Джессика Марч - Иллюзии
– Мне известно все, что необходимо, – отрезала Вилли. – Мужчина не выполняет своих обязанностей, и его необходимо поставить на место.
Однако после того, как Кюсак ушел, она все же решила позвонить Каролине. Ответил мужской голос и позвал к телефону Каролину.
– Скажите, попросила Вилли, – не могли бы вы назвать имя человека, которого нанял ваш бывший муж, чтобы следить за вами?
– О, Боже! Мисс Делайе, я так рассеяна, – вздохнула Каролина. – Оно просто вылетело у меня из головы. Что-то вроде Боба...
Вилли почувствовала глубокое разочарование.
– Позвольте мне задать вам еще один вопрос. Как долго ваш муж не платит алименты?
– Ну... Он каждый раз звонит и говорит, что испытывает недостаток в деньгах. Его чеки всякий раз запаздывают...
– А был ли случай, чтобы он не уплатил?
– Нет... Господи! Вы меня пугаете. Почему вы задаете мне эти вопросы? – захныкала Каролина. – Вы обещали мне, что я не потеряю эти алименты, мисс Делайе, вы обещали...
– Я знаю, – сказала Вилли упавшим голосом. – Я всегда держу свои обещания.
Как только лимузин Вилли свернул на Сорок вторую улицу, она увидела толпу репортеров. Замечательно, что конференция привлекла к себе такое внимание, подумала она. Какой хороший шанс сфокусировать национальное внимание на проблеме, которой она посвятила всю свою жизнь. Но когда она вышла из машины, ее тут же окружила толпа возмущенных женщин с плакатами в руках, на которых она с ужасом увидела свое имя: "Мы не хотим возвращения старых тяжелых времен, Делайе!", "Долой Делайе!"
– Садись обратно в свой лимузин и катись домой! – крикнула ей одна из женщин.
– Нам не нужен адвокат-миллионер! Что вы знаете о простых женщинах? – кричала другая.
Прежде, чем она успела что-то сказать, репортер поднес к ее лицу микрофон.
– Я слышал, что вы выступаете против реформ законов о разводе?
Вилли почувствовала себя, словно Алиса в стране чудес.
– О чем вы говорите? – воскликнула она. – Я всегда...
Но ее слова потонули в шуме толпы.
И тут она увидела Френсиса Алоисиса Гарригана. Он был среди толпы и управлял ею, как опытный дирижер. Вилли поняла, что все происходящее подстроено умышленно. Он оправдывал свою репутацию хитрой лисицы. Он стоял перед телевизионной камерой.
– Леди и джентльмены, – сказал он зычным баритоном. – Я надеюсь, большинству из вас известны принципы, за которые борется этот адвокат. Хочу признаться вам, что хотя у нас с мисс Делайе часто бывали разногласия, но в этом вопросе мы едины. Мы оба желаем счастья детям и женщинам Америки. Разве не так, адвокат? – Он повернулся к Вилли.
– Я обо всем скажу в своем выступлении, – сказала она. – И тот, кто действительно хочет знать, за что я борюсь, пусть войдет и послушает меня.
Открыл конференцию Гарриган.
– Как президенту Адвокатуры по вопросам брака и председателю этой конференции, позвольте мне сразу же заметить, что существующий закон является несовершенным. Профессия юриста возникла из нужд человеческого бытия, но она не всемогуща и, увы, несовершенна. Всем известно, какой тяжелый след оставляет развод, и какими неприятными последствиями он грозит всем, особенно женщинам и детям. И все-таки, я имею смелость утверждать, что решение проблемы заключается не в сохранении старых правил развода или, напротив, в изменении законодательства, а только лишь в повышении уровня образования. Американские женщины храбро борются за равенство. Сейчас наше общество обязано научить их самостоятельности, и только тогда они смогут быть равными с мужчинами как в браке, так и при разводе.
Вилли пришла в ужас, видя одобрительную реакцию публики на пустословие Гарригана. Неужели они не видят, что стоит за его словами?
Закончив свое выступление, Гарриган стал представлять ораторов одного за другим, и каждый из них в той или иной форме повторял мотивы его собственного выступления. Смятение Вилли росло.
Наконец в пятнадцать минут пятого Гарриган представил ее.
– Леди и джентльмены, – сказал он. – Я оставил на конец выступление этой прекрасной леди, моей протеже, – и я говорю это с гордостью, – по весьма веским причинам. Мы прослушали сегодня блестящие выступления и, безусловно, примем рекомендации уважаемых коллег к сведению. Но пока еще закон не стал таким, чтобы защитить одних и не навредить другим, мы должны быть благодарны таким адвокатам, как Вилли Делайе, которые идут прямой дорогой к совершенству и готовы показать его нам...
Взрыв смеха и насмешливые возгласы, вызванные явно издевательским тоном Гарригана, провожали Вилли к трибуне. Она заметила группу делегатов, собирающихся покинуть конференцию, и громко сказала:
– Постойте! Просто оставайтесь там, где стоите. Я знаю, что все вы устали, но дайте мне всего несколько минут, пожалуйста. Я так же, как и вы, весь день слушала рассуждения – ни к чему не ведущие и ничего не значащие, – о том, что было раньше – курица или яйцо.
Я не знаю, что каждый из вас слышал обо мне, но я хочу сказать, что вовсе не отстаиваю возврата к старым временам, когда развестись было почти невозможно, если вы не были богаты, когда прелюбодеяние, истинное, или выдуманное, являлось единственной причиной, допускающей развод. Но, упрощая процедуру развода, мы не учитываем одну вещь – неодинаковые условия для ведения переговоров для мужчин и женщин. Да, закон предусматривает "справедливое разделение имущества", но в действительности его нет и не будет, пока оно проводится судьями-мужчинами, рассуждающими с мужской точки зрения. Мы творили страшное беззаконие по отношению к женщинам среднего класса, которые восприняли брак как свою единственную профессию. Когда он рушится, они остаются нищими, без средств к существованию. Если им повезет, они в лучшем случае получают половину семейного дома, что является ничтожно малой частью в условиях современного существования.
В противоположность мистеру Гарригану, я не имею дорожной карты в Утопию. Вопросы, которые у меня есть, касаются только права. Мы, юристы, создали "новых бедных". Я спрашиваю вас, что мы собираемся делать с ними?
Когда Вилли закончила свое выступление, робкие вначале аплодисменты переросли в бурную овацию.
– Хорошее начало, – с одобрением сказал Гарриган, когда Вилли проходила мимо него. – Но неужели вы в действительности надеетесь на какие-либо перемены?
– Я не знаю, Френсис, – ответила она. – Единственное, что я могу с уверенностью сказать, что закон нуждается в таких, как я, чтобы уберечь людей от таких "честных", как вы.
ГЛАВА 8
– Вот мы и встретились снова "Прекрасная женщина", – сказал Бад Хоудж, склонившись над столом, за которым Вилли сидела с Каролиной Барлет. – Честно говоря, я удивлен, что вы взялись за такое дело.
