Мы больше не разговариваем - Тея Лав
– Хочу, – соглашаюсь я. – Но не так. Если он уж решил испортить мне лето, я отвечу тем же.
Кирнан качает головой.
– Ох, Фэй. И скажи мне пожалуйста, зачем тебе это?
Честно? Не знаю. А даже если и знаю, то ни за что на свете не скажу вслух. Мне даже думать об этом неловко.
– Не хочу выглядеть жалко и прятаться за чьими-то спинами, – заявляю я.
Как иронично звучит. Сегодня я буквально так и делала, когда пряталась за спиной заправщика.
– А мне кажется, так будет проще. Ведь тебе все равно? – Кирнан склоняет голову набок.
Я смотрю на нее, невольно стиснув зубы.
– Почему ты так спрашиваешь?
– Как?
– Вот так.
– Как? – повторяет она и с улыбкой смотрит на Бенджи будто ища у него поддержки. Тот лишь улыбается, качнув головой, тем самым давая понять, что ни за что на свете не встанет на чью-либо сторону.
– Словно ты на что-то намекаешь, – объясняю я.
– Разве? – Кирнан продолжает улыбаться.
– Прекрати. Это серьезно. – Я поднимаюсь на ноги. – Свои вещи я заберу сама.
И с этими словами ухожу в комнату.
* * *
Операция под названием «верни свою сумку» довольно проста. Так проста, что мне хочется рассмеяться от облегчения. Хотя меня съедают сомнения. Что если не выйдет? Что если Уилл возит мою сумку с собой в машине?
Так, хватит. Я должна хотя бы попытаться. Что-то уже не хочется смеяться от облегчения. От Сета я узнала, что Уилл сегодня работает. Он остается сторожить городской бассейн на ночь, и сегодня его смена. Идеально.
Прежде чем выйти из машины, я еще раз критически осматриваю себя в зеркале заднего вида. Легкий вечерний макияж, прямые распущенные волосы, которые от природы русые, но мама посоветовала мне выкрасить их в карамельного оттенка краску этой весной. Цвет практически не отличается от родного, но выглядит насыщеннее.
Я беру довольно большую коробку из кондитерской «Маугли» и забрасываю сумку на плечо. Хорошо, что у меня несколько сумок. А вот телефон один. Днем мне пришлось позвонить родителям с телефона дяди Ллойда и сказать, что я потеряла зарядку и нигде в городе не могу найти похожую. В общем, сочинила какой-то бред, в который они кажется поверили.
Выйдя из машины Кирнан, я осматриваюсь. Здесь ничего не изменилось. Двухэтажный дом с ухоженной лужайкой, слева гараж, двери которого выкрашены в бордовый цвет. Почти во всех окнах горит свет, кроме одного. Я смотрю именно туда. Сегодня это моя цель.
На мне шелковый черный сарафан с мелкими цветочками и белые кроссовки. Я выгляжу мило. Именно такое впечатление и нужно произвести. Хотя к человеку, к которому я иду, и не нужно никакое впечатление.
Она обворожительно улыбается, когда открывает дверь после того, как я несколько раз нажимаю на дверной замок.
– Ты пришла!
Я попадаю в объятия Ребекки, обнимая ее одной рукой, а второй продолжаю держать коробку.
– Это пончики «Маугли». – Я вручаю коробку в руки Ребекки.
Она быстрым жестом велит мне входить, затем открывает коробку.
– М-м, идеально. Спасибо, милая.
Я улыбаюсь от уха до уха. Мне даже немного становится стыдно, что моей целью не была теплая болтовня с Ребеккой. Но ведь прекрасно совмещать приятное с полезным. В данном случае приятное с необходимым.
– Думаю, ты специально выбрала сегодняшний вечер, чтобы навестить меня, верно?
Я смотрю в ее темные глаза и киваю. Ребекка досадливо вздыхает, но уже через секунду снова улыбается. Вот и здорово, я тоже не хочу об этом говорить.
Но когда я прохожу в гостиную, сложно остановить внезапно рванувшееся сердце в галоп. Я обещала себе не предаваться ностальгии. Это глупо. Если это хоть как-то поможет, то нужно внушить себе, что я в логове врага. В этом есть доля правды, но вот Ребекка…
– Ты что там замерла, Фэй? – кричит она с кухни.
Я еще раз окидываю взглядом до боли знакомое помещение: уютный диван, заваленный цветными подушками, кресло-качалку у окна, торшер, который Уилл чинил столько раз, сколько вообще не чинят вещи, а выбрасывают. Но Ребекка слишком сильно любит этот торшер.
Сбросив грусть, я захожу на кухню, где Ребекка уже мечется от шкафа к холодильнику, от холодильника к столу.
– Я не голодна, – заверяю я ее, садясь за стол. – Мы можем просто попить кофе с пончиками.
– Тебе семнадцать, кофеин вреден.
Я закатываю глаза, а Ребекка смеется и наливает мне кофе.
– Ну как ты? Я скучала по тебе.
Мы сидим друг напротив друга за маленьким обеденным столом на кухне, которую знаю так же хорошо, как в родном доме в Денвере.
– И я по тебе, – искренне отвечаю я. – Все хорошо. Школа в порядке, хожу на секцию по бегу, возможно осенью буду участвовать в марафоне.
Я не говорю, как сильно мне сегодня помогли тренировки по бегу. Я даже нащупала в себе стрежень и уверенность в том, что могу претендовать на победу.
– Это здорово, Фэй, – улыбается Ребекка.
Черты ее лица ровные, взгляд нежный, но в то же время дерзкий. Уилл так сильно на нее похож, что я снова ощущаю укол грусти.
Она воспитывала Уилла одна. И под словом «одна» я не подразумеваю одного из родителей. То есть совершенно одна. Никто не помог ей, когда она забеременела летом после выпускного. Ее парень сразу же ее бросил, уехав в колледж, но обещал помогать. Угадайте помогал ли он? С тех пор ни одного звонка.
Она со всем справилась. Уилл обожает ее и видит в ней прежде всего друга, надежное плечо. Ребекка крутая не только потому что намного младше моих родителей и родителей моих друзей. Я уверенна она будет классной, когда ей исполнится столько же, сколько и им. Неудивительно, что я тоже всегда в ней видела и до сих пор вижу друга, на которого всегда можно положиться.
Но не в этот раз. Я не хочу говорить о том, что у нас с Уиллом началась едва ли не война. Она итак переживает о том, что мы больше не общаемся. Я не хочу жаловаться ей и не хочу, чтобы она разрывалась между нами. Это неправильно, Уилл ее сын. К тому же это слишком легкий путь, а легких путей я не ищу. Я сама с ним справлюсь.
Пока мы болтаем я о нем забываю, забываю зачем вообще пришла. Мне так легко в компании Ребекки. Но тут ее телефон, лежащий на столе экранном вверх, оживает. Я успеваю увидеть фото
