрутилась в клубок, и зажглась та самая лампочка, оповещающая о генерировании гениальной идеи.
Галина Яковлевна вдруг снова стала собой: уверенной женщиной, у которой в голове был план.
В ее глазах загорелся огонь, подогреваемый каким-то известным только ей источником. На лице появилась коварная улыбка, плечи расправились.
– Что за дурная идея сохранить брак, который трещит по швам? Оля бы не вернулась к мужу просто так, нет. На то есть причина.
– Вы что-то знаете? – Кирилл обернулся, встретившись глазами с коварным взглядом моей свекрови.
– Не знаю, но это ненадолго… Мы с тобой в одной лодке и преследуем одну цель. Ты же хочешь, чтобы Оля была счастлива? – мужчина кивнул. – Мы это устроим, обещаю.
– Я не стану лезть в семью.
– От тебя ничего и не потребуется. Я все сделаю сама!
– Может, попытаетесь сохранить свою семью? – Галина Яковлевна только злорадно рассмеялась и расслабленно откинулась на спинку дивана в гостиной.
– Я испытываю к мужу невероятную ненависть и желание отомстить за все причиненные мне страдания. В этом наша с тобой разница. А что ты испытываешь к Оле?
– Я? Я люблю её.
Такой ответ мою свекровь полностью устраивал. Глядя куда-то сквозь время и пространство, она коварно улыбалась, отпивая крепкий алкоголь из горла.
В ее мыслях раздался выстрел, ознаменовавший начало игры, правила которой были известны ей
