Подсолнух - Ирина Воробей
Когда девушка скинула лиф и оголила пышную грудь практически идеальной округлой формы, все четверо закричали: «Воу!» и опять засмеялись.
— Какие буфера! — поражался Андрей, не отрывая взгляда от танцовщицы.
Она игриво улыбалась ему и подмигивала, отчего парень начинал ерзать на диване.
— Ненатуральные! — заключил он через полминуты пристального любования.
— Ну, выглядит естественно, — Вадим пригляделся внимательнее.
Татьяна внутри кипела от ревности, но успокаивала себя поговоркой: «Ниже травы, тише воды».
— Да не существует в природе таких сисек! — Андрей вздернул руки к небу, но не отвлекался от стриптиза.
— Ну, ты у нас Казанова, конечно, — саркастично заметил Геннадий. — Всех перепроверил.
— Очень натурально, — подтвердил Дэн, опустив уголки губ.
— Да у меня знакомый есть, пластический хирург, — возразил Андрей. — Хоть тебе такие же за пол ляма состряпает.
Вадим изобразил на лице удивление, а затем одухотворение и радость.
— Круто. Теперь я знаю, на что копить.
Парни рассмеялись. Татьяна тоже не сдержалась.
— Нахера тебе сиськи?
Андрей скорчил такое лицо, будто Вадим предлагал ему съесть тухлое яйцо на завтрак, и даже приподнялся на локте, чтобы посмотреть другу в лицо.
— В стрессовых ситуациях буду сам себя жамкать, — легко ответил тот и сунул в рот виноградинку.
Снова раздались смешки. Геннадий грыз яблоко и чуть не поперхнулся. Дэн выпил за раз пол стакана сока и с грохотом поставил на скамейку. Татьяна наворачивала круги вокруг бильярдного стола. Вадим иногда поглядывал на нее, как будто проверял, не сбежала ли она. Стриптизерша профессионально игнорировала все замечания и разговоры, танцуя и улыбаясь.
— Да, ну, — махнул рукой Андрей. — Вон любой такой танцовщице заплати и жамкай, сколько хочешь.
Вадим переглянулся со стриптизершей и слегка мотнул головой, как бы извиняясь за друга. Татьяна сверлила злобным взглядом Андрея, развалившегося на диване и свысока смотрящего на танцующую девушку.
— Стриптиз и дать себя пожамкать — разные вещи, — Вадим одновременно пережевывал следующую виноградинку.
Андрей снова лениво махнул рукой и цокнул губами.
— Ой, да брось. Все они одинаковые. Да за бабло тебе любая даст.
Вадим с Дэном быстро переглянулись. Дэн с усмешкой спросил:
— А Женя твоя за сколько дает?
Татьяна довольно ухмыльнулась. На лице Андрея промелькнула гримаса ярости. Он подскочил на диване, повернувшись лицом к Дэну и возмущенно воскликнул.
— Ты че? Женя не такая, конечно! Я про таких вот говорю, — он показал на стриптизершу, — танцовщиц всяких.
Татьяна не выдержала и из другого угла комнаты громко сообщила:
— Я тоже танцовщица.
Андрей перевел туда растерянный взгляд и нахмурил пьяные брови, которые тут же расхмурились.
— Ну, ты ж балерина, — отмахнулся он.
— Уже нет, — ответила девушка. — Я в таком же виде, как она, танцую в ночном клубе. Соски, может, только прикрыты получше.
Андрей разинул рот и пьяно помотал головой. Геннадий тоже был удивлен. Вадим опустил взгляд куда-то под стол. Дэн смотрел на нее без каких-либо эмоций, только в ожидании продолжения.
— Да? — переспросил Андрей, качая головой, будто не верил, а потом посмотрел на девушку снова. На лице появилась издевательская усмешка. — И че, за сколько дашь себя пожамкать?
Татьяна вспыхнула, но остолбенела от такой наглости. Вадим прикрикнул на друга, слегка дернувшись в его сторону.
— Андрей, сука! Нарываешься!
Тот поспешно отодвинулся подальше и выставил руки вперед, а потом захохотал истерично и через смех выдавил:
— Да ладно, вам! Шутканул же.
Вадим долго сверлил его ненавистным взглядом. Дэн, вскинув брови и причмокнув, протянул «Мдаа». Геннадий продолжал грызть яблоко, переводя смешливый взгляд с одного друга на другого. Татьяна почувствовала острую нехватку воздуха и вышла из комнаты.
На улице ее обдало приятным ветром. Щеки быстро остыли, как и злость в душе. Холодный лунный свет падал на волосы и кожу, отдавая сине-белым. Татьяна зачем-то разглядывала руки, точнее, игру света на них, ища в этом успокоение. Мимо с шумом проносились резвые автомобили, баламутившие пыль, которая после еще долго витала в воздухе, оседая на тротуарах, окнах и клумбах. Девушка долго стояла на улице, проветривая голову. Алкоголь с каждым вздохом потихоньку улетучивался. Разум свежел. Она проводила взглядом вышедших из бани стриптизершу с помощником. Те сели в газель и уехали, не заметив ее. Тогда Татьяна решила, что пора возвращаться.
Когда она вошла, друзья, все четверо, уже обнимались на диване, качаясь из стороны в сторону, несли какую-то ерунду про мужское единение и смеялись. Они даже не заметили, как она вошла. Возможно, и не заметили, как ушла стриптизерша. Татьяна проверила белье на батарее. Оно еще не высохло до конца, но девушка решила его надеть, полагая, что на теле процесс пойдет быстрее. Джинсы были мокрыми, как будто их только что достали из купели. Кардиган до сих пор там плавал. Она обнаружила его, когда вошла в предбанник, чтобы переодеться. Натянув белье и футболку, девушка снова накинула рубашку Вадима и принюхалась. Больше воняло куревом, чем ментолом и хвоей, но настроенный мозг легко уловил любимые нотки. «Хоть что-то приятное за этот вечер», — подумалось с теплом. Отжатый кардиган она бросила на скамейку рядом с джинсами, взяла бутылку водки с апельсиновым соком и ушла в соседнюю комнату напиваться.
Сев на край купели, Татьяна опустила туда ноги. Ей просто нравилось приятное ощущение холодной воды. Под пьяные крики и песни, доносившиеся из соседней комнаты, ноги рисовали на поверхности незамысловатые узоры. Водка с соком выпиывалась по пол стакана за раз. Под действием алкоголя она не думала ни о чем серьезном. Просто отрывки различных воспоминаний врезались в память, выбегали на первый план, затем мутнели, размывались и улетали в никуда, их место занимали другие, словно автоматически воспроизводились короткие видеоролики из списка рекомендаций. Голова начала кружиться. Чехарда бредовых мыслей закружилась вместе с ней. Все поплыло. Она подрыгала ногами и, едва удержавшись на купели, склонила голову к коленям.
На шею кто-то положил мягкую руку и слегка потормошил ее. Татьяна подняла пьяную голову. В глазах кругом заходило любимое лицо. Парень смотрел устало и с
