Подарочек - Салма Кальк
– Спасибо, я сейчас к ним схожу. Как раз обед закончился, – кивнула Ирка.
Марья Ивановна была тёткой вредной, и в отличие от философов, у неё на кафедре пышным цветом цвели сплетни и наушничество – во многом благодаря ей. Там тоже преподавателей было больше, чем нагрузки, но за каждую группу грызлись только в путь.
Ирка убрала посуду в шкаф – потом помоем – и отправилась в учебный отдел.
15
В учебном отделе делами кафедры философии, как и всех прочих гуманитариев, занималась милейшая женщина Ольга Юрьевна. Она обладала ангельским характером и безграничными запасами терпения – и в итоге с ней тоже хотелось всегда работать предельно аккуратно и точно, не психовать и не косячить.
Оказалось, что у кого-то там сверху возникли вопросы к их кафедре по почасовке с прошлого месяца – а что это так много. Почасовка – это оплата сверх согласованной в начале семестра нагрузки, поэтому с ней всегда непросто. Её разрешают только в том случае, когда лишних часов немного или когда образуется форс-мажор, как, например, в прошлом месяце – больничный у Виталия Юрьевича, или накануне Нового года и в январе, когда Сергею Андреевичу делали операцию, и пришлось подбирать не только его занятия, но и экзамены. Часть досталась Ирке, и это были сплошь иностранцы – монголы, вьетнамцы, китайцы. Специфическое развлечение – беседовать о том, что такое философия, с людьми, не вполне владеющими всеми тонкостями языка! На их фоне наши русскоязычные балбесы, которым просто лень книжку почитать, смотрелись особенно феерично.
Итак, почасовка, учебный отдел, Ольга Юрьевна. Возвращаемся из страны воспоминаний. Ирка напомнила про больничные и прочие форс-мажоры, и о том, что всё это зафиксировано в кадрах, и выразила готовность написать про это какую-нибудь отдельную бумагу – если потребуется.
Далее нужно было идти в корпус И, в кадры. Несколько тысяч обитателей политеха были учтены со всех сторон. Для удобства существовал отдел кадров для преподавателей, отдел кадров для учебно-вспомогательного персонала, то есть для таких, как Ирка, ещё отдельно учитывали студентов и отдельно – администрацию, бухгалтерию и прочие организационные структуры. В своё время, три года назад, когда только устроилась на работу, Ирка довольно долго разбиралась со всей этой системой – что, куда, по какому вопросу и каким образом. Ничего, разобралась. Признакомилась с нужными людьми, и стало просто – потому что в политехе всё делается через знакомых людей. Ну или просто через взаимно друг другу приятных сотрудников соответствующих служб. У Ирки в кафедральных документах был порядок, поэтому её общение с кадрами и прочим обычно было приятным.
Оказалось, что её искали и как лицо кафедры, и как сотрудника – тоже. В кадрах для преподавателей ей отдали список преподавателей, которых нужно было туда направить – чтобы расписались в разнообразных приказах про себя. Ирка предложила взять бумаги и лично изловить всех, кто был нужен, но номер не прошёл, значит, ей надо тем, кто есть сейчас, сказать после пары, а остальных обзвонить, чтобы завтра явились и не забыли дойти до корпуса И.
В кадрах учебно-вспомогательного персонала ей самой сказали расписаться за то, что два месяца по приказу подрабатывала ещё на одной соседней кафедре – тоже работала с документацией, а теперь оттуда увольнялась. Ну ок, хорошо, что повезло подработать, глядишь, вдруг ещё что-нибудь подвернётся. Например, снова покормить семинар, который проводит время от времени муж Софьи Абрамовны, то есть – его участников, там зарплатка выдается в конверте, но хуже она от того не становится.
Когда Ирка после странствий по огромному зданию вернулась к себе в своей корпус К, там как раз завершалась первая пара второй смены. Троих преподавателей из списка удалось поймать вот прямо на пороге – пока не ушли ни на следующие пары, ни домой, и направить их в кадры. А ещё троим, у кого сегодня занятий нет, она позвонила – чтоб завтра начинали свой рабочий день с визита в корпус И.
Глядишь – и перемена закончилась. Ещё одна пара – и пять часов. Ирка сообразила, что с утра ещё не заглядывала в официальную кафедральную почту – вдруг там что.
О да, там кое-что. Информация от их гуманитарного декана о необходимости срочной корректировки учебного плана для двух специальностей, которые открываются в следующем учебном году. По идее, это надо уточнять с заведующим. То есть, Ирка и сама знает, что там и как, но субординация и вот это всё.
Евгений Валерианович был очень рад её слышать, ещё сильнее рад, что она сама всё знает, велел отзвониться в деканат и сказать им что и как, а он будет завтра и что надо, подпишет. Завтра ведь у него аспиранты, да, лекция же?
Да, аспиранты, да, лекция. И студенты, тоже лекция. И ещё Ирка не устояла и нажаловалась начальству на Вику – что снова явилась под конец пары, и как всегда – у неё сложились обстоятельства неодолимой силы. Тот только вздохнул – Вику было очень трудно припереть к стене и наказать, она вертелась, как уж на сковородке, и обычно как-то выкручивалась. Ну да ладно, это пусть шеф сам разбирается.
В такие моменты Ирка всегда радовалась, что у них не выпускающая кафедра, то есть – к ним не поступают учиться студенты. Это, конечно, плюс работа, но это и плюс проблемы, а тут с тем, что есть, вырулить бы нормально. Зато философию сдают при поступлении в аспирантуру, и потом ещё её изучают тоже – в виде философии науки, и сдают кандидатские экзамены. Этим-то как раз и занимается заведующий, и ещё несколько специально обученных преподавателей, их немного. Но кандидатские экзамены будут позже, весной. Там о них и подумаем. Сейчас же надо отзвониться в деканат по тому учебному плану.
А потом у Ирки ещё оставалось минут двадцать, и она вылезла в сеть. Первым делом отписалась Оле – жива-здорова, вечером опять ожидаются приключения, о деталях сообщит позже. А потом взялась отвечать на кучу сообщений – так-то она пропала с радаров позавчера, восьмого числа, и всё это время ей было не до интернета. Ей же писали и по поводу танцев – когда продолжатся занятия, и про тот бал, на который ускакали в воскресенье её прекрасные танцоры
