После расставания. Вернуть Любовь - Мила Реброва
Ворча, начала натягивать на себя висевший на крючке банный халат с намерением выйти и попросить помощи.
– Сейчас попрошу принести пищевую пленку. Меня она здорово выручила, когда я сломал лодыжку, – крикнул Глеб.
Надев халат на голое тело, я как могла запахнула его и, отворив дверь, вышла. Мужчина как раз говорил по внутреннему телефону, прося поторопиться.
– Я набрала ванну, но не представляю себе, как смогу помыться в ней, – несчастно проговорила я, стоило ему заметить мое присутствие.
– М-да, об этом я как-то не подумал, – запустил он руку в волосы.
– Мне бы голову помыть, – схватив прядь, поморщилась я от ее сальности.
– Ладно, не дуйся, что-нибудь придумаем, – вздохнул Глеб, словно не понимал, за что небеса ниспослали на него такое наказание в виде меня.
Зайдя в ванную, он осмотрелся и, взяв мусорное металлическое ведро, поставил его в душевую кабинку.
– Что это ты задумал? – с любопытством спросила я, не понимая его действий.
– Буду мыть тебе голову. Проходи и садись, – кивнул он мне в сторону импровизированного стула. – А вот и пленка, – довольно сказал он, услышав стук в дверь.
– Есть! – вернулся Глеб обратно, размахивая рулоном с пищевой пленкой. – Руку давай.
Ловко обмотав мой гипс, Глеб усадил меня прямо в халате на мусорное ведро и, настроив воду, смочил мои волосы.
– А ты случайно не супермодный стилист, сколотивший состояние на том, что делаешь прически модным чикам? – не сдержалась я от комментария, когда он очень аккуратно вспенил шампунь массирующими движениями, проходясь кончиками пальцев по коже моей головы.
– Я что, похож на парикмахера? – не оценил он шутки.
Я промолчала, наслаждаясь тем, что с каждой промывкой и новой порцией шампуня моя голова становится чище. Было слишком хорошо, чтобы вступать в дебаты.
Глеб
Происходящее было нетипично для меня. Я не был добрым самаритянином, но почему-то эта бездомная девчонка вызывала во мне жалость. Там, наблюдая за тем, как она сквозь слезы давится коркой хлеба, я понял, что не смогу просто бросить ее, оставив мерзнуть на улице. Да еще и со сломанной из-за меня рукой.
От меня не убудет, если возьму ее к себе, к тому же я как раз искал приходящую горничную. Правда, тут уже шла речь о работе с проживанием, но и это не составляло проблемы, ведь я практически не бывал дома, так что будет кому присмотреть за моей квартиркой. Куда ни глянь, одни плюсы.
– Справишься с остальным? – спросил я, выжимая ее волосы.
Такого опыта у меня еще не было. Но девчонка выглядела такой несчастной, разглядывая свои грязные волосы, что я просто не смог остаться в стороне.
– Да. Только завяжи, пожалуйста, их на макушке с помощью зажима, – смущенно попросила она.
С горем пополам справившись с тяжелой копной, я ретировался из тесного помещения ванной комнаты и, включив телик с какой-то новогодней передачей, завалился на диван.
Мысли крутились вокруг девчонки, и я не мог сосредоточиться на происходящем на экране. Я вырос в заботе и любви, и для меня было дико то, что кто-то мог сбежать от своей семьи. А Маруся, судя по всему, сбежала, и не от хорошей жизни. Что было бы с ней, не встреться я сегодня? Ведь на улице хватает отморозков!
А я? Вот зачем мне эти заботы? Собственное поведение ставило в тупик.
Ну да ладно, с меня не убудет. Возьму девочку к себе, а дальше посмотрим.
Стук в дверь прервал мои размышления, и, позволив работнику отеля всё разложить, я принялся дожидаться Мусю, которая застряла в ванной на целый час.
– Я думал, ты утонула, – усмехнулся я, когда она вышла одетая в мою одежду, которая болталась на ней из-за того, что была на несколько размеров больше.
– Решила хорошенько отмокнуть и отогреться, – смущенно пожала она плечами.
– Давай ужинать и спать. До Нового года я точно не продержусь, – кивнул я ей на стол с угощениями.
Подождал, пока наестся, и только тогда начал разговор.
– Почему сбежала из дома? – без предисловий начал я.
Водить вокруг нее хороводы, вытаскивая информацию, не было ни сил, ни желания. Вечер и так выдался нелегким, так еще эта авария, измотавшая мне все нервы.
– Очень вкусная рыба, – словно не слыша меня, продолжала она есть без использования приборов.
Отламывала лосось прямо пальчиками и отправляла в рот. При этом она не выглядела неряшливо или некультурно. Скорее мило и по-домашнему.
Было видно, что вся эта напускная бравада – маска, носимая ей, чтобы защититься от окружающего мира.
– Значит, так, Муся. Сейчас ты отвечаешь на мои вопросы, и мы раз и навсегда закрываем эту тему. Я согласился взять тебя к себе в дом, так что заслуживаю ответов, интересующих меня, – твердо отчеканил я. – Почему ты ушла из дома? Тем более в такой лютый мороз. Ни один здравомыслящий человек не решится на такой шаг, не будь у него веских причин.
– У меня нет дома, – проворчала она, шмыгая носом. – Родители окончательно спились, и оставаться с ними стало хуже, чем жить на улице. Да и не думала я, что всё будет так сложно.
– И на что же ты рассчитывала? – поражаясь ее наивности, спросил я.
– Ну хотя бы на то, что меня возьмут посудомойкой в крайнем случае! А им, оказывается, нужна медкнижка, которая стоит кучу денег, которых у меня нет! Думаете, я просто скиталась по улицам, надеясь на лучшее?! Да я полгорода обошла в поисках работы за эти четыре дня! – ее возмущению не было предела, и выглядела она до того уморительно, что я просто не сдержал невольный смех, пробравший меня.
– Извини, – вскинул я руки. – Но это, правда, смешно. Видела бы ты свое лицо.
Девчонка лишь фыркнула, возвращаясь к рыбе и запивая ее соком. Надо отдать ей должное, несмотря на перенесенный голод, ела она спокойно, не набрасываясь на еду.
– Медицинскую книжку требуют все, Муся. Таков уж закон. И даже я потребую ее сделать, когда мы
